Почти как люди - Клиффорд Саймак

12.

Бармен налил виски и занялся приготовлением коктейля для блондинки.

На его лице была написана скука. Наверняка в этом самом баре у него на глазах не раз подобным образом завязывались случайные знакомства.

- Давно ли? - спросила она.

- Нет, - ответил я. - В общем-то совсем недавно. Если не ошибаюсь, в одной конторе.

Если она и поняла мой намек, то ничем этого не выдала. Она была чересчур холодной, неприступной и самоуверенной. Открыв портсигар, она достала сигарету. Постучала ею о крышку, сунула в рот и выжидающе взглянула на меня.

- Извините, - сказал я. - Я не курю. У меня нет при себе спичек.

Она вынула из сумочки зажигалку и дала ее мне.

Я щелкнул рычажком - из зажигалки вынырнул маленький язычок пламени. И в тот момент, когда она наклонилась, чтобы прикурить, на меня пахнуло фиалками или какими-то другими цветочными духами. Хотя, пожалуй, это все-таки был запах фиалок.

И тут я понял то, о чем мне следовало бы догадаться с самого начала. От Беннета пахло так вовсе не потому, что он пользовался каким-то лосьоном для бритья, а наоборот - потому что он им не пользовался. Это был его собственный запах, запах, присущий такого рода организмам.

Прикурив, девушка откинулась назад и сделала первую затяжку. Потом очень изящно выпустила дым из ноздрей.

Я отдал ей зажигалку, и она небрежно бросила ее в сумочку,

- Благодарю вас, сэр, - произнесла она.

Бармен поставил перед ней на стойку коктейль. Напиток выглядел очаровательно, его очень украшала брошенная в бокал красная вишенка на черенке.

Я протянул бармену бумажку.

- За виски и коктейль.

- Нет, нет, сэр, - запротестовала она.

- Не огорчайте меня, - взмолился я, - Я обожаю угощать хорошеньких девушек выпивкой, такая уж у меня слабость.

Она уступила, но ледок в ее глазах до конца не растаял.

- Вы никогда в жизни не курили? - пристально разглядывая меня, спросила она.

Я отрицательно покачал головой.

- А почему? Чтобы сохранить остроту обоняния?

- Сохранить что?

- Остроту обоняния. Я подумала, что, может, по роду работы вам не мешает иметь острое обоняние.

- Я никогда не рассматривал свою работу с такой точки зрения, - сказал я, - но, пожалуй, в этом есть своя правда.

Она подняла бокал к лицу и внимательно посмотрела на меня поверх его края.

- Сэр, - спокойным, ровным голосом произнесла она, - вы не хотели бы себя продать?

Боюсь, что на этот раз я оказался не на высоте. У меня отнялся язык, и я обалдело вытаращился на нее. Ведь она и не думала шутить; она спросила это вполне серьезно, по-деловому.

- Начнем с миллиона, - продолжала она, - а там можно и поторговаться.

Я уже пришел в себя.

- Вам нужна моя душа? - поинтересовался я. - Или только тело? С душой будет чуточку подороже.

- Душу можете оставить себе, - ответила она.

- А кто же это собирается меня купить? Вы?

Она покачала головой.

- Нет. Мне вы не нужны.

- Значит, вы действуете от чьего-то имени? Быть может, от имени того, кто скупает все без разбора? Скажем, магазин, чтобы тут же его закрыть. Или целый город.

- Вы очень догадливы, - заметила она.

- Деньги - это еще не все, - заявил я. - Помимо денег, существуют и другие ценности.

- Если хотите, - сказала она, - можно обсудить какую-нибудь иную форму платежа.

Она поставила бокал на стойку и, порывшись в сумочке, протянула мне карточку.

- Если надумаете, найдете меня по этому адресу, - сказала она. - Предложение остается в силе.

Ее точно ветром сдуло с табурета, и, прежде чем я успел открыть рот или как-то задержать ее, она уже затерялась в толпе.

Бармен, проплывая мимо, заметил нетронутые напитки.

- Что, выпивка не понравилась, приятель? - спросил он.

- Нет, все нормально, - ответил я.

Я положил карточку на стойку - она легла обратной стороной кверху. Я перевернул ее, и из-за тусклого освещения мне пришлось наклонится, чтобы прочесть, что на ней написано.

Я мог бы и не читать. Ведь я заранее знал, что там увижу. Разница была только в одной строчке. Вместо «Купля-продажа недвижимого имущества» стояло: «Мы покупаем всё».

Съежившись от пронизавшего мне душу холода, я сидел, как нахохлившаяся птица, на своем высоком табурете. В баре было так сумрачно, что все вокруг словно плавало в тумане; со всех сторон до меня долетали отрывки человеческой речи, но в этих звуках почему-то было мало человеческого - скорее они напоминали невнятное урчание каких-то чудовищ или бессмысленные выкрики дегенератов. И, вкрапливаясь в этот шум, то заглушая его, то пробиваясь в щели между фразами, подобно непристойной шутке, нагло дребезжало пианино.

Я залпом выпил виски и остался сидеть там со стаканом в руке. Я хотел было заказать еще одну порцию, но бармен уже занялся другими посетителями.

Рядом со мной кто-то навалился на стойку и задел локтем бокал с коктейлем. Он опрокинулся, и жидкость растеклась по полированному дереву, как грязное масло; ножка бокала отломилась, а сам он разбился вдребезги. Вишенка откатилась к краю стойки.

- Извините, - сказал этот человек. - Какой же я растяпа! Я закажу вам другой.

- Пустяки, - успокоил я его. - Она все равно не вернется.

Я соскользнул с табурета и пошел к выходу.

Мимо ехало такси; я шагнул к краю тротуара и поднял руку.

13.

На небе уже погасли последние отблески дня, и на улицах горели фонари. Я увидел, что часы на углу перед банком показывали почти половину седьмого. Мне следовало поторопиться - на семь у меня было назначено свидание, и Джой здорово раскипятится, если я явлюсь с опозданием.

- Ночь сегодня будет классная - только на енотов охотиться, - проговорил шофер. - Тепло, тихо, и луна вот-вот взойдет. Я б с удовольствием подался в лес, да мне всю ночь работать. Мы тут с одним парнем завели собаку. Черную, с рыжими подпалинами. А лает-то как - ну просто музыка, такого в жизни не услышишь.

- Выходит, вы охотитесь на енотов, - заметил я с оттенком вопроса. Не потому, что меня это заинтересовало, - просто я почувствовал, что от меня ждут какой-то реплики.

Его это вполне устроило. Скорей всего, на большее он и не рассчитывал.

- Это у меня с детства, - пояснил он. - Папаша начал брать меня с собой на охоту, когда мне было лет эдак девять или десять. А это как влезет в душу, так уж на всю жизнь, можете мне поверить. В такую вот ночь прямо изведешься, так в лес тянет. В эту пору в лесу и запах какой-то особенный, и ветер в поредевшей листве шумит по-иному, и чувство у тебя такое, будто мороз уже где-то совсем рядом.

- Где вы охотитесь?

(adsbygoogle = window.adsbygoogle || []).push({});