De Personae / О Личностях. Том I - Андрей Ильич Фурсов

переводили на имя советских торговых представительств, большая доля средств Роскомбанка была «заперта» на депозитных счетах в Госбанке РСФСР.

В отчёте за 1922/23 г. по этому поводу было написано:

Возложенная на банк его Уставом обязанность содействовать промышленности и торговле внутри страны и в то же время содействовать развитию её оборотов с заграницей потребовала от банка специальной организации и вызвала необходимость разделить его операционные отделы на отделы, обслуживающие внутренний рынок, и отделы, предназначенные для заграничных сношений. Необходимо отметить, что Отделы заграничных коммерческих сношений особого развития не получили и до настоящего времени деятельность банка в этой области не носит планомерного характера, ограничиваясь финансированием от случая к случаю отдельных экспортных и импортных операций.

Масштабам экспортно–заготовительных и импортных операций страны никак не соответствовал собственный капитал, который банк мог в эти операции вложить. Из внесённых учредителем 10 млн рублей правление банка могло оперировать только 6,5 млн рублей, так как согласно условиям концессии 25% основного капитала Роскомбанк держал в Госбанке в обеспечение интересов вкладчиков. Ещё 1 млн составили организационные расходы (5-процентный концессионный налог, ремонт здания и т. д.).

Судя по всему, уже тогда появились трения с Госбанком.

Далее в докладе сообщалось о причинах других неудач:

В деле привлечения кредитов из–за границы РКБ в первый год своего существования особых успехов и развития не достиг. Во–первых, нас ещё не знали за рубежом. Во–вторых, возникла проблема залогов. Принимаются процентные бумаги, векселя и товары. Первых в портфеле банка нет, векселя по своей краткосрочности и неурегулированности почтовых отношений не могут пересылаться за границу, а для того, чтобы оставлять их в России на инкассо (как это практикуется), надо, чтобы иностранные банки были связаны тесными деловыми сношениями с банками СССР, чего в настоящее время нет.

Товары, экспортируемые из СССР, также не могут быть предметом залога, т. к. находятся в распоряжении заграничных представительств Наркомата внешней торговли[930].

Иностранные партнёры ставили жёсткие условия, при соблюдении которых готовы были обеспечить приток капиталов в Советскую республику. Так, в 1923 г. появился «Меморандум английских банкиров». В нём говорилось:

Обе стороны должны согласиться на признание государственных и частных долгов. Должно быть достигнуто соглашение о признании частной собственности иностранцев. Советское правительство должно гарантировать, что в будущем ни при каких обстоятельствах частной собственности не будет угрожать конфискация со стороны государства.

Банкиры, промышленники, купцы Англии должны иметь возможность совершать сделки с частными учреждениями и лицами совершенно свободно, без вмешательства правительства. Все до единого пункта были невыполнимы, и это понимали руководители Роскомбанка.

РКБ можно было пойти по линии биржевой игры и спекуляции валютой, как делали многие, но банкиры с дореволюционным стажем считали это ниже своего достоинства.

К тому же скоро выяснилось, что Советская Россия и без выполнения ультиматумов активно осваивается на международном пространстве и успела завязать экономические и торговые отношения с целым рядом западных государств. Да и Госбанк стал достаточно успешно развивать свои внешнеторговые операции. Во многом это объяснялось тем, что, обладая крупным золотым фондом, он мог устанавливать за рубежом такие связи и отношения, которые были недоступны любому другому советскому кредитному учреждению[931].

В этой ситуации Роскомбанк был вынужден перенести центр тяжести на внутриторговые операции и сосредоточиться на кредитовании частной клиентуры. Рост цен на промышленные изделия, наблюдавшийся в 1922-1923 гг. и способствовавший развитию частной торговли, с октября 1923 г. сменился систематическим снижением цен. Тем самым основная операция Роскомбанка — выдача ссуд под отечественные товары — превратилась из прибыльной в убыточную.

Тем более что уже к концу 1923 г. наметилась новая тенденция — «зажимать частника». Региональным наркомфинам ушло письмо члена коллегии НКФ СССР М. И. Фрумкина и начальника валютного управления Л. Н. Юровского «О значении государственной, кооперативной и частной торговли». В нём говорилось:

Кредитные учреждения должны поощрять переход торговли, особенно оптовой, в руки государственных и кооперативных торговых организаций. В тех областях оптовой торговли, в которых ещё господствует частный торговый капитал, они должны отыскивать жизнеспособные государственные и кооперативные предприятия и, кредитуя их преимущественно перед частными предприятиями, содействовать постепенной замене частной торговли[932].

Банк занялся вексельными операциями. Начал со скромной суммы 26 605 червонцев, постепенно увеличивал операции по вексельным кредитам и, судя по балансу на 1 июля 1923 г., выдал клиентам 250 112 червонцев.

В первый год работы значительное развитие получили операции по предоставлению гарантий, не имевшие в прежней практике русских банков большого значения. Совместно с Госбанком Роскомбанк сумел распространить свои операции как в области аккредитивов, так и переводов и других комиссионных поручений за пределы Москвы.

В. В. Тарновский при этом жаловался на общем собрании акционеров банка 18 декабря 1923 г., что «в современных условиях разрушены старые фирмы, а вновь возникшие не стоят никаких гарантий их кредитоспособности. Поэтому кредиты обеспечиваются только с помощью товаров и товарных документов».

Хроника текущих событий Роскомбанка в 1922 и 1923 годах

Интересно посмотреть, какие текущие дела приходилось решать Роскомбанку в первые полтора года своего существования.

Регистрация банка не прошла без происшествий: в экземпляре устава, первоначально утверждённом Советом труда и обороны 22 октября 1922 г., был халатно пропущен § 47. Пришлось повторно утверждать внесённые изменения, новое постановление СТО вышло 2 ноября 1922 г.

На восьмом заседании правления 8 декабря 1922 г. впервые были распределены обязанности первых сотрудников банка:

Тарновский Владимир Васильевич — председатель правления — общее руководство всеми делами банка, ближайшее заведование главной кассой, бухгалтерией, секретариатом и юридическим отделом.

Ашберг Улоф — председатель совета — налаживание связей с русскими и иностранными корреспондентами на время отсутствия члена правления Мэя.

Галяшкин Яков Александрович — заместитель председателя правления — наблюдение за хозяйственным отделом, затем по русской группе: за товаро–ссудным, торгово–комиссионным отделами; по иностранной группе: за фондовым, товарным и торгово–комиссионным отделами и п/отделом кредитов в иностранной валюте и делькредере.

Михельман Даниил Давыдович — член правления — наблюдение за русской группой, за отделами текущих счетов и вкладов, учёта векселей, краткосрочных ссуд под обеспечение и инкассовым отделом. По иностранной группе: за п/отделом текущих счетов в золоте и иностранной валюте и по п/отделу иностранных переводов, чеков и платёжных поручений.

Информационный отдел — на директоре В. С. Коробкове[933].

В конце 1922 г. начинают появляться первые положения о банковском регулировании. 10 ноября 1922 г., в частности, вышло постановление СТО, указывающее, что все изменения уставов кредитных учреждений проводятся через Валютное управление НФНВФ, запрашивающее по этим вопросам в случае необходимости отзыв Госбанка. Тогда же СТО выпускает ещё одно постановление, согласно которому банки обязаны публиковать в газетах «Известия ВЦИК» и «Экономическая жизнь» свои ежемесячные балансы и извлечения из годовых