Цена победы - Сергей Садов

– Может, теперь мы тоже ознакомимся с этими бумагами, что вызвали такой переполох? – попросил один из членов комиссии у председателя.

Тот непонимающе посмотрел на собеседника, потом перевел взгляд на свой кулак, в котором оказались скомканы заявления. Председатель смутился, поспешно разгладил бумаги и положил их на стол, чтобы все могли с ними ознакомиться.

– Но это невозможно!!! – воскликнул один из экспертов.

– Напротив, – с какой-то странной улыбкой ответил председатель. – Это очень даже возможно. В одном я согласен с этим адмиралом. Мы должны доказать, что изменили свое отношение к ним. Но я все же намерен побеседовать с ребятами. Но если они откажутся забрать заявления, то я поддержу их.

– Это будет конец вашей политической карьеры, – заметил кто-то.

– Знаете, – ни к кому конкретно не обращаясь, заметил председатель. – Похоже, сегодня я понял, что в жизни может быть и что-то важнее карьеры. Но, честно говоря, я считаю, что именно этот мой шаг и будет венцом моей карьеры, даже если я лишусь всех своих должностей. Пусть будет так, как будет. Но предварительно я все же должен убедиться, что эти ребята приняли свое решение сознательно и добровольно, а не под влиянием минуты.

Председатель, оставив своих ошарашенных людей, тоже вышел. Пожалуй, только он один в этот момент понимал, что для содружества и Земли начинается новая эпоха.

Эпилог

Земля. Шесть лет спустя

Большое здание военной академии на Земле многие непосвященные и считали главным учебным корпусом, где курсанты проходят обучение. На самом деле это было всего лишь административное здание, причем не самое главное. И никогда здесь не проходили занятия. Стены этого здания видели курсантов только два раза в год: осенью, когда тысячи двенадцатилетних мальчишек и девчонок выстраивались здесь, чтобы принести еще не присягу, а клятву и надеть новенькую курсантскую форму. И летом, когда после шестилетнего обучения значительно поредевшие шеренги тех же уже юношей и девушек строились на этом же плацу, готовые сменить свою курсантскую форму на форму мичманов земных вооруженных сил. В остальное время в этом здании стояла тишина. Только изредка ее стены видели проверяющих из адмиралтейства или из правительства. Реальные же учебные корпуса, где действительно шли занятия, были разбросаны по всей Солнечной системе – от Луны, до спутников Юпитера. Там курсанты учились действовать в состоянии невесомости, повышенной силы тяжести. Там же шли занятия по предметам: физике, математике, теории пространственных прыжков, а также по другим, чисто специфическим предметам. Но вот проходят годы. Мальчики и девочки превращаются в юношей и девушек, заканчиваются выпускные экзамены, и сотни кораблей со всех учебных корпусов академии устремляются к Земле. Здесь все эти уже не курсанты устремляются к Центральному зданию, где и должны они будут получить свое первое назначение на корабли, в десантные подразделения, в отряды рейдеров. В короткий срок все поле перед зданием начинает пестреть мундирами десяток служб. Только один раз представители всех родов войск собираются в одном месте.

Конечно, все это чисто внешняя сторона дела, рассчитанная на публику. Реально же курсанты приносят присягу и получают документы немного раньше, в своих корпусах. Здесь же они как бы узаконивают свое положение перед обществом. Именно после речи председателя сената Земли курсанты становятся полноправными мичманами – будущими офицерами. А потом будет праздничная пирушка и законные полгода отпуска.

Вот и сейчас готовые мичманы радостной толпой устремлялись с плаца и растекались по всем улицам. Многие из них тут же направлялись к ждущим их родителям, которые, не скрывая слез, встречали своих чад. Да и сами новоиспеченные мичманы в этот день не стыдились слез. Никто уже не опасался ехидного крика в спину: «Маменькин сынок идет!» Этот день был днем курсантов, и в этот день им позволялось многое.

Но даже в этой толпе радостных людей выделялись трое. Они были разного возраста, одному вообще было двадцать три года, двое других были младше своего спутника, но все же старше остальных мичманов, пусть и на год-два. Их никто не встречал, да, похоже, они и не ждали, что их встретят. Держаться они тоже предпочитали вместе. Однако было видно, что, несмотря на все их отличие, остальные курсанты относятся к этой троице с каким-то непонятным почтением.

Вдруг «море» мичманов как бы раздвинулось, пропуская плотного человека с жестким взглядом. Однако внимательный человек заметил бы в этом волевом взгляде какую-то грусть, которая, казалось, навеки поселилась в нем. Эта печаль становилась гораздо заметнее, когда человек смотрел на радостных новоявленных мичманов. Однако сами мичманы, когда мимо них проходил этот человек, вдруг делались серьезными. Они почтительно расступались перед ним, отдавали честь и старались поскорее исчезнуть куда-нибудь, словно это они были виноваты в его грусти.

Адмирал подошел к странной троице. Некоторое время все четверо молча смотрели друг на друга, не замечая никого вокруг.

– Ну, здравствуйте, господа мичманы, – заговорил наконец адмирал.

Троица неуверенно переглянулась.

– Здравствуйте, господин адмирал, – заговорил старший из троих.

Адмирал махнул рукой.

– Давайте без чинов. Я рад, что вы сумели окончить академию. Честно говоря, многие не верили, что вы справитесь.

– Мы должны были справиться, – твердо заговорил второй новоиспеченный мичман. – Иначе и быть не могло.

– Я рад, что ты так думаешь, – улыбнулся адмирал. Тут он повернулся к третьему собеседнику – девушке. – А что у тебя? Все по-старому?

Девушка плотно сжала губы и мрачно посмотрела вдаль.

– Понятно. – Адмирал несколько растерянно потрепал ее по плечу. – Держись.

– Я держусь. Однако… адмирал… я хочу сказать… сейчас, иначе потом уже никогда не решусь. Нет, я ни о чем не жалею… просто я хочу сказать, что сделаю все возможное, чтобы не подвести вас и оправдать ваше доверие. Обещаю, что вы не пожалеете о том, что в свое время вступились за меня.

– Я знаю. Я еще на Нордаке понял, что ты стоишь того, чтобы тебе помочь. Все вы стоите этого. Виктор, – голос адмирала прервался, – мой сын…

– Мы помним его, – поспешно заговорил самый старший мичман.

Адмирал благодарно кивнул. Немного помолчал, а потом перевел разговор.

– Приходите к нам. Вы знаете, что в нашем доме вам всегда рады.

– Обязательно, – пообещала девушка. – Вы с Верой Николаевной для нас как родители.

– Ловлю на слове, – усмехнулся адмирал. – Ждем вас завтра. Сегодня вы вряд ли освободитесь. – В глазах адмирала проскользнула смешинка. – Так что до завтра. Верочка уже с утра для вас что-то там стряпает.

(adsbygoogle = window.adsbygoogle || []).push({});