Шрифт:
Интервал:
Закладка:
— Мы тоже идем на запад, — сказал Кашинг. — И вы и мы ищем каждый свое, однако, судя по тому, что вы рассказали, предметы наших поисков могут быть недалеко друг от друга. Вы согласились бы пойти с нами? Или вы должны идти одни?
Эзра призадумался, потом сказал:
— По-моему, нам лучше пойти вместе. Вы кажетесь мне людьми простыми и бесхитростными, и зла в вас нет. Поэтому мы с радостью пойдем с вами, но при одном условии.
— И что же это за условие?
— Иногда я буду останавливаться по пути и недолго беседовать с моими друзьями.
Глава 15
К западу от реки местность становилась все выше и суше, пока не превратилась наконец в плоскогорье. Кашинг смотрел на желтую ленту реки, которая змейкой вилась внизу. Она была похожа на гладкую шелковую ленту и очень отличалась от той реки, возле которой они разбили лагерь, чтобы набраться сил для последнего (если он последний) броска. Вблизи было видно, что вода желта от песка — бешеный ревущий поток прогрызал себе путь сквозь скалы. Странно, подумал Кашинг, до чего реки не похожи друг на друга: мощная, торжественная Миссисипи, стремительная в верхнем течении, болтливая квочка Миннесота, шумная, воинственная Миссури.
В расселине на склоне Ролло развел костер, выбрав место, где можно было как-то укрыться от ветра, который со свистом и завыванием прилетал из обширных западных прерий. Было видно, как к западу от реки земля поднимается, собираясь в складки, и наконец исчезает в мареве заката. Пока они достигнут равнины, пройдет еще один день, целый день. Путешествие тянется куда дольше, чем следовало бы. В одиночку он уже давно добрался бы до цели. Хотя, если подумать, будь он один, он бы понятия не имел, где она, эта цель. Он вспомнил, каким странным обстоятельствам обязан встречей с Ролло, в сознании которого засело это название: Громовый утес. Будь Кашинг один, он не нашел бы ни Ролло, ни карт.
Когда к ним присоединились старик и девушка, они пошли еще медленнее. Эзра то и дело выкапывал ямки для ног, чтобы побеседовать с кактусом или кустом перекати-поля, а то вдруг садился на корточки и болтал с одинокой фиалкой. И всякий раз Кашинг останавливался рядом с ним и стискивал зубы, подавляя острое желание пинками погнать старого дурня дальше. Но в то же время он не мог не признать, что Эзра ему нравится. Несмотря на все свои странности, он был отнюдь не глуп и позволял подтрунивать над собой — до тех пор, разумеется, пока речь не заходила о его чудачествах. По вечерам у костра он толковал о былых временах, когда считался великим воином и охотником и заседал в совете старейшин, о том, как начал обнаруживать в себе необычайную способность беседовать с растениями. Когда об этой способности узнало племя, положение Эзры изменилось: он вырос в глазах соплеменников. Хотя почти не рассказывал им о том, как с годами его дарование укреплялось и достигло такой степени, что он почувствовал себя обязанным исполнить свой священный долг, причем не с пышными ритуалами, в которых с радостью участвовали бы его соотечественники, а тихо и скромно, в полном одиночестве, если не считать его странной внучки.
— Она — часть меня, — говорил он. — Я не знаю, как это происходит, но мы понимаем друг друга без слов.
Когда он говорил — о ней или о чем-нибудь еще, — она вместе со всеми сидела у костра, спокойная и отрешенная, уронив руки на колени и склонив голову, как во время молитвы, или откинув назад, и взгляд ее устремлялся не в окружающий мрак, а в какой-то иной мир, в иное время. Во время переходов она всегда шагала так легко, что иногда казалось, будто она летит, а не идет. Безмятежная, грациозная — да что там! Воплощенная грация, порождение иного мира, вольнолюбивый дух, томящийся в жалкой, бренной человеческой оболочке. Эта девушка не старалась быть непохожей на всех, она просто была другой. Говорила она редко, а когда и произносила пару слов, то только обращаясь к деду. И причиной тому — не пренебрежение к спутникам, просто она очень редко испытывала необходимость в общении с ними. Ее голос был чистым и мелодичным, а речь — правильной и совсем не похожей на невнятное бормотание умственно неполноценного человека, хотя временами она и казалась душевнобольной, отчего все недоумевали пуще прежнего.
Мэг все время держалась рядом с ней. Глядя, как они сидят или идут бок о бок, Кашинг задавался вопросом: что влечет их друг к другу — чудесные способности, которыми обладают обе, или просто дружеские чувства? Не то чтобы они были по-настоящему дружны: между ними всегда сохранялась известная дистанция. Мэг иногда разговаривала с Илейн, но не слишком часто. Уважая молчание, разделяющее или, быть может, связывающее их. Со своей стороны, Илейн обращалась к Мэг не чаще, чем к остальным.
— Ее странность — если это в самом деле странность, — сказала Мэг Кашингу, — такого рода, что дай бог всем нам быть такими странными.
— Она слишком погружена в себя, — заметил Кашинг.
— Напротив, — возразила Мэг, — она сейчас далеко, очень далеко отсюда.
Добравшись до реки, они устроили привал в ивовой роще на берегу, возвышавшемся над водой на добрую сотню футов.
После долгого перехода через прерию с ее скудной растительностью это местечко показалось им райским уголком, и они отдыхали тут целую неделю, объедаясь рыбой, которой кишела река. Эзра сдружился с огромной древней ивой. Он часами простаивал под деревом, обнимал его, шептал что-то и слушал ответное бормотание трепещущих листьев. А Илейн все время сидела в сторонке на земле, прикрыв голову изъеденным молью платком и сложив руки на коленях. Время от времени Трепещущая Змейка покидала Ролло и кружилась в танце над головой девушки, но та обращала на нее не больше внимания, чем на всех остальных. Иногда и Преследователи, пурпурные сгустки тьмы, окружали ее, словно стая голодных волков, и они занимали девушку не более, чем Трепещущая Змейка. Наблюдая за ней, Кашинг вдруг подумал, что она не замечает никого из них потому, что, раз увидев, поняла их суть и они больше не интересуют ее.
Ролло все искал гризли, и Кашинг пару раз охотился вместе с ним. Но гризли не попадались; здесь вообще не было никаких медведей.
— Смазка почти на исходе, — сетовал Ролло. — Я скоро начну скрипеть, потому что вынужден экономить ее.
— Но ведь убитый мною олень был такой толстый, — возразил Кашинг.
— Там сало! — вскричал Ролло. — Терпеть не могу сало!
— Ничего, когда выйдет твоя смазка, будешь рад любой. Надо было убить медведя еще на Миннесоте, там их было полно.
— Я искал гризли. А здесь гризли тоже нет.
— Вот проклятое упрямство! — вспылил Кашинг. — Жир гризли ничем не отличается от жира любого другого медведя, можешь ты это понять или нет?
— Это не совсем верно. Но делать нечего.
— Может, на западе будут гризли.
В восточной прерии Энди с отвращением жевал чахлую горькую траву, которой ему едва хватало, чтобы не испустить дух. Теперь он пасся на сочных лугах с высокой, по колено, травой. Фыркая от удовольствия, он катался с раздувшимся брюхом по песчаному берегу и наслаждался, а кулики и сороки возбужденно трещали вокруг, негодуя по поводу такого вторжения в их вотчину.
Потом Энди помогал Ролло и Кашингу таскать плавник, выброшенный на берег весенним половодьем. Из этого плавника Кашинг и Ролло соорудили плот, туго связав бревна ремнями из оленьей кожи. Во время переправы на плоту сидели Мэг и Ролло. Мэг — потому, что не умела плавать, а робот — из-за боязни воды, которую начал испытывать теперь, когда смазка почти кончилась. Все остальные плыли, держась за плот и стараясь править против течения, чтобы плот не слишком сносило. Сначала Энди не пожелал входить в быструю реку, но потом все же плюхнулся в воду и поплыл так рьяно, что скоро обогнал всех и первым выбрался на другой берег, оглашая воздух веселым ржанием.
Переправившись, путешественники решительно двинулись к предгорьям. Даже Эзра не просил больше остановиться, дабы побеседовать с растениями. Мало-помалу река скрылась из виду, а громадная пурпурная вершина горы, казалось, все никак не приближается.
…Кашинг сидел у вечернего костра. Завтра, думал он. Завтра мы сумеем до нее добраться…
Пять дней спустя они увидели Громовый утес. Всего лишь пятнышко на северном горизонте. Но они знали, что это она — вершина одинокой скалы. Ведь ничто другое на этой равнине не могло вознестись так высоко и нарушить идеально правильную окружность горизонта.
— Мы нашли то, что искали, — сказал Кашинг Мэг. — Через пару дней будем на месте. Интересно, что мы там увидим?
— Это не суть важно, мой мальчик, — ответила она. — Путешествие было просто чудесное.
Глава 16
Три дня перед ними маячила одинокая вершина Громового утеса. И вот путь им преградили пять всадников. Они стояли на низком взгорке, и, когда Кашинг со спутниками приблизился, один из них выехал вперед, подняв левую руку в знак того, что не желает раздора.
- Зарубежная фантастика - Клиффорд Саймак - Социально-психологическая
- Живи высочайшей милостью - Клиффорд Саймак - Социально-психологическая
- Ключи к декабрю - Пол Андерсон - Социально-психологическая
- Люди из ниоткуда. Книга 2. Там, где мы - Сергей Демченко - Социально-психологическая
- Импоцилы - Серго Земной - Социально-психологическая
- На руинах - Галина Тер-Микаэлян - Социально-психологическая
- Zero. Обнуление - Энтони МакКартен - Детективная фантастика / Научная Фантастика / Социально-психологическая / Триллер / Разная фантастика
- Утопия - Марина Дяченко - Социально-психологическая
- Боги и Боты - Teronet - Социально-психологическая
- Кот Ричард – спаситель мира - Владимир Третьяков - Социально-психологическая