Игра со Зверем - Алёна Алексина

Поэтому Нат три дня назад нарочно заказала для него нож. Обычный. Самый обычный. Ведь и она тоже была самой обычной. Но рукоять этого ножа мастер выполнил из сувели сосны теплого солнечного цвета. Никогда прежде суккуб не видела ничего более красивого. Она крутила приобретение в руках. Оружие оказалось очень похоже на своего будущего обладателя — простое, без напускной красивости, надежное, крепкое, а этот цвет… словно лучик солнца подсвечивающий янтарь, будто яркие веснушки…

Расплатившись с продавцом и спрятав приобретение в глубокий карман платья, девушка поспешила обратно. Если бы не эта покупка, она в жизни не пошла бы на рынок — слишком часто прежде выступала в роли товара, слишком много неприятных воспоминаний сохранила о рабских торгах…

Синеволосая красавица почти бегом направилась к выходу, петляя между покупателями. Она вырвалась с торжища и нырнула в тихий переулок. Ну вот. Скоро и дома. Но тут чья-то сильная рука схватила сзади за плечо и рванула беспечную рабыню в сторону мирно шелестящих кустов акации. Жертва извернулась и, размахнувшись, ударила нападавшего ребром ладони. Увы, запястье перехватили, заломили за спину и, прежде чем несчастная смогла сделать еще хоть что-то, уже забытый голос вкрадчиво сказал:

— Ты нужна мне, Нат.

Сопротивление мгновенно прекратилось. Девушка обмякла, привалилась к стене незнакомого дома и закрыла глаза.

— Я принадлежу Фрэйно, — тихо сказала она. — Я уже ничего не могу…

— На-а-ат, — собеседник нежно провел пальцами по персиковой щеке. — Обещания надо держать, сама знаешь. Сейчас я без тебя не обойдусь.

— Зато раньше прекрасно обходился, — буркнула строптивица, отстраняясь. — Не проси меня…

* * *

…Когда-то она была счастлива. Пусть недолго, но была. И это нужно просто запомнить, чтобы в дальнейшем черпать из воспоминаний силы. Не ее судьба — принадлежать одному мужчине. Нужно снова научиться радоваться новому дню. Одной. Просто некая дуреха забыла на время, кто она, вот и все. А сейчас ей напомнили.

Ставший уже ненужным нож оттягивал карман просторной юбки, напоминая о Фрэйно. Его глазах, его волосах, его улыбке. Больше улыбок не будет. Убьет? Вряд ли. Хотя именно этого она хотела больше всего. Умереть.

На улице давно стемнело, и лишь тусклый свет фонаря освещал крыльцо, ставшее родным. Нат глубоко вздохнула и поморщилась. От неё отвратительно пахло вином. Хозяин ни о чем не догадается — она слишком часто играла разные роли, вот и сейчас… Рабыня тихо зашла в дом.

Он стоял в дверях, и смотрел на нее. Непроницаемый взгляд, спокойное лицо. Слегка втянул воздух. Девушка знала, что он ощутит: алкоголь и мужской пот. Она позволила облапить себя, лишь бы на коже остался чужой запах. Знала, что лучше всего было бы переспать, но не смогла. Страдалица сжала на мгновение кулаки и натянула на лицо маску распущенной шлюхи.

— Господи-и-ин! — она икнула, виновато улыбнулась и подняла вверх указательный палец. — Это не то, что ты думаешь! Че-с-т-но!

Суккуб ввалилась в дом.

— А что я думаю? — спросил демон, шагнув навстречу.

Его взгляд задержался на криво застегнутой блузке, а потом впился в лицо невольницы.

— Ч-что я п-пьяна и воняю мужиками! — едва сдерживая икоту, просветила его прозорливица.

Он усмехнулся:

— Проницательное замечание. Заметь: дешевым вином и не менее дешевыми мужиками, — он снова втянул воздух. — Причем даже не демонами, а обычными людьми. Ты так изголодалась?

Ответом ему стала пьяная улыбка. Обманщица попыталась гордо приосаниться (хоть это и оказалось весьма затруднительно, так как ноги от страха еле держали) и пригладить растрепанные волосы (что тоже было непросто, поскольку те болтались спутанными патлами).

— Просто повеселилась чу-уть… — она свела вместе большой и указательный пальцы, дабы наглядно продемонстрировать, каким незначительным было веселье, и снова икнула.

— Я предупреждал, что случится, если учую чужой запах? — говоривший мягко шагнул к подгулявшей красавице и в этом движении было столько звериного, что она едва не пустилась наутек — обратно в темноту улицы.

— Д-да, — закивала несчастная, на этот раз заикаясь уже от страха.

— Хочешь умереть? — он подошел вплотную, наклонился, и, почти касаясь губами шеи, еще раз вдохнул запах Натэль, после чего заключил, — нет, это вряд ли.

Фрэйно хищно улыбнулся и с силой впечатал девушку в стену, приподнимая так, чтобы их глаза оказались на одном уровне.

— Я тебе рассказывал, как сопровождал Амона в одном походе? Нет… Там я научился по-новому чувствовать запахи. Как никто. Меня не обмануть, Персик. К тому же вонь Тирэна не перебить ни алкоголем, ни потом рабов, которых я обязательно найду и перебью.

Хозяин ухмыльнулся, чувствуя страх рабыни. Странная девчонка. Провоцирует его, прекрасно зная, что за этим последует. Вжав ее в стену всем телом, чтобы не вырывалась, он продолжил:

— Предполагаю, ты жаждешь получить свободу, и избрала вот такой оригинальный способ, — он застыл на мгновение, опустил ладонь на бедро невольницы.

Рука скользнула в карман юбки. Демон вытащил нож и заключил:

— Нет, уходить ты не хочешь. Ты хочешь остаться. Очень.

Он видел — в синих глазах промелькнула боль, и отступил, опуская жертву на пол.

— Да кто же в здравом уме захочет быть рабыней?! — прошипела гордячка. — Ты просто надоел мне, как репей!

Он насмешливо вскинул брови.

— А нож — прощальный подарок?

— Это не тебе! Это… это мой нож!!! — выкрикнула она ему в лицо.

— Не ори, Персик, — поморщился мужчина. — У тебя пьяной до крайности визгливый голос. Значит, говоришь, твой. Не меня ли, надоевшего, ты им пырнуть хотела?

Задавший этот животрепещущий вопрос смотрел заинтересованно, при этом сжимая нож между указательным пальцем и мизинцем. Сломает! В глазах суккуба промелькнула боль. Собеседник усмехнулся, но продолжил уже серьезно:

— Я слишком давно живу, — сказал он, — чтобы не распознать притворство. Мне неинтересно, в чем причина. Не интересует, на что ты надеешься, обманывая. У меня к тебе только один вопрос: я или он?

— Ты не понимаешь… — прошептала Натэль, закрывая лицо руками. — Я не могу…

— Я. Или. Он.

— Фрэйно…

Он молчал. Ей не надо знать, что выбора у нее нет — он все равно ее не отпустит, но ответ на этот вопрос почему-то был важен. Почему? Демон не понимал. Персик всхлипнула, сделала шаг, другой, и крепко обхватила его за талию, прижимаясь.

— Ты.

Он торжествующе улыбнулся и обнял ее, а потом, когда безутешная плакса успокоилась, сказал:

(adsbygoogle = window.adsbygoogle || []).push({});