Три дикаря для попаданки - Ольга Дашкова

один клубок невероятного наслаждения. Эта девушка была самим пороком и нежностью, наказанием древних всевышних и наградой небес.

Все произошло так быстро, Лиза сама не понимала, как такое возможно, но она начала кончать.

– Боже мой… боже мой… я сейчас… господи… да… а-а-а-а-а-а-а… я кончаю… а-а-а-а-а-а-а-а.

Мышцы начали сокращаться, спина покрылась потом, Лизе не хватало воздуха. Ей казалось, что ее сейчас разорвет на миллион осколков от счастья, девушка почувствовала, как напрягся Кай, как теплые струи спермы начали орошать ее влагалище.

Кай хрипло стонал, сжимая талию девушки, изливаясь потоками спермы, его самого трясло в сильнейшем оргазме. Но самое удивительное было то, как кожа девушки стала переливаться серебром под его руками.

Нет, она не дикарка, она ведьма, которая сведет его с ума. Грей точно решил оставить ее себе, поэтому и говорил, чтоб он держался от нее подальше.

Лиза медленно отходила от оргазма, все еще раскачиваясь на члене Кая, волна возбуждения спадала, на ее место пришел стыд. Господи, да о чем вообще она думает? Один мужик просто трахнул, другой взял силой, и она была не против, а вот на член третьего залезла сама.

Стыд и позор, но самое страшное то, что она никак не предохранялась.

Интересно, в этом мире она может забеременеть?

Глава 17

– Что мы здесь делаем? У вас всегда так много народу собирается? Сегодня какой-то праздник?

Лиза не понимала, куда и зачем ее ведут, Хильда сжимала руку и тащила через скопление людей, которые, не скрывая своего любопытства, смотрели на нее, а некоторые даже показывали пальцем.

Девушка впервые за все эти дни видела так много народа, до этого это были лишь двое мужчин в лесу, что нашли ее, потом несколько воинов, Рикон, карлик Густ, старуха, трое братьев, которые называют себя Великими Гурами.

А вот сейчас на нее смотрели, наверное, сотни глаз: мужчины, женщины, дети. Так странно, но все они были в серых одеждах, ничего яркого или светлого, Лизе и самой дали платье почти в пол, под ним была длинная сорочка, тоже серая, а сверху –кожаный жилет со шнуровкой на спине.

Прошел день после ее грехопадения и секса с тремя братьями, Кай ушел, Лизе принесли еду и одежду, но выйти из комнаты она так и не решилась. А вот позже пришла Хильда, что-то бормоча под нос, увешанная бусами и перьями, и потащила ее на улицу.

– Перестань меня так дергать, я и сама могу идти.

– Ты должна это видеть, это только начало, много крови, вижу много, целая река, что течет через Великий каньон Запределья. Она окрасится в красный цвет, а всему виной будешь ты.

Женщина резко остановилась, еще сильнее сжала ее руку, заглянула в глаза, так что Лиза отшатнулась, на нее смотрели две серых, совершенно пустых глазницы.

Чертовщина какая-то.

Эта странная пожилая женщина уже начинала напрягать. Лиза не верила в магию, волшебство и всех колдуний, ведьм, реальные люди гораздо страшнее в своих поступках.

Но то, что она попала в неизвестный мир, полный странностей и средневековых обычаев, это было точно. Нереально было сделать такие реалистичные декорации, зверей, что сейчас рвались из клеток на краю площади, а еще найти в их мире мужчин, как эти Великие Гуры.

Они втроем стояли на небольшом возвышении. Высокие, мощные, красивые. Лиза даже загляделась на них, чувствуя, как начинает краснеть. Она помнит все троих, то, как они брали ее, каждый даря при этом удовольствие. Хотя все это ведь неправильно, и даже в их мире женщины не должны так себя вести.

Арон стоял, широко расставив ноги, сложив сильные руки на груди, мышцы играли под загорелой татуированной кожей, Грей рядом выглядел более мягко, Кай же внимательно рассматривал толпу собравшихся людей.

Лиза боялась идти к ним, странно, но ее накрыл стыд и легкая паника.

– Пойдем, сейчас все начнется. Да прольется первая кровь.

– Какая кровь? Объясни мне уже, что происходит.

Но Хильда, подведя меня к трем братьям, развернула лицом к толпе, и тогда я увидела, куда они все смотрят и чего ждут.

Это было место казни.

Чуть сбоку был постамент еще больше, на нем стояла огромная круглая чурка, на такой колют дрова. А рядом с ней, удерживаемый двумя воинами, Рикон.

Он смотрел, гордо вскинув голову, весь перемазанный в крови, опухшие глаза, разбитые губы. Лиза вскрикнула, зажала рот ладонями, она прекрасно поняла, что сейчас здесь будет происходить и на что собрались посмотреть все эти люди.

Казнь.

Самая настоящая показательная казнь, какие были в Средневековье на городских площадях, на забаву и потеху жителям. Она не хотела этого видеть, нет, совсем не хотела.

– Начинаем! –это громко крикнул Грей, толпа замолчала.

– Я один из трех Великих Гуров и правителей Запредельных земель, властью, данной мне по праву рождения, приказываю казнить Рикона Сурового. Так будет с каждым, кто ослушается моих приказов и возьмет то, что принадлежит только нам!

По толпе снова пробежал шум, но все закивали головами. Лиза всматривалась в лица собравшихся и все еще не могла поверить в то, что сейчас происходит. Роб, тот парень, что заходил в комнату и сообщил о вырвавшихся псах, стоял склонив голову, ближе всех к месту казни, кусал губы, сжимал рукоять клинка в ножнах.

– У тебя есть последнее слово, Рикон Суровый? Говори!

– Она убьет вас. Убьет вас всех, но не ножом или огнем, вы сами ради нее сложите головы, потому что души вы уже отдали. Нет, вы сами сложите свои головы к ее ногам.

Никто не понимал, что выкрикивает бывший начальник охраны крепости, лишь несколько людей, Лиза опустила голову, но снова посмотрела на Рикона, чувствуя его взгляд.

– Я должен был убить ее, но не смог этого сделать, она воплощение порока, и она само зло! Она околдовала меня! Она ведьма, каких вы еще не встречали! Это ее нужно убить!! Ее казнить!! – мужчина кричал, брызжа слюной, пытаясь вырваться из рук охраны.

– Закрой рот, иначе я сам отсеку твою голову! – Арон с гневом выкрикнул ему в ответ. – Ты больше никогда не посмеешь подумать и взять то, что принадлежит не тебе! Я приговариваю тебя к казни! Отрубить ему сначала руки, а потом и голову.

Из толпы послышался дикий вой и плач, Лиза обернулась в ту сторону и увидела женщину, что приносила ей воду и еду. Она, закрыв лицо, рыдала, плечи