Разбитые. Как закалялась сталь - Liticia09

выдавила улыбку.

— Как твой отец? — её голос был хриплым, а саму девушку начинало клонить в сон.

— С ним всё хорошо. Спасибо, что помогли, — искренне поблагодарил Тео. Николь с лёгкой улыбкой на лице пожала плечами, мол, не за что.

— Драко ещё не очнулся?

— Не…

— Очнулся, — подал голос сам Малфой, прерывая речь Тео. Потирая виски пальцами, Драко вошёл к друзьям и сразу же притянул тело Рейнер к себе за талию. — Ты жива… — облегчённо прошептал он ей на ухо, вдыхая запах её волос. Отстранившись от девушки, он нахмурился, заметив кровь на её одежде, и приподнял край свитера, окидывая взглядом свежую рану. — Откуда?.. — спросил он, заглядывая в карие глаза, покрасневшие от слёз.

— Один из похитителей, думаю, — ответила Николь. — Мы аппарировали, и его заклинание затянуло в воронку вместе с нами. Что случилось с тобой?

— Меня оглушили, когда я нашёл мистера Нотта. После этого ничего не помню.

Николь кивнула и подняла взгляд на Нотта.

— Ты вернёшься с нами в Хогвартс?

Тео отрицательно покачал головой.

— Сегодня переночую здесь, с отцом.

— Ладно, тогда до завтра, — Николь обняла друга и подождала, пока Драко попрощается.

Они взялись за руки и аппарировали в Хогсмид, чтобы дойти до школы. Драко поглаживал тыльную сторону ладони девушки, не прекращая думать о том, что мог потерять её, если бы луч угодил на несколько сантиметров выше.

— Я испугалась за тебя, — тихо призналась Николь, когда молчание стало давить на них.

— Знаю, — так же тихо ответил Драко, вглядываясь в её глаза. — Мне жаль, что так вышло. Не нужно было разделяться.

— Не нужно было, — согласно кивнула Рейнер, потирая глаза и чувствуя жуткую усталость.

— Я обещал тебе ужин, — напомнил Малфой.

— Давай не сегодня. Я просто хочу лечь спать.

— Ладно.

Они дошли до башни Когтеврана и остановились, смотря друг на друга. Николь опустила взгляд на свои руки и вспомнила о перстне Драко. Она коснулась его, намереваясь снять, но Малфой остановил её, перехватывая ладони девушки.

— Оставь себе, — объяснил он, но Николь нахмурилась.

— Это фамильный перстень Малфоев. Я не могу принять его.

— Мне будет спокойнее, если он будет у тебя. Не спорь, просто сделай, как я прошу.

Николь всматривалась в его глазах, не зная, что хочет увидеть в них. Задохнувшись от нежности, с которой он смотрел на неё, Рейнер бросила «Ладно» и привстала на носочки, зарываясь пальцами в волосы парня и притягивая его губы к себе. Он сжал её талию, прижимаясь ещё ближе, обрушивая на неё мягкие поцелуи. Она тонула в нём, растворялась, уже не могла представить себя без него.

Его руки покоились на ткани её свитера, очищенного от крови магией, не пытаясь забраться под неё. Никакой пошлости, никакого разврата, только нежность, сочащаяся из каждого взгляда, каждого жеста, каждого движения губ и наклона головы.

Они оторвались друг от друга, только когда закончился воздух. Касаясь своим лбом её, Драко стоял с закрытыми глазами, не желая отпускать её.

Кажется, Николь научилась читать его мысли, потому что она отстранилась и прошептала, боясь разрушить магию момента:

— Я пойду. Обезболивающее с алкоголем — не лучшая смесь, знаешь ли, — она усмехнулась, — я валюсь с ног.

— Хорошо, — кивнул он, пробегаясь пальцами по её щеке. — Спокойной ночи.

— Спокойной ночи, Драко, — улыбнулась она и скрылась за дверью гостиной.

* * *

Потускневший взгляд, дрожащие бледные руки, приступы кашля. Это преследовало Драко уже третий месяц. Все его надежды и мечты ломались под натиском выбора: мучительный и долгий конец или предательство всех своих принципов и шпионаж. Моментальное исцеление или же смерть.

Следя за радостным взглядом что-то щебечущей Николь, он невольно улыбался в ответ. Когда наблюдаешь счастье возлюбленной, забываешь о своей болезни. Но во время неожиданного ночного кашля, задумываешься над ценностью жизни снова. Когда лёгкие будто разрываются на части.

Его мать переживала сильнее всех, когда увидела почерневшую уже по локоть правую руку и левую ладонь, жалостно прося сына выполнить просьбу Волан-де-Морта. Но Драко упорно молчал на её мольбы. Благо, дальше дома информация о его необычной болезни не ушла. Иначе бы Малфоя попросту не подпустили к школе.

Это чёртово проклятие.

Но, верно, заслуженное. За все их, Малфоев, грехи.

В свой последний день рождения он составил список того, что хотел бы сделать за свою жизнь. Это был его семнадцатый день рождения.

Старше тебе сделаться не суждено, Драко.

Семнадцать.

Драко не хотел умирать. Он любил свою жизнь. Ему не нужно было никакой другой, только бы побольше этой.

Николь сидела рядом с ним в выручай-комнате. И без того длинные рукава стали ещё длиннее, а на ладонях постоянным атрибутом стали перчатки, чтобы скрыть ото всех болезнь Драко, поскольку маскирующие чары не помогали. Рейнер сняла с него перчатки и засучила рукава рубашки. Она ничего не сказала. Только поднесла его руку ближе к глазам и сосредоточенно стала рассматривать. Буквально жгла взглядом. Даже дыхание затаила. Как будто мысленно читала заклинание.

Драко молча следил за её действиями. Уже стало привычкой не понимать, что он чувствует, и сарказмом отбиваться от любого напоминания об ужасной реальности. Потому, когда девушка закончила осмотр, отпустив его руку, он криво усмехнулся:

— Ну что? Жить буду?

Николь вздохнула. Шумно втянула носом воздух. Затем, решительно сложив на груди руки, потопала к двери.

— Ну и куда ты? — хмуро отозвался Драко, совсем не готовый к тому, чтобы от него сбегали, оставляя его наедине с проблемой.

— В библиотеку. Искать противоядие от этой дряни.

— Его нет, Никки, ты же знаешь. Да и я не уверен, что оно мне так уж нужно.

— Должно быть. Я собираюсь поселиться в запретной секции, да будет тебе известно. И не спорь.

Драко молча шагал следом. Уже ни о чём не думал. Только о том, как отлично, что она так хочет помочь. Лёгкая на подъём, весёлая и жизнерадостная — пожалуй, она олицетворяла всё то, чего так не хватало Драко. Особенно сейчас, в период личного кошмара.

* * *

Они дружили давно. Семьи чистокровных волшебников, которые не стали предателями крови, общаются регулярно, и дети подобных семейств росли практически вместе. Так что Теодор и Блейз знали друг о друге практически с рождения, и дружба — или некое подобие сотрудничества — были с самого начала.

Блейз и Теодор были чем-то похожи. Оба были одиночками, которые не искали особо общения или какой-то группы. Дома их обоих ждал хаос: у одного мать, которая нашла нового мужа и готовилась к его похоронам раньше свадьбы, у второго