Вернадский - Геннадий Аксенов

Но примерно дней через пять он все же преодолел себя и скоро позвал Анну Дмитриевну, чтобы возобновить работу. Он дал книге окончательное название «О состояниях пространства в геологических явлениях Земли. На фоне роста науки XX столетия». Закончив ее, на титульном листе написал посвящение:

«Этот синтез моей научной работы, больше чем шестидесятилетней, посвящаю памяти моего бесценного друга, моей помощницы в работе в течение больше чем пятидесяти шести лет, человеку большой духовной силы и свободной мысли, деятельной любви к людям, памяти жены моей Наталии Егоровны Вернадской (21.XII. 1860 — 3.II. 1943 г.), урожденной Старицкой, которая скончалась почти внезапно, неожиданно для всех, когда эта книжка была уже закончена. Помощь ее в этой моей работе была неоценима.

Боровое-курорт. В. И. Вернадский.

8.11.1943 г.».

Так важнейшая из работ стала одновременно и духовным памятником верной Наталии Егоровне.

* * *

Книга готова. Но в печати не появилась. Даже с пресловутым предуведомлением Редакционно-издательского совета Академии наук. Письмо Комарову не помогло.

Вернадский предпринимает попытку напечатать ее в экстраординарном порядке, как бы в качестве поощрения.

Третьего декабря пишет Ферсману: «Слышал, что Вы стоите во главе какого-то юбилейного центра в связи с моим восьмидесятилетием. Вы знаете, что заседания в связи с юбилеем не только чрезвычайно тяжелы для меня, но и всегда могут приводить или к катастрофам <…>, или в огромном числе случаев полны фальши. <…>

Возвращаюсь к моему юбилею. У меня явилась мысль: если я докончу свою книгу “О химической структуре биосферы и ее окружения”, может быть, Академия издаст английский перевод, т. е. конечно оплатит и перевод ее, конечно, если ее содержание будет одобрено Академией»21. Однако через несколько дней ему пришла новая мысль и он вдогонку просит Ферсмана о переводе и издании уже не этой, далеко не законченной, а другой, завершенной книжки: «Я заканчиваю свою статью о геологическом значении симметрии. Хочу издать как третий выпуск “Проблем биогеохимии”. Рукопись третьего выпуска уже была представлена, но потеряна бывшим секретарем издательства, который перешел на другую работу и потом отказывался, что я ему ее дал. Сейчас я не жалею об этом, так как я взял вопрос гораздо глубже. Тогда она называлась “О физическом пространстве”.

Раз разговор зашел о юбилее, то я был бы очень благодарен Академии, если бы она эту мою книжку издала по-английски. Мне кажется, я подошел бы к вопросу так глубоко, как никогда не думал»22. 25 марта заносит в дневник: «Все еще вношу поправки в законченную книжку “Проблемы биогеохимии. — III. О состояниях пространства в геологических явлениях Земли. На фоне роста науки XX столетия”. Рукопись увез Виноградов, и она внесена в РИСО (с просьбой и об английском издании). Все дополнения и изменения Аня посылает в Казань»23.

Однако что происходило далее? Почему книга не вышла тогда же? Конечно, можно было бы принять во внимание военное время, разбросанность академических учреждений и материальные трудности, например, в обеспечении издательства бумагой. Но не настолько уж были велики эти проблемы, чтобы почти за два оставшихся года жизни Вернадского книга даже не была набрана и по-русски, никаких гранок ее ученый не видел и вообще не переписывался с издательством по этому поводу. Не говоря уже об английском переводе.

В сохранившихся протоколах заседаний РИСО остались некоторые следы:

«Протокол № 4 от 3 сент[ября]. 1943 г. <…>

Председательствует А. М. Деборин. <…>

2. Об издании работы академика В. И. Вернадского. “Проблемы биогеохимии, вып. III. О состояниях пространства в геологических явлениях. На фоне роста науки XX столетия”. Объем 6 авторских листов.

Включить работу в план изданий АН на IV квартал с. г. и предложить издательству АН обеспечить срочный выпуск указанной работы.

Утвердить рукопись к печати»24.

Однако положительное и даже подчеркнуто категорическое (не употребленное в отношении никаких других утвержденных тогда же к печати работ) решение еще ничего не означало. Главное, что мы видим в списке заместителя председателя РИСО имя его врага А. М. Деборина, который фактически был руководителем совета в военные годы. И этим все сказано. Состоялось еще несколько аналогичных решений с его участием, но ни английского перевода, ни русского текста книги Вернадский при жизни не увидел[16].

Прощальное свидетельство и оценка книги прозвучали у него в дневнике 29 января 1944 года: «Вчера Аня читала последним чтением “Проблемы биогеохимии. III. О состояниях пространства в геологических явлениях Земли. На фоне роста науки в XX столетии”. Посвятил Наташе.

Я думаю, это самое большое, что я сделал?»25 Пожалуй, знак вопроса можно снять.

* * *

Юбилейные торжества все же состоялись. Все Боровое пришло его поздравить. Зелинские раздобыли роскошные цветы. В большой академии, где он давно уже состоял старейшим по избранию членом, прошло заседание президиума с докладом, коллеги учредили премию его имени за достижения в области минералогии, геохимии, биогеохимии и кристаллографии в размере десяти тысяч рублей, которая с тех пор присуждается раз в три года. Его лабораторию нарекли его именем, правда, изменив немного наименование, она стала называться Лаборатория геохимических проблем имени Вернадского. Когда летом у него побывал Виноградов, они составили обоснование превращения ее в большой и хорошо оснащенный институт. Он написал и техническое задание на строительство для него нового здания, того самого, что стоит ныне в начале проспекта его имени.

Большую юбилейную сессию провела в Уфе Украинская академия наук. Звучали и научные доклады, и воспоминания об основателе академии.

Со всех концов страны к нему пришло множество приветствий. Среди них есть очень выразительные.

Грузинский академик А. А. Твалчрелидзе, в начале XX века учившийся у него в университете и посещавший минералогический кружок, теперь писал: «В детские годы я очень любил страстной четверг, когда с волнением нес домой зажженную свечу в теплый весенний вечер, охраняя рукой от дуновения ветра. Так и мы, Ваши уже старые ученики, бережно несем через жизнь зажженный в нас Вами огонь и стараемся согреть им других. Благодарю судьбу за то, что она скрестила мой жизненный путь с Вами»26.

Неожиданно в газетах напечатан указ правительства о награждении Вернадского орденом и Сталинской премией 1-й степени — 200 тысяч рублей.

Интересно, не был ли он единственным действительным статским советником старой империи, получившим такую награду? По заведенному во время войны ритуалу от половины суммы нужно отказаться в пользу фронта. В благодарственной телеграмме он написал так: «Дорогой Иосиф Виссарионович, прошу из полученной мной премии Вашего имени направить 100 ООО рублей на нужды обороны, куда Вы найдете нужным. Наше дело правое и сейчас стихийно совпадает с наступлением ноосферы — нового состояния области жизни, биосферы — основы исторического процесса, когда ум человека становится огромной геологической планетной силой. Академик Вернадский»27.

(adsbygoogle = window.adsbygoogle || []).push({});