Эликсир и камень - Майкл Бейджент

На Святой земле тамплиеры, госпитальеры и несколько других, более мелких орденов постоянно ссорились между собой. Некоторые из них – и особенно тамплиеры – могли во многих случаях приспосабливаться к исламу. Испанские ордена, похоже, были более бескомпромиссны и фанатичны в своей вере.

Кроме того, они теснее сотрудничали не только друг с другом, но и с королевской властью. Их широко использовали для защиты основных путей вторжения на мусульманские территории, а их сеть замков и крепостей ослабляла силу удара при вторжениях врага. В то же время они представляли собой средневековый аналог «ударных частей» для контрнаступления христиан. При этом они приобрели несметные богатства и огромную власть, в конечном итоге захватив контроль над обширными территориями Испании и Португалии. Влияние и привилегии этих орденов сохранялись еще долгое время после того, как военное значение их было утрачено. Тем не менее без них Реконкиста вряд ли была бы такой успешной.

Заручившись поддержкой фанатичных, дисциплинированных, профессиональных и опытных военно-религиозных орденов, христианские армии в Испании получили новый мощный импульс. В 1212 году произошла решающая битва при Лас-Навас-де-Толоса, и судьба окончательно отвернулась от мусульман. Кордова была захвачена в 1236 году, а области Валенсия и Мурсия годом позже. Севилья пала в 1248, а Кадис в 1262 году. К последней трети тринадцатого века мусульманские владения в Испании съежились до одного маленького королевства Гранада, которому было позволено существовать благодаря специальному договору с королевским домом Кастилии.

В 1340 году арабская армия пересекла Гибралтар и высадилась в Испании. С ее помощью мусульманская Гранада предприняла попытку вернуть владения, отданные христианам. Однако в морском сражении при Альхесирасе арабский флот был разбит, что лишило мусульман подкреплений и линий снабжения. Вскоре после этого в июне 1340 года армия мусульман потерпела сокрушительное поражение в битве при Саладо. Теперь Гранада оказалась в полной изоляции, отрезанная от остального исламского мира. Окруженное врагами, королевство держалось еще полтора столетия. В 1479 году Фердинанд, женатый на Изабелле Кастильской, унаследовал арагонский престол, и вся Испания объединилась под его властью. Мусульманская Гранада была болезненным наростом на теле этого нового единого государства, и от него следовало избавиться. 2 февраля 1492 года Гранада пала, и с присутствием мусульман на Пиренейском полуострове, длившимся 781 год, было покончено навсегда. Однако его влияние ощущалось еще многие столетия, и его присутствие в западной цивилизации чувствуется даже в наши дни. Важной частью этого наследия является философия герметизма, для которой Испания служила первым и самым надежным проводником.

Испанская мистика и магия

На самом деле элементы герметизма, магии, алхимии и других так называемых «эзотерических» традиций проложили себе дорогу в Испанию еще до завоевания ее мусульманами. На протяжении первых веков христианской эры Испания была составной частью экономической и торговой сети, которая скрепляла Римскую империю. В испанских портах ежедневно причаливали суда со всего Средиземноморья – например, из древних финикийских городов на территории Сирии или из Александрии. Эти суда перевозили не только товары, но и идеи. Таким образом, Испания превратилась в убежище иудаистско-христианских учений восточного Средиземноморья и александрийского синкретизма. В Испании нашли новую родину последователи таких прототипов Фауста, как Симон-волхв и Зосима.

Одной из таких видных фигур являлся ересиарх Присциллиан, который с 381 года в течение пяти лет – до самой своей смерти – был епископом Авилы. В учении Присциллиана присутствовали элементы дуализма гностиков, а также мессианской иудаистской традиции, которая является отличительной особенностью рукописей Мертвого моря. Кроме того, в нем можно обнаружить элементы философии пифагорейцев и герметизма. Говорили, что Присциллиан был последователем таинственного волхва из Мемфиса, о котором было известно только его имя, Марк, и который считался «необыкновенно сведущим в магическом искусстве»[81]. Неизвестно, существовал ли человек по имени Марк, но сам Присциллиан, его харизма, его неортодоксальные взгляды и растущее число его последователей представляли потенциальную угрозу для церкви, которая в то время еще пыталась упрочить свое положение как официальная религия Римской империи. Поэтому учение Присциллиана было объявлено ересью, а самого епископа обвинили в колдовстве. Среди множества предъявленных обвинений было и следующее: Присциллиан обладал магическим амулетом с именем Бога на латинском, греческом и древнееврейском языках. В 386 году Присциллиана судили, признали виновным и казнили. Однако его сторонники, как это ни странно, выжили. Могила Присциллиана в Галисии превратилась в святыню и стала местом паломничества. Один из авторитетов в этой области, профессор Генри Чедвик из Оксфордского университета, представил доказательства того, что церковь Сантьяго де Компостелла была построена на месте захоронения Присциллиана[82]. Проведенные под церковью раскопки действительно позволили обнаружить могилы, датируемые эпохой Присциллиана.

За исключением изолированных районов, о которых почти не сохранилось информации, учение Присциллиана в Испании – а вместе с ним и некоторые аспекты герметизма, вошедшие в него, – к седьмому веку окончательно исчезло. Однако в начале восьмого века на Пиренейский полуостров вторглись мусульмане. Вместе с исламом сюда пришел суфизм, а значит, и энергичная пропаганда философии герметизма. А когда в начале девятого века Испания восстановила связи с Багдадом, ей стали доступны все плоды философской мысли Востока – тексты суфиев, арабские переводы греческих и сирийских рукописей, труды философских школ из Эдессы и Харрана, весь свод сочинений по герметизму, магии, алхимии и астрологии. Первые дошедшие до нас версии таких основополагающих трудов герметической мысли, как «Изумрудная скрижаль» и «Пикатрикс», изданы на арабском языке в Испании. Широкое распространение в стране получила и Каббала – эзотерическое иудаистское учение, очень близкое по духу к философии герметизма.

В Кордове исламские маги, такие как Ибн Масарра (883-931 гг.), преподавали собственное толкование герметизма. Посещавший Багдад Масарра стал пропагандировать учение, называвшееся «Наукой букв», один из вариантов системы, уже существовавшей в иудаистской и герметической традиции. Кроме того, он был сторонником герметического тезиса о взаимосвязи между микрокосмом и макрокосмом. Точно неизвестно, был ли сам Масарра приверженцем суфизма, однако дошедшие до нас факты свидетельствуют в пользу этого. В любом случае его учение было с энтузиазмом воспринято духовными наставниками суфиев, в том числе величайшим из них, Ибн Араби.

Ибн Араби родился в Мурсии в 1165 году. В возрасте восьми лет он вместе с родителями переехал в Севилью, где и началось его обучение. В пятнадцать лет на юношу снизошло мистическое, или божественное, откровение, раз и навсегда определившее его жизненный путь. Странствия приводили его в Тунис, Фес, Каир, Иерусалим, Мекку, Багдад, Анатолию, а затем в Дамаск, где он и умер в 1240 году. Во всех этих местах он впитывал в себя новые знания и приобретал последователей. Кроме того, он много писал, и ему приписывают авторство более четырех сотен трудов. Эти работы очень близки к учению и символике герметизма. Подобно своему предшественнику Зосиме, он часто использует алхимические образы, чтобы, к примеру, описать процесс духовного очищения и обновления. Золото у него служило для обозначения души, еще не испорченной шлаками опыта. Ибн Араби также подробно изложил и развил характерную для герметизма интерпретацию Логоса как «творческого, оживляющего и рационального начала космоса». О Иисусе он писал так. – «Утверждение, что Христос есть Бог истинно в том смысле, что все сущее есть Бог; утверждение, что Христос есть сын Марии, тоже истинно, однако утверждение, что Бог есть Христос, сын Марии, ложно, поскольку оно предполагает, что Он есть Христос, и ничто другое. Бог – это ты, я и все остальное во Вселенной»[83]. Это типично герметический принцип единства и всеобщности – в противоположность взглядам дуализма и христианства, которые расчленяли реальность, а затем изолировали и отвергали отдельные ее аспекты.

Влияние Ибн Араби распространилось далеко за границы исламского мира. Оно явно прослеживается в трудах таких западных мыслителей, как Данте. Более того, Ибн Араби исследовал – удивительно современным методом – психологию и феноменологию мистического, или сверхъестественного, опыта. В этом отношении его можно рассматривать как предшественника таких герметических философов двадцатого века, как Карл Юнг и Роберт Музиль.