Наследница - Алекс Вей

Лоран ожидал, что ему как полагается, придется ждать принца у двери, но каково же было его удивление, когда его пригласили войти. За столом сидел Император, слева на кресле восседала Миранда, а справа в затемненном углу Верховный Маг Тадеус. У Альдо, только он вошел, едва ноги не подкосились, Лоран же только удивился. Не напрасно.

— Лоран, личный гвардеец принца, ему можно доверять. К тому же, я полагаю, он должен быть посвящен, чтобы в полной мере осознавать ответственность, которая на него возлагается, — сообщила всем Миранда.

Император и Тадеус только кивнули. Королева велела Альдо сесть в кресло напротив отца, Лорану присесть не предложили, и он встал рядом с принцем. Слово взял Император.

— Альдо, я уже знаю о сегодняшнем инциденте. Уверяю, матушка желала тебе добра и хотела как лучше. Сейчас ты поймешь, почему она так поступила.

«Да уж, эта стерва уже успела перед мужем невинную овечку состроить» — мысленно сыронизировал Лоран, наблюдая за ситуацией, и с нетерпением ожидая, к чему все приведет. Он догадывался, но хотелось услышать лично.

Император развернул письмо, и замялся. В итоге обратился к Лорану, чтобы он зачитал. «Даже читать им лень, ну да ладно, с меня не убудет» — с этой мыслью он взял письмо, и принялся читать вслух, стараясь скрыть удивление.

Это оказалось заключение лекарей о том, что принцесса не способна произвести на свет наследника. Внизу личные печати, все как положено. Лоран не особенно удивился, Эрика явно не отличалась здравием. Но не успел гвардеец одуматься, как ему сунули следующее письмо, которое тоже попросили зачитать.

— Ваше Императорское Величество, как я полагаю, вы уже получили скорбные вести от уважаемых лекарей. Я до сих пор не могу оправиться от этой новости. Не только лишение радости материнства, которое как я полагала, может скрасить мою безрадостную жизнь, повергло меня в такую печаль. Страдания, которые причиняет осознание того, что мое нездоровье может повергнуть Империю в пучину смуты, куда более горьки и болезненны. Я осознаю, что не могу оставаться наследницей, но смею просить последнюю милость. Прошу дать мне возможность дожить свой век в покое, не ведая суеты, которая убивает меня сильнее, нежели болезнь. Умоляю не тревожить меня, и позволить не пасть жертвой злой молвы. Когда придет час, и если я буду ещё жива, я отрекусь от престола. Прошу, не нужно огласки, слишком болезненно для меня понимать, что я стала причиной того, что великий род Сиол прервется. Про это не знает даже Её Светлость, Герцогиня Беатрис Клеонская. Уповаю на вашу милость, Ваше Величество. И последняя просьба, прошу, не поминайте эту скорбную тему, ибо каждый раз, как думаю об этом, тут же начинаю желать скорейшей кончины, а сие грех перед Мирозданием. Подпись. Эрика Адриана Сиол Кленская.

Лоран, пока читал это письмо, даже несколько раз запнулся, настолько он изумился. Впрочем, толком поразмыслить ему не дали. Император объявил, что теперь наследник Альдо, но пока это следует держать в тайне, потому как время неспокойное. Так же он поведал, что ради спокойствия принцессы, после окончания войны с Хамоном, будет инсценирована её смерть. Император в итоге поздравил сына, и принялся рассказывать, о том, какая великая ответственность на Альдо, следом слово взяла Миранда, потом Тадеус. Звучали высокопарные слова о том, что наследник должен готовиться к правлению, и прочий дежурный бред, который Лоран даже не слушал. Его больше занимало письмо наследницы. Странно. Впрочем, все, что с ней связано, всегда странно.

Когда с церемониями, наконец, закончили, слово дали растерянному перепуганному Альдо. Лоран теперь и сам не понимал, чего тот в себя прийти не может. Радоваться надо, он будто на казнь шел, а его в наследники произвели. Принц отговорился дежурными фразами о том, как он благодарен за такую честь, и как постарается не подвести. Вот только никакой радости в его тоне не ощущалось. Неужели он до сих пор от того позора оправиться не может?

— Мои поздравления! Я же говорил тебе, ты станешь Императором! А ты все не верил! — тут же выпалил Лоран, только дверь закрылась. Уже в покоях, он мог обратиться к принцу без церемоний. Но Альдо отстранился, сел в кресло и взялся за голову.

— Я не хочу, — прошептал он.

— Ты чего? Да забудь ты про этот дурацкий цирк! Никто тебя не заставит больше заниматься воинскими искусствами! — подбадривал он его, но тот будто не слышал.

— Я не хочу быть Императором, не хочу! Правда, не хочу! — воскликнул Альдо.

— Но почему? — искренне недоумевая, спросил Лоран, присаживаясь рядом.

— А что в этом хорошего? — задал встречный вопрос принц.

— Власть, могущество, слава, — перечислял гвардеец.

— А если мне это не нужно? И жениться на какой-то принцессе я не хочу, ты ведь тогда оставишь меня!

— Не оставлю. Я понимаю, что иначе нельзя! У Императора должна быть жена и наследник, — успокаивал он Альдо.

— Все равно, я смотрю на все это, и не хочу так жить. Советы, свита, войны… Это ужасно, — Принц едва сдерживал слезы.

— Ты ещё юный, и пока не понимаешь. Но ты захочешь. Да, ты захочешь. «Куда ты денешься» — уже мысленно добавил Лоран, обнимая Альдо.

Он ещё какое-то время успокаивал принца, а когда тот в итоге заснул, Лоран задумался о происходящем. Странное письмо не выходило из его головы. Оно в который раз только напомнило ему о грядущей расплате за свои деяния, впрочем, не было и дня, когда бы он ни думал об этом.

Лоран пытался выбросить все из головы, но не мог, он знал, что натворил, понимал, что она не их тех, кто прощает, и ждал. Каждый день. И сейчас, вроде все так гладко, наследница отошла в сторону, и опасности не представляет. Но Лоран был уверен, это не так. Кто это писал, Миранда ли, сама Эрика из хитрости, чтобы в очередной раз начать какие-то непонятные игры, ещё кто-то, он мог только догадываться. Но что-то подсказывало, принцесса не вышла из игры.

Не могла она такого написать, и все тут. Это какая-то кроткая овечка написала. А он достаточно с ней сталкивался, чтобы понимать, та не из таких. Разве только, чтобы схитрить. Это она тоже умеет. Но скорбная покорность едва ли ей присуща. В бешенстве она едва не убила Альдо, у того долго потом синяки ещё сходили. Это кроткая овечка из письма умудрилась выйти на талерманца, и притащить его во Дворец. А что она из мести с его братом Мичем сделала? А когда он её пытался повесить, и в пылу гнева решил унизить… Какой там пощады просить, даром, что девица малолетняя.».. Убивай…!!! Или вали к Проклятому…!!!» Безумный смех в лицо смерти.

Когда он вернулся в Эрхабен, он узнал, что на следующий день учинила Эрика. Угроза убить себя на самой высокой башне, на которую, панически боящаяся высоты, принцесса вдруг забралась сама, доверия не внушала. Это игра, и, похоже, теперь ей стало плевать на страх, рассудил он. Как не внушали доверия все уверения Эрики о том, что она не помнит лица убийцы. Помнит, все она помнит. Тот колодец она ведь не забыла, но отчего-то все равно просто взяла и уехала на другой конец Империи. Испугалась? Едва ли. Вернется? Даже из Бездны. Что он может сделать? Ничего, только ждать.

(adsbygoogle = window.adsbygoogle || []).push({});