Государство и революции - Валерий Шамбаров

На конференции был обнародован "Манифест КОНР", в котором провозглашалась борьба за освобождение России. Она представлялась федеративным государством с равноправием всех народов и их правом на самоопределение. В стране предполагалось установление "национально-трудового строя" - в чем на составителей Манифеста оказал явное влияние НТС. Был определен состав Комитета, что-то вроде "правительства в изгнании" с несколькими отделами: военным, организационным, гражданского управления, пропаганды, иностранным, казачьих войск, молодежной секцией. Образование КОНР вызвало массовый отклик у "остарбайтеров", беженцев от советской власти, пленных. Поступило огромное количество просьб и заявок о вступлении в армию Власова, по одним источникам - около 300 тыс., по другим - даже до миллиона. Втайне от немцев рождались наполеоновские планы: объединить все антикоммунистические силы в кулак, сформировать 20-25 дивизий, дождаться падения Германии (которое предполагалось где-нибудь осенью 1945 г.), проломить фронт и прорываться в Россию, начинать там освободительную войну.

И почти сразу эти планы стали расползаться по швам. Немцы уточняли, что позволят Власову создать только 2-3 дивизии. И другие антисоветские силы объединяться вовсе не спешили. Бандера открытым текстом послал подальше, он не желал иметь ничего общего с "москалями". Ничего не дали и переговоры с Красновым. 75-летний атаман и советский генерал были слишком разными людьми, и если Краснов даже в гражданскую не соглашался войти в подчинение Деникину, то мог ли он теперь отдать "свои" части, созданные его именем (и как он, наверное, считал - его трудами) в подчинение "красному" начальнику? А тем временем германский фронт рушился. И гораздо быстрее, чем предполагалось. Кое-что КОНР еще удавалось сделать для соотечественников. Так, гражданское управление старалось улучшить положение "остарбайтеров", стало принимать от них жалобы на жестокое обращение. И Гиммлер "шел навстречу" - 26. 1. 1945 г. он снизошел аж до того, что издал приказ, запрещающий телесные наказания русских рабочих и работниц. При КОНР нашли убежище два десятка деятелей НТС, которых к этому времени еще не арестовали. Позже Власов сумел добиться освобождения лидеров I НТС, содержавшихся в берлинских тюрьмах, но это произошло только в апреле, когда остальных активистов, раскиданных по лагерям, уже не смогли бы отыскать и сами немцы.

Лишь 18. 1. 1945 г. Рейх начал финансировать КОНР, а 28. 1 в распоряжение Власова передали две русских дивизии, находящихся в стадии формирования. Располагались они на юге Германии, в Мюнзингене и Хойберге. Первая, командиром которой стал генерал С. К. Буняченко (она же 600-я Гренадир Дивизион), состояла наполовину из брянских добровольцев Каминского, была кое-как укомплектована и кое-как вооружена. А вторая во главе с генералом Зверевым (650-я Гренадир Дивизион) и вовсе была почти безоружной. Вооружения в Германии уже не хватало и для собственных солдат. Планы менялись на более скромные. Один - опять же объединить антисоветские силы в кулак и занять какой-нибудь район в Центральной Европе, образовав там "Свободное европейское движение сопротивления", которое, как подразумевалось, должны будут поддержать англичане и американцы. Сторонниками этого плана были и немецкие представители, прикомандированные к Власову - генерал Ашенбреннер, Э. Двингер, Т. Оберлендер. Второй план пробиваться на соединение с казаками и сербскими четниками Драже Михайловича, укрепиться в Альпах или югославских горах и обороняться от коммунистов. Снова в надежде на сочувствие Запада.

Но даже если бы немецкое командование дало разрешение, собрать "кулак" было уже невозможно. Украинские дивизии находились в боях, и снять их с фронта было бы затруднительно, тем более что их командующий генерал Шандрук и слышать не хотел о подчинении Власову. Правда, начали налаживаться контакты с казаками. Корпус Паннвица, впитавший остатки "Охранного корпуса", понес большие потери в боях с армией Тито и советскими войсками. Генерал Краснов, выехавший к своим частям, в неразберихе отступления был захвачен в плен. В марте 1945 г. Казачий Круг корпуса выбрал походным атаманом Паннвица и высказался за объединение с КОНР, слухи о котором доходили приукрашенные и преувеличенные. Но официальное согласие на подчинение казачьих частей Власову Гиммлер соизволил дать лишь 28. 4, за несколько дней до падения Третьего Рейха. Напоследок немцы снизошли и к чаяниям неутомимого партизана Шкуро еще разок сразиться с красными. Продержав его всю войну в тылу в качестве агитационной фигуры при формировании то одного, то другого соединения, промурыжив во всяких "резервах", в марте 1945 г. ему наконец-то разрешили создать свою "волчью сотню" и рвануть с ней по советским тылам. Он горячо ухватился за это, выехал в Австрию, чтобы собрать там нужный отряд, но сделать уже ничего не сумел и не успел.

Все попытки власовцев наладить контакты с демократическими державами кончались провалом. Они предпринимались начальником иностранного отдела КОНР Жеребковым через Красный Крест, предпринимались по каналам НТС, однако их и слушать не желали. Какие-то непонятные русские антикоммунисты совершенно не вписывались в западные планы войны и послевоенного устройства. 19. 4. 45 г. Власов собирался из Праги обратиться по радио к первой конференции ООН - этого не разрешил Франк. А фельдмаршал Шернер, чьи армии занимали Центральную Европу, решительно воспротивился созданию на своей территории какого-то "Свободного европейского движения сопротивления".

А тем временем и имеющиеся части КОНР немцы стали раздергивать и растаскивать для затыкания дыр во фронте. Сначала отправили в Померанию противотанковый отряд полковника Сахарова. Потом поступил приказ о переводе на север всей 1-й дивизии. На возражения и возмущенные вопросы отвечали, что пока Гитлер не доверяет русским, но когда дивизия докажет свою доблесть в боях, будет проще разрешить формирование других частей. И соединение Буняченко численностью около 10 тыс. чел. двинулось через всю Германию на Одер. По дороге к нему самовольно присоединялись русские "хиви" из других частей Вермахта, беглые пленные, "остарбайтеры", так что образовался дополнительный отряд в 5 тыс. чел., в большинстве безоружных. В конце марта дивизия вошла в состав 9-й армии генерала Буссе, и задача ей была поставлена совершенно гибельная - ликвидировать советский плацдарм, чего не смогли сделать сами немцы из-за шквального огня и огромных потерь.

Видя, что соединение гонят на убой, Буняченко стал отказываться. Заявлял, что приказы принимает только от Власова. Привезли Власова. Он подтвердил полученную задачу, но потом побеседовал с Буняченко наедине, видимо, отдав ему и свои, секретные распоряжения. 13. 4 дивизия предприняла попытку штурма и сразу отступила, встретив жестокий огонь. Немцы настаивали на продолжении атак, Буняченко отказывался, снова требовал встречи с Власовым, а 15. 4 его части вдруг снялись с позиций и выступили на юг. Ошеломленные германские командиры пытались остановить их, слали приказы вернуться на фронт, угрожая расправой - все было тщетно. Однако реальных действий против непокорной дивизии немцы предпринять уже не могли - у самих царил полный развал и хаос, а на следующий день началось наступление советских войск на Берлин. И снова власовцы шли через всю Германию, впитывая русских добровольцев. Соединился с ними и вернувшийся из Померании отряд Сахарова. Когда дивизия достигла Дрездена, в ней было уже 20 тыс. чел. Здесь вступили на территорию, занятую войсками Шернера. Подчиниться ему Буняченко, вроде бы, согласился, но лишь для того, чтобы получить припасы, а на фронт соединение не выступило и продолжало свой путь, мороча немцам голову бесконечными "переговорами" и приняв боевое построение на случай применения силы.

(adsbygoogle = window.adsbygoogle || []).push({});