Невеста каторжника, или Тайны Бастилии - Георг Борн

Герцог де Бофор, сидевший между королем и маршалом Ришелье, почему‑то насторожился и стал слушать внимательнее.

Впрочем, не менее внимательно ловили каждое слово посла и маршал д'Эстре, герцог Шуазель, граф д'Аржансон и камергер де Турильон. Дамы тоже следили за рассказом посла со все возраставшим интересом. Тот продолжал:

— Маркиз Спартиненто пригласил меня на прогулку верхом, и мы поехали в Венсенн. Маркиз гарцевал на арабской лошади редкой красоты и, когда я выразил свое восхищение, сообщил мне, что он привез с собой в Париж шестерку коней этой благороднейшей породы, чтобы в знак глубочайшего почтения подарить их его величеству королю, если ему будет оказана милость принять этот подарок. Когда уже начало темнеть, мы возвращались из Венсенна. И, уже приближаясь к Бастилии, вдруг увидели страшное видение. Я заметил его первым. На краю крепостного рва стояла женщина в длинном белом платье с лицом, скрытым черной вуалью. Вдруг она покачнулась, словно у нее закружилась голова, и через мгновение рухнула на землю. В эту секунду маркиз тоже заметил падающую незнакомку и, вскрикнув: «Привидение Бастилии!» — натянул повод, чтобы остановить скачущую во весь опор лошадь. Я последовал его примеру. Но когда нам наконец удалось повернуть, чтобы убедиться, что глаза нас не обманули, таинственная особа исчезла самым загадочным образом. Хотя деваться ей было некуда, и оба мы ясно успели увидеть, что она просто упала на землю.

Первым нарушил воцарившееся молчание герцог де Бофор. Он с нескрываемым недоумением и даже подозрением спросил:

— Как могло случиться, что этому неизвестно откуда взявшемуся набобу знакомо явление, которое называют «привидением Бастилии»?

— В самом деле, откуда он мог это знать? — разделил сомнение Бофора маршал Ришелье.

Кавалер Бенутти пожал плечами:

— На это я, конечно, ничего не могу ответить. Проще всего об этом спросить самого маркиза при удобном случае, который, надеюсь, скоро представится.

И в эту минуту из‑за плотно зашторенных окон донесся шум. Он быстро приближался. Послышались громкие возгласы и гул голосов.

Разговор в салоне невольно смолк. Всех охватило странное предчувствие, на многих лицах отразился явный испуг.

Маркиза Помпадур поднялась со своего места. Маршал Ришелье и камергер де Турильон бросились к дверям. Король прислушивался к приближающемуся шуму, потом подошел к окну и, отодвинув штору, распахнул его.

Теперь совершенно ясно были слышны крики, в которых звучало отчаяние, и бешеный топот копыт.

— Это дофин… — прошептала маркиза.

Услышал ли король ее слова или внезапная мысль поразила его, но он мгновенно обернулся и, обведя взглядом молчащих придворных, проговорил:

— Дофин намеревался приехать сюда сегодня вечером, чтобы увидеть иностранного маркиза. Но уже довольно поздно. Почему же его до сих пор нет?

Дамы вздрогнули под взглядом короля. А мужчины просто растерялись, не зная, ни что ответить, ни что предпринять, чтобы рассеять охватившую всех тревогу.

Король не выдержал и крикнул:

— Пошлите кого‑нибудь — пусть узнают, что происходит!

Шуазель и д'Аржансон бросились выполнять повеление короля. В салоне воцарилось напряженное молчание, изредка прерываемое боязливыми вздохами дам.

И тут снова послышались крики. Но теперь в них звучало не отчаяние, а радость. Затем в нестройном шуме прорезался знакомый голос:

— Вы — мой спаситель!

Король встрепенулся и вскричал:

— Это дофин!

— Благодарение богу… — прошептала маркиза.

Но пока никто не мог понять, что все‑таки случилось.

Послышались приближающиеся шаги. Пажи распахнули створки дверей. Дофин Людовик, единственный сын короля, шагнул в салон, любезно поддерживая под локоть какого‑то незнакомца. Следом за ними вошли Шуазель, Ришелье, д'Аржансон и камергер. И последним появился негр — совершенно голый, если не считать набедренной повязки. Войдя, он опустился у двери на колени и скрестил на груди мускулистые руки.

Незнакомец, которого дофин под руку подвел к королю, был одет в дорогой камзол лилового бархата. С плеч его ниспадал белый широкий плащ бедуина. Шляпу он держал в руке слегка на отлете. Это был красивый статный мужчина, почти геркулесовского роста и сложения. Мужественное, загорелое лицо обрамляла аккуратно подстриженная борода. Длинные волосы прядями ниспадали на плечи. И сам он всем своим обликом и манерой держаться походил на рыцаря давно минувших средних веков.

Взгляды присутствующих следили за каждым движением незнакомца, который, стоя рядом с дофином, низко поклонился королю. А дофин, подняв руку, торжественно провозгласил:

— Ваше величество, это мой спаситель маркиз Спартиненто!

Всеобщее удивление возросло до крайних пределов. Так вот он каков, этот чужеземный набоб, о котором столько говорят. И поистине, он достоин тех необычайных слухов и рассказов, что ходят о нем. Дамы восторженно зашушукались, — в самом деле, при дворе давно не появлялся столь интересный и привлекательный гость. А случайность, повлекшая за собой столь непривычное представление королю, еще больше возвысила этого странного маркиза в глазах изумленных придворных.

Дофин продолжал:

— Ваше величество, прошу позволения представить вам господина маркиза Спартиненто.

— Это несколько неожиданно, — промолвил король, — но я не сомневаюсь, что внимание, которое выпало на долю маркиза, вполне им заслужено.

— Позвольте мне рассказать, ваше величество, что произошло в садах, — громко проговорил дофин, обращаясь к королю так, чтобы было слышно всем. — Не окажись там в нужную минуту господина маркиза, меня бы сюда принесли, скорее всего, бездыханным.

Придворные заволновались. По салону пробежал легкий ропот — что же там случилось?

Дамы приготовились слушать, затаив дыхание, но взгляды их неотрывно следили за гостем, которого дофин назвал своим спасителем. Его статная осанка, прекрасное, почти юное и вместе с тем мужественное лицо много повидавшего человека приковывало их внимание. Им уже не казалось странным и удивительным, что у столь молодого человека такое исполненное приключений и тайн прошлое, и само его появление в Париже не могло быть иным.

Король продолжал разглядывать гостя с расположением и нескрываемым любопытством. Дофин приступил к обещанному рассказу:

— По моему приказу в легкую карету запрягли двух недавно приобретенных английских рысаков, которые должны были быстро домчать меня сюда. Правда, мой адъютант предостерегал, что эти лошади недостаточно объезжены и очень норовисты, и настаивал на другой упряжке. Но я не послушался доброго совета и приказал ехать. Поначалу все вроде было в порядке, карета катила легко и быстро. Правда, я почти сразу заметил, что кучер с трудом удерживает вожжи, управляя лошадьми, но не придал этому значения. Но едва экипаж свернул на главную дорогу в Трианон, как вдруг наперерез метнулась испуганная лань. Она исчезла, но в ту же секунду лошади рванулись так, что кучер слетел с козел, выпустив вожжи. И почувствовав неожиданную свободу, никем не управляемые рысаки бешено понеслись по аллее.