Маркс и Энгельс - Галина Серебрякова

В годы, когда учение Маркса и Энгельса одержало идейную победу в Интернационале, многое изменилось в Европе. Парижская коммуна потерпела поражение, усилилось буржуазно-национальное движение в Германии, силы реакции продолжали свирепствовать в полукрепостной России, не хотел потрясений развращаемый подкупом буржуазии английский пролетариат. Интернационал 60-х годов уже не отвечал возникшим новым задачам. Маркс и Энгельс верно учли время наступивших перемен. В итоге упорных боев они вместе со своими сторонниками разбили не одну секту, вредившую рабочему движению. Международное Товарищество Рабочих выполнило свою великую миссию и должно было сойти с исторической сцены, уступив место новой, неизмеримо более мощной эпохе развития социалистических пролетарских партий внутри отдельных государств. Солидарность всех рабочих земли, впервые воплотившаяся в Интернационале, должна была, по мнению Маркса, развиваться и крепнуть в иных формах.

ГЛАВА ВОСЬМАЯ

Женни Маркс было около 60 лет. Ее лицо, чуть помеченное рябинками, осталось не менее прекрасным, нежели в молодые годы. Женни и в пожилые годы оставалась хороша собой. Духовный мир ее был столь глубок и обширен, что прорывался наружу и сказывался во взгляде, улыбке, во всем облике. Как и в молодости, величавы были ее осанка, походка и молоды движения

С тех пор как подросли три дочери Женни, она лишь изредка исполняла обязанности секретаря своего мужа. Поль Лафарг, Лаура, а затем Тусси добивались поручений от Маркса, охотно писали под его диктовку, делали выписки из газет и журналов, переписывали статьи или вели деловую корреспонденцию. Но никто не мог заменить Марксу жену как советчика, помощника и друта. По-прежнему Карл делился с Женни каждой мыслью, планом действия, сомнением. Они были неразделимы, как два полушария одного мозга или два предсердия одного сердца. Женни жила в той же атмосфере мышления и труда, что и Карл. У них все было общее: радости и горести. Чем бы ни занимался, где бы ни находился Маркс, его жена была мысленно с ним рядом. Если он выступал с трибуны, ей передавалось каждое испытываемое им волнение, негодование, удовлетворение или усталость У них сложилась одна жизнь, хотя каждый был занят своим делом Было ли когда-нибудь время, когда они не знали друг друга? Трир, детство — все это слилось для них в одно общее воспоминание. Они помнили себя детьми и всегда находились где-то рядом. Оба любили одних и тех же людей: Людвига и Каролину фон Вестфален, юстиции советника Генриха Маркса… Они знали вее друг о друге: детские шалости, привычки, ошибки. Жизнь спаяла их общими горькими потерями; четверых детей они растили и схоронили вместе. Жизнь наградила их высшим и редким счастьем — одной любовью от колыбели до смерти.

Все, чем был занят Маркс, составляло смысл жизни и Женни. Вместе с ним, больным, но поглощенным трудом, перенесла она мужественно 72 трагических дня Коммуны, делилась кровом, пищей, последними деньгами с парижскими коммунарами, помогала Марксу, когда он готовил выступления в Генеральном совете и писал грозный доклад, разоблачавший Бакунина. В зале Конкордия, на хорах для публики и прессы, находилась Женни все дни работы Гаагского конгресса, живо интересуясь всем. В Схевенингене на прощальном обеде, устроенном Марксом и Энгельсом, Женни запомнилась делегатам приветливой простотой, умной беседой и внешним очарованием.

Дочери Женни и Карла подросли, и две из них покинули навсегда родительский дом, создав свои семьи. Нелегко было Женни Маркс, когда она видела их невзгоды. Лаура похоронила троих детей, и у Лонге умер их первый сын.

Подобно своей матери, Женни Лонге делила с мужем трудную судьбу политических изгнанников. Оба они долго оставались безработными и отчаянно боролись за существование. Только в 1874 году Шарль Лонге устроился преподавателем в колледже, а его жена давала в школе и на дому уроки декламации, пения и немецкого языка.

Где бы ни работала Женни Лонге, она везде приобретала всеобщее уважение. Это была выдающаяся женщина, необыкновенно образованная и способная. Круг ее интересов непрерывно разрастался: она изучала математику, поэзию, литературу, в том числе русскую, много времени уделяла истории выдающихся женщин разных стран и веков.

Как и Лаура, она хорошо пела и играла на рояле. Николай Даниельсон переслал Женни из России партитуры опер «Иван Сусанин» и «Руслан и Людмила».

С тех пор среди любимых композиторов старшей дочери Маркса рядом с Бетховеном, Генделем, Моцартом, Вагнером появился и Глинка.

Женни работала, не щадя своего здоровья. Кроме многочисленных уроков, она вела хозяйство и постоянно чему-нибудь училась, хотя с детства ее мучили бронхиты, которые завершились после брака тяжелой и неизлечимой астмой.

С 1873 года и 18-летняя Элеонора начала работать школьной учительницей в приморском городке Брайтоне. Это была стройная, похожая на испанку девушка, пышноволосая брюнетка с прекрасным цветом лица и большими лучистыми черными глазами. Общительная, начитанная, не по летам развитая, с несомненным актерским дарованием, порывистая, жизнерадостная, Элеонора очень нравилась людям и легко находила друзей. Она хорошо разбиралась уже в самом юном возрасте в политической обстановке, сложившейся в разных странах, понимала значение международной солидарности и была пылкой интернационалисткой.

Среди ее друзей был французский эмигрант, потомок обедневшего аристократического рода, видный деятель, литератор и историк Проспер Оливье Лиссагарэ, редактор еженедельного журнала «Красное и черное». Элеонора принимала деятельное участие в издании, предпринятом Лиссагарэ, и всячески старалась найти хороших корреспондентов. С этой целью она написала в Германию Вильгельму Либкнехту, которого знала с раннего детства и называла, как и ее сестры, Лайбрери (Библиотека).

«Для Франции нужно издавать публикации, которые освещали бы социалистическое движение во всех странах, в частности в Германии, — пояснила Элеонора, — Франция должна знать, что она может завоевать симпатии других наций, только сочувствуя им в свою очередь».

Журнал «Красное и черное» существовал очень недолго. Его закрыли из-за отсутствия средств у издателя. Дружеские отношения между Лиссагарэ и Элеонорой, однако, не только продолжались, но и перешли в чувство более сложное. Лиссагарэ просил руки Элеоноры, и она склонялась к тому, чтобы стать его женой. Однако Маркс и его жена были этим весьма опечалены. Не такого мужа хотели они для своей любимицы Тусси. Лиссагарэ был немолодой, изрядно поживший, несимпатичный человек. Политические взгляды его были весьма неопределенны. Он не внушал Марксу достаточного доверия. Брак Лиссагарэ с Элеонорой не состоялся.

(adsbygoogle = window.adsbygoogle || []).push({});