Собрание сочинений - Карлос Кастанеда

с нетерпением ожидал наступления вечера и времени, когда придется ложиться спать. Раньше со мной такого не случалось.

И в ответ на вопрос дона Хуана я предоставил ему подробный отчет о своих успехах.

После того как я научился давать себе команду смотреть на руки, мне уже было легко удерживать их изображение в течение довольно длительного времени. Мои контролируемые ночные видения, в которых, правда, не всегда присутствовали мои руки, занимали уже, как мне казалось, значительную часть общей длительности сна. Но в конце концов я каждый раз проваливался в непредсказуемые коллизии обычных снов. Команда смотреть во сне на руки или на что-то еще не была связана у меня ни с какими волевыми усилиями. Все получалось как-то само собой. В какой-то момент вдруг в памяти всплывало, что нужно смотреть на руки, а потом на то, что меня окружает. Однако были ночи, когда я ни о чем этом не вспоминал.

Дон Хуан, похоже, был удовлетворен. Он спросил, какие еще объекты, кроме своих рук, я обычно воспринимаю в контролируемых ночных видениях. Я, не сумев вспомнить ничего конкретного, принялся копаться в кошмаре, который посетил меня предыдущей ночью.

— Не индульгируй, — сухо остановил он меня.

Тогда я рассказал ему, что подробно конспектирую все свои сны. С тех пор как я начал практиковать фиксацию рук во сне, сны мои сделались очень живыми и богатыми, а способность к их запоминанию возросла до такой степени, что я с легкостью мог восстановить их вплоть до самых мельчайших деталей. Дон Хуан сказал, что следить за этими снами — пустая трата времени, потому что ни подробности снов, ни их живость не имеют ровным счетом никакого значения.

— Обычные сны всегда становятся очень живыми, стоит лишь человеку начать учиться сновидеть, — объяснил он. — Более того, их живость и ясность становятся серьезными препятствиями на пути, и с тобой в этом плане дело обстоит гораздо хуже, чем с кем бы то ни было из тех, кого я знаю. У тебя — самая настоящая мания, причем совершенно ужасная. Ты записываешь все, что только можешь.

А я-то искренне считал, что поступаю правильно. Благодаря подробнейшим конспектам своих снов я в какой-то степени уяснил себе природу видений, проходивших передо мною во сне.

— Брось ты это! — приказал он. — Это ни в чем тебе не поможет. Ты только отклонишься от цели — сновидения, в котором присутствует контроль и сила.

Он улегся на спину, накрыл лицо шляпой и заговорил, не глядя на меня:

— Я хочу напомнить тебе все приемы, которые ты должен практиковать. Сначала фокусируешь взгляд на руках. Это отправная точка. Затем начинаешь переводить взгляд на другие объекты, на очень короткое время фокусируя его на них. Постарайся бросить такой короткий взгляд на максимальное количество объектов. Помни: если ты будешь только коротко взглядывать на объекты, они начнут сдвигаться. Потом снова вернись к своим рукам. Каждый раз, когда ты возвращаешься к своим рукам, ты восстанавливаешь силу, необходимую для продолжения сновидения. Поэтому вначале не нужно смотреть сразу на множество объектов. На первый раз четырех будет достаточно. Потом ты постепенно сможешь увеличить их количество и в конце концов будешь в состоянии разглядывать все, что захочешь. Но всегда, как только начинаешь терять контроль, — возвращайся к рукам. Когда ты почувствуешь, что можешь смотреть на что угодно сколько захочешь, знай — ты готов к освоению следующего шага. Вторым шагом является прием, которому я научу тебя сейчас. Но применять его, я надеюсь, ты станешь только тогда, когда будешь готов.

Минут пятнадцать он лежал молча. Наконец он сел и посмотрел на меня.

— Следующим шагом в обучении сновидению является обучение перемещению в пространстве, — продолжал он. — Тем же способом, каким ты научился смотреть на руки, ты заставляешь себя двигаться, перемещаться в пространстве. Сначала определи место, в которое ты хотел бы попасть. Выбирай места, которые хорошо знаешь, — университет, соседний парк, дом кого-нибудь из твоих друзей. А потом пожелай попасть в выбранное место. Этот прием очень сложный. Он состоит из двух частей. Первая: волевым усилием заставить себя переместиться туда, куда наметил. Вторая: проконтролировать точное время своего путешествия.

Записывая его слова, я почувствовал, что определенно свихнулся, поскольку совершенно серьезно конспектирую инструкции, представляющие собой натуральный бред сумасшедшего. Чтобы их выполнить, мне пришлось бы каким-то немыслимым способом выбраться из самого себя. Меня в очередной раз охватило замешательство и сожаление о том, что я во все это ввязался.

— Что ты со мной делаешь, дон Хуан? — непроизвольно вырвалось у меня.

Он, похоже, удивился. Некоторое время он пристально смотрел на меня, а потом улыбнулся.

— Слушай, сколько раз можно задавать один и тот же вопрос? Ничего я с тобой не делаю. Ты открываешься силе, ты за ней охотишься. А я только помогаю тебе, задаю, так сказать, направление.

Он склонил голову на бок и принялся меня разглядывать. Одной рукой он взял меня за подбородок, второй — за затылок и подергал меня за голову вперед-назад. От этого движения мышцы, которые были скованы сильным напряжением, расслабились.

Дон Хуан посмотрел на небо и некоторое время что-то на нем изучал.

— Нам пора, — сухо сообщил он и встал.

Мы направились на восток и к пяти часам вечера пришли к рощице из невысоких деревьев в долине между двумя большими холмами. Дон Хуан небрежно заметил, что нам, возможно, придется провести там ночь. Он указал на деревья и сказал, что там есть вода.

Он весь напрягся и начал по-звериному принюхиваться. Я видел, как быстро вздрагивают мышцы его живота, расслабляясь и напрягаясь в такт частым коротким вдохам-выдохам. Он велел мне сделать то же и самому определить, где именно находится вода. Я без особой охоты начал подражать его манере дыхания. Минут через пять-шесть у меня уже кружилась голова. Ноздри странным образом прочистились, и я почувствовал запах речных ив. Однако установить, где они находятся, мне так и не удалось.

Дон Хуан велел мне несколько минут отдохнуть, а потом снова заставил принюхиваться. Второй раунд был более интенсивным. Я ощутил слабый запах речных ив, исходивший откуда-то справа. Мы свернули туда и примерно через полкилометра вышли к болотцу со стоячей водой. Мы обошли его и подошли к немного возвышавшейся над ним плоской горизонтальной площадке. Дальше над площадкой и вокруг нее все заросло непроходимым сочным чапаралем.

— Это место кишит горными львами и другими