Нижегородцы на чеченской войне - Валерий Киселев

- Личности кого из погибших нижегородцев вам удалось установить сейчас?

- Макарова Саши с Бора, мама за телом выехала, Сергея Пушкова, его останки мама нашла в этой лаборатории. Почти точно установлена личность погибшего Александра Отделкина из Автозаводского района. Все они были расстреляны в плену. Ужасной оказалась судьба Саши Пыленка из Сергача. Как его мама нашла захоронение - это целая история. Его взяли в плен и считали без вести пропавшим, но надеялись, что он жив. Потом наши продали, да-да, именно продали чеченцам одно захоронение, где были их погибшие. Среди трупов был и наш солдат. Чеченцы своих перезахоронили, а его просто выбросили из могилы, потом один старик-чеченец сообщил нашим командирам, что там лежат останки русского солдата. Мама его опознала и увезла хоронить домой. Очень часто мамы сами находят захоронения и увозят погибших сыновей домой. Возможно, что Саша Пыленок был расстрелян нашими же вместе с пленными чеченцами, поэтому и оказался в одной могиле с ними. Я видела его череп убит в затылок, но видно, что над ним сначала долго издевались.

- Вы были и в Чечне. Что там сейчас?

- Мы были в Ханкале в тот день, когда объявили об отставке Лебедя. Матери сразу же в плач: ждали нападения чеченцев, и что они теперь будут расстреливать пленных. Зачем им старые, новых наберут, если снова война. В Ханкале многие казармы уже разрушены, бери ее голыми руками, наших войск почти нет.

- Как вы думаете, долго ли еще будет идти работа по опознанию погибших?

- Полковник Щербаков может установить личность не более одного-двух в день, а там еще более пятисот неопознанных погибших.

- Как ускорить процесс возвращения российских пленных?

- Надо немедленно объявить всеобщую амнистию. Простить всех участников этой войны. Иначе многие из плена не вернутся никогда.

... Фамилии погибших нижегородцев, личности которых удалось установить комитету солдатских матерей, в официальный список погибших, представленный департаментом по делам военнослужащих и военно-мобилизационной подготовке, не внесены. Главный специалист департамента И.Олейников сообщил вашему корреспонденту, что пока нет официальных документов, удостоверяющих факт их гибели.

27. В ЖЕРТВУ КОНСТИТУЦИИ

Страшную весть получила из Чечни семья наших земляков Дмитриевых: погиб их сын Дмитрий. В свидетельстве о смерти причина ее была указана так: "Одиночное ранение груди и живота с повреждением внутренних органов". Райвоенкомат по просьбе родителей сделал запрос в воинскую часть, где служил их сын, но никаких подробностей не получил. Родители похоронили сына. Уверенные что он погиб за Отечество, выполняя свой конституционный долг, как им говорили сопровождавшие гроб с телом офицеры.

И вдруг Дмитриевы получают письмо из Буденновска от председателя местного комитета солдатских матерей Л. Богатенковой. Совершенно случайно она оказалась в воинской части, где служил Д. Дмитриев, и знает об обстоятельствах его гибели.

Невероятно, но Дима был убит ... в столовой. И не чеченскими сепаратистами, как сейчас принято называть бандитов.

Л. Богатенкова написала все, что ей удалось узнать:

"Диму послали в наряд в столовую. Работы было много, и они припозднились, в казарму не пошли, т.к. после 18.00 в городке наступает комендантский час, и они остались спать в столовой. В час ночи в комнату, где они спали вошел пьяный капитан Б.(в письме указана полностью его фамилия и даже домашний адрес), он сделал выстрел вверх и закричал: "Вставать! Второй выстрел делаю на поражение" Ребята стали подниматься, капитан выстрелил второй раз. Дима стал падать, и его подхватил младший сержант Останин. Дима хотел что-то сказать, но захрипел. Капитан Б. вышел из комнаты, вошел майор Халкин, приказал нести Диму в машину. Машина не завелась, перенесли его в другую, но когда Дима был доставлен в госпиталь, он был уже мертв".

Город Грозный, "одиночное огнестрельное ранение..." В эту ночь столовую части боевики Дудаева не обстреливали.

"Рано утром, - пишет Л. Богатенкова, - пришли мы в госпиталь, потихоньку пробрались в комнату, где жил Дима. Подняли простыню - он лежал как живой. Мне стало плохо... В 9 часов утра в комнату, где мы жили, пришел замполит205-й бригады майор Вячеслав Яковлевич Измайлов. Много он не говорил, ведь ему там служить. Привел солдат, сказал, что это свидетели ночного происшествия. Затем положил объяснительные свидетелей и тетрадь, в которой были данные этого капитана и Димы. Стала читать объяснительные, записала данные на диктофон. Попросила солдат рассказать на диктофон все, как было. Они сказали: "Людмила Васильевна, вы уедете, а нам здесь оставаться. Этого капитана оправдают, не первый случай здесь, и все спишут на войну. Напишут домой, что погиб, защищая конституционные права. А если мы будем много говорить, то сами можем оказаться на месте Димы".

Л. Богатенкова описала свои впечатления за 10 дней пребывания в Ханкале:

"То, что мы видели, даже в страшном сне не приснится: дети (солдаты, надо понимать - авт.) оборванные, грязные, вшивые, голодные, избит каждый второй. Наши сыновья брошены на само выживание, мы отдали их на гибель от пьяниц и бандитов, а пьют в Ханкале все контрактники и офицеры. Если там найдется человек десять порядочных офицеров, то это редкость".

Л. Богатенкова передала письмо от солдат вч 74814 "Г", которые воюют в Чечне:

"... Мы сейчас здесь заживо гнием. Помните, зимой вы с другой женщиной осматривали нас, тогда в роте с больными ногами было человек10-15. Сейчас весь батальон в каких-то нарывах и язвах. Нам говорят: весна, не хватает витаминов. Какие витамины? Мы уже месяц хлеба не видим, дают гнилые сухари и какую-то баланду.

Раньше мы смотрели фильм про военнопленных и зэков. Сейчас мы в таком же положении. Офицеры и врачи приезжают сюда на 40 дней. Вот эти дна пробухают и покатили домой, а мы здесь никому не нужны.

О выводе у нас только болтают. Ротный сказал: "Мужики, нам быть здесь до дембеля, если доживем". Все бесполезно. Нам он сказал: "Я бессилен. Вызывайте свою Людмилу Васильевну".

Тетя Люда, не надо нам ни одежды, ни деликатесов - мы знаем, как сейчас всем трудно. Если можно привезите зеленку, йод, марганец, мазь от нарывов. И самое главное - что-нибудь от вшей. Они нас прямо съедают. Вши везде - в белье, в матрасах, в одеялах.

Вы у нас последняя надежда. Наши комитеты далеко, а из всех, кто к нам приехал, только ваш буденновский так к нам отнесся по-матерински, и мы получили все в руки. А то приедут, в штабе покрутятся намазанные, двумя пальчиками ложку потрогают и кричат: "Все хорошо".

И самая большая просьба: у нас так и нет почты, передаем письма с кем попало, и не знаем, получают ли дома, и мы уже два месяца ничего не получаем из дома.

(adsbygoogle = window.adsbygoogle || []).push({});