Сказки о сотворении мира - Ирина Ванка

— Немного. Я слил ее, чтобы отдать в лабораторию на анализ.

— Сколько?

— Если быть точнее, меньше двадцати грамм.

— Не может быть, — Ларионов вынул пробку и дунул в колбу. — Вы уверены, что там ничего не осталось?.. — конденсат покрыл поверхность спиралевидной сосульки. — Поглядите на этот стержень… — предложил физик, заглядывая внутрь сквозь перфорацию. — Вы не против, если я его извлеку?

— Сломать дело не хитрое, — ответил Карась. — А как собирать? Там все припаяно маленькими стекляшками…

— Да, тонкая работа, — согласился Игорь Аркадьевич. — Для чего-то ее проделали. Вероятно, тот, кто делал, понимал, для чего. Но… могу вас успокоить, господин капитан, это не оружие. Сбивать самолеты и топить корабли таким устройством вряд ли возможно. В кустарных условиях нельзя получить достаточно мощный луч. Погибший хозяин инженер-оружейник?

— Пенсионер. Бывший сторож гаражного кооператива Академгородка, Коробов Николай Гаврилович.

— Академгородка? — улыбнулся Ларионов. — В гаражах эти «академики» вам смастерят что угодно. Ученые Академгородка вообще имеют странную репутацию. Особенно физики.

— А именно?

— Ничего особенного. Прибежище непонятых гениев со всех институтов страны. Уходят туда, как в подполье, чтобы вариться в обществе себе подобных. Я, в отличие от них, занимаюсь серьезной прикладной наукой.

Карась внимательно посмотрел на физика.

— Вы сказали «прожечь дыру»? Игорь Аркадьевич, вам часто приходилось видеть след от лазерного луча?

Ларионов опять поправил очки.

— Что вы хотите этим сказать?

— Хочу пригласить вас на место преступления.

— Меня?

— Вас.

— В Академгородок? — испугался физик, словно капитан Карась предложил неприличное.

— Ненадолго, Игорь Аркадьевич. Вам, как практику, это будет интересно.

— Я всегда говорю Человеку одно и то же: не проси того, что можешь взять сам. Проси то, что сделает твою жизнь счастливой, ибо счастье тебе от рождения не положено. Оно есть благословение свыше, которое нельзя заслужить, заработать или отобрать у ближнего своего. Его можно только выпросить у Создателя.

— А Истина, Валех? Она положена Человеку от рождения или нет?

— Истина есть драгоценная чаша, наполненная ядом. Она не для человеческих рук. Она для человеческих помыслов.

— Тот, кто создал Человека, Валех, допустил роковую ошибку: жизнь слишком коротка для серьезных дел и слишком длинна для безделья. Люди будут жить и заниматься чепухой, а ты будешь смотреть и гадать, чем они так сильно тебя раздражают?

— Тот, кто создал Человека, допустил много ошибок. Но не для того, чтобы стать посмешищем в глазах своего творения. Он также как все Создатели надеялся, что творение будет мудрее и совершеннее. И также как все Создатели просчитался.

На кухонном полу мелом было очерчено положение тела покойного пенсионера Коробова. На кухонном столе — положение прибора. Брызги засохшей крови застыли на стенах и потолке. Ларионову стало грустно.

— Можно закурить? — спросил он, но следователь подвел консультанта к плите и показал отверстие пятимиллиметрового калибра в опасной близости от газовой трубы.

— Похож на лазерный след? — спросил он.

Ларионов приблизился к отверстию очками и увидел просвет, ведущий в соседнюю квартиру сквозь толстую кирпичную кладку старого дома. Луч, выпущенный из неизвестного оружия, прошил ее как кусок масла, не взъерошив края, не оставив ни крошки сажи.

— Ничего себе, — прошептал физик. — Я такого еще не видел.

Карась вышел в прихожую позвонить. Физик Ларионов остался размышлять на окровавленной кухне.

— Ничего себе, — повторил физик. — Простите, пожалуйста, — обратился он к следователю, — вы не навестили соседей? Вероятно у них… Ну, да… — ответил Игорь Аркадьевич сам себе. Он дошел до противоположной стены и внимательно осмотрел брызги крови. — Ах, черт возьми, — заметил он, перешел в соседнюю комнату и прильнул очками к стене, граничащей с балконом. В дырке того же калибра он увидел свет и небо над горизонтом городского парка.

— Осматриваете место происшествия свежим глазом? — заметил Карась.

— Именно свежим, — подтвердил консультант. — Вы не заметили в пятнах крови такую же дыру, поэтому зря обвинили пенсионера. Если я что-нибудь понимаю в пространственной геометрии, выстрел мог быть произведен только из соседней квартиры. Стреляли очень странным прибором, никакого отношения к лазеру не имеющим. А тот убогий квантовый генератор, что стоит у вас в офисе, вероятно, был приобретен в качестве оружия возмездия. И, наконец, можно я все-таки выкурю сигарету? Хотя бы здесь, на балконе.

— Лучше на улице, — предложил следователь. — Идемте, прогуляемся в парке.

— Спасибо, я…

— Идемте, Игорь Аркадьевич. Не пожалеете.

Прямо под окном злополучной квартиры следователь предъявил физику пень с полированной плоскостью среза, но физик допустил, что дерево могло быть спилено простой пилой, а затем отшлифовано местным умельцем для любой хозяйственной цели. Карась повел Ларионова в парк и показал несколько срезанных осин. Срезанных, словно слизанных плоскостью, направленной с неба в землю на метровую глубину. Ветки не успели разлететься в стороны, так и легли букетом. Камни, задетые смертоносным «лезвием», имели зеркально отполированную грань. Один из таких камней Игорь Аркадьевич поднял с земли и изумился.

— Идемте дальше, Игорь Аркадьевич, — не унимался Карась.

В диких зарослях стояла беседка архитектуры позапрошлого века, построенная здешним помещиком. Позже на месте разорившегося имения был основан Академический городок. Ветхие постройки снесли, проложили дороги, возвели корпуса, а про беседку забыли. Вокруг нее разрослись лопухи в человеческий рост. Все тропинки к романтическому заведению затянулись травой, и беседка, как памятник архитектуры, однажды сгинула с карты города.

— Прошу вас, — пригласил Карась. — Заходите.

Игорь Аркадьевич вошел беседку и онемел. Строение было распилено пополам, как кусок полена. От фундамента до крыши. Распил шел аккуратно вдоль колонны, имел пятимиллиметровый зазор и идеально ровные края среза.

— Что скажете теперь, господин Ларионов?

— Белиберда какая-то, — ответил физик. — Просто не парк, а какой-то испытательный полигон.

Утром следующего дня Игорь Аркадьевич Ларионов прибыл в рабочий кабинет Карася. Прибыл и оценил серьезность положения, в которое влипло следствие по делу физиков Академгородка. Коридор с высокими окнами был устлан ковровой дорожкой. Массивная дубовая дверь отделяла простого смертного от хранителя государственных тайн. Сейф за спиной человека в кожаном кресле годился для хранения радиоактивных материалов. Интерьер соответствовал министерской приемной. Игорь Аркадьевич проникся ответственностью за судьбы человечества.

(adsbygoogle = window.adsbygoogle || []).push({});