История России ХХ - начала XXI века - Леонид Милов

Постановление «О журналах «Звезда» и «Ленинград» (14 августа 1946 г.) подвергло беспощадной критике творчество известных советских писателей. М. Зощенко был заклеймен как «пошляк и подонок литературы», А. Ахматова названа «типичной представительницей чуждой нашему народу пустой безыдейной поэзии». С разъяснением постановления выступал в Ленинграде 29 сентября главный идеолог партии А. А. Жданов. В нем обличался один из главных, по мнению власти, пороков, искоренению которого была подчинена идейно-воспитательная работа периода «холодной войны», — «дух низкопоклонства перед современной буржуазной культурой Запада». В Киеве в тот же день с одинаковым со ждановским по сути и разносным по форме докладом выступил Н. С. Хрущев.

Постановление «О репертуаре драматических театров и мерах по его улучшению» (26 августа 1946 г.) требовало запретить постановки театрами пьес буржуазных авторов. В них усматривалась пропаганда реакционной буржуазной идеологии и морали. Постановления «О кинофильме «Большая жизнь» (4 сентября 1946 г.), «Об опере «Великая дружба» (10 февраля 1948 г.) давали уничижительные оценки творчеству режиссеров Л. Лукова, С. Юткевича, А. Довженко, С. Герасимова; композиторов В. Мурадели, С. Прокофьева, Д. Шостаковича, В. Шебалина. Им вменялись в вину безыдейность творчества, искажение советской действительности, заискивание перед Западом, отсутствие патриотизма. С. Эйзенштейна обвиняли в том, что он «обнаружил невежество в изображении исторических фактов, представив прогрессивное войско опричников Ивана Грозного в виде шайки дегенератов, наподобие американского Ку-Клус-Клана»; создателей «Великой дружбы» — за то, что они представили грузин и осетин врагами русских в 1918—1920 гг., в то время как «помехой для установления дружбы народов в тот период на Северном Кавказе являлись ингуши и чеченцы».

В 1947 г. для повсеместной кампании по искоренению низкопоклонства было использовано «дело» члена-корреспондента Академии медицинских наук Н. Г. Клюевой и профессора Г. И. Роскина, предложивших опубликовать в США книгу «Биотерапия злокачественных опухолей» (выпущена в Москве в 1946 г.; в США к изданию не принята). Кампания долго и тщательно готовилась. В феврале этот факт стал предметом обсуждения с участием Сталина и Жданова. В мае Сталин апробировал основные идеи закрытого письма по этому поводу в партийные организации в беседе с писателями А. Фадеевым, Б. Горбатовым, К. Симоновым. Он сетовал, что у наших интеллигентов среднего уровня «недостаточно воспитано чувство советского патриотизма. У них неоправданное преклонение перед заграничной культурой... Эта традиция отсталая, она идет от Петра».

В июне 1947 г. в Министерстве здравоохранения СССР был проведен «суд чести» над Клюевой и Роскиным, со всеми атрибутами — членами суда, выступлением главного обвинителя, показаниями свидетелей, попытками обвиняемых оправдаться. И вынесен приговор: общественный выговор. Тогда же начаты съемки фильма «Суд чести» (выпущен в январе 1949 г.). О серьезности подхода к кампании свидетельствовали наказания главным виновникам. Академик В. В. Парин, возивший рукопись в США и предлагавший ее издание, был осужден на 25 лет за «шпионаж». Министр здравоохранения Г. А. Митерев смещен со своего поста.

17 июня 1947 г. парторганизациям страны направлено закрытое письмо ЦК «О деле профессоров Клюевой и Роскина». Их антипатриотический и антигосударственный поступок был усмотрен в том, что, якобы движимые тщеславием, честолюбием и преклонением перед Западом, они поторопились оповестить о своем открытии весь мир, передав в американское посольство при помощи Ларина рукопись своего труда. ЦК констатировал, что «дело» свидетельствует о серьезном неблагополучии в морально-политическом состоянии интеллигенции. Корни подобных настроений виделись в пережитках «проклятого прошлого» (русские-де всегда должны играть роль учеников у западноевропейских учителей), во влиянии капиталистического окружения на наименее устойчивую часть нашей интеллигенции. В противовес ей рабочие, крестьяне и солдаты изображались как умеющие постоять за интересы государства. Письмо заканчивалось предложением создавать «суды чести» по всем аналогичным проступкам. Суды были созданы по всей стране в научных, учебных заведениях, в государственных учреждениях, министерствах, творческих союзах. В июле 1948 г. срок действия судов был продлен на год, но после этого власти потеряли к ним интерес. Всего за 2 года состоялось около 50 процессов.

Следствием политики изоляции, направленной на устранение потенциально возможного воздействия со стороны капиталистического мира на советских граждан, стал выпущенный 15 февраля 1947 г. указ «О воспрещении регистрации браков граждан СССР с иностранцами» (отменен в сентябре 1953 г.).

Дискуссии по истории буржуазной философии и экономике. В 1947 г. были проведены две дискуссии (в январе и июне) по книге Г. Ф. Александрова «История западноевропейской философии» (1946). Книга подвергалась критике за объективизм, терпимость к идеализму и декадентству, за отсутствие полемического задора в критике философских противников. Осуждение «беззубого вегетарианства» настраивало ученых на более решительные наступления на философском фронте и беспощадную борьбу с буржуазным объективизмом. От руководства Управлением агитации и пропаганды ЦК автор был освобожден.

В мае 1947 г. состоялась дискуссия по книге Е. С. Варги «Изменения в экономике капитализма в итоге Второй мировой войны» (1946). Особой критике в книге академика подверглись главы «Возросшая роль государства в экономике капиталистических стран» и «Регулирование хозяйства и бесплановость в капиталистических странах во время войны». Как научная и политическая ошибка расценивался вывод о возможности функционирования «организованного капитализма». Если в прошлом эффективность регулирования не признавалась для мирного времени, то теперь она трактовалась как невозможная в годы войны. Критиковались места в книге, посвященные прогрессу производительных сил капитализма: в этом усматривался достойный осуждения «технико-экономический уклон». Тональность критики быстро повышалась — от обвинений в «недопонимании» до ярлыка «агента». Результатом «дискуссии» стало состоявшееся осенью 1947 г. решение о закрытии возглавляемого Е. С. Варгой с 1927 г. Института мирового хозяйства и мировой политики.

Дискуссия по вопросам агробиологии, кибернетики, физики. Философская и экономическая дискуссии 1947 г. стали предвестниками ужесточения идеологического контроля и в других областях науки, а также тщетности надежд на расширение научных контактов с зарубежными коллегами, свободы дискуссий и мнений, общей послевоенной либерализации. Навязывание косных идеологических догм отрицательным образом сказывалось на развитии не только гуманитарных наук, но и естествознания. Монопольное положение в агробиологии, занятое группой академика Т. Д. Лысенко, привело к отстранению от работы многих его оппонентов — генетиков, физиологов, морфологов, почвоведов, медиков.

В конце 40-х гг. с порога отвергалась кибернетика — наука об общих законах получения, хранения, передачи и переработки информации, становление которой связано с книгой американского ученого Н. Винера «Кибернетика, или Управление и связь в животном и машине» (1948). «Реакционная лженаука», как сказано о кибернетике в «Кратком философском словаре» (1954). Научный совет по комплексной проблеме «Кибернетика» был создан в СССР лишь в 1959 г.

В конце 1948 г. началась подготовка (создан Оргкомитет) Всесоюзного совещания заведующих кафедрами физики — для исправления упущений в науке в соответствии с духом времени: физика-де преподавалась в отрыве от диамата, учебники излишне пестрят именами иностранных ученых. После успеха Лысенко в разгроме «вейсманизма-морганизма-менделизма» на августовской (1948) сессии ВАСХНИЛ выдвигались идеи разгромить в физике «эйнштейнианство». Издан был сборник статей «Против идеализма в современной физике», в котором атаковались советские последователи А. Эйнштейна. Среди них значились Л. Д. Ландау, И. Е. Тамм, Ю. Б. Харитон, Я. Б. Зельдович, В. Л. Гинзбург, А. Ф. Иоффе и др.

Пагубность назначенного на 21 марта 1949 г. совещания физиков скорее всего была осознана в комитете, ведущем работы по атомной проблеме. И атомщики не остались в стороне от защиты науки. Когда Берия поинтересовался у Курчатова, правда ли, что теория относительности и квантовая механика — это идеализм и от них надо отказаться, он услышал в ответ: «Если от них отказаться, придется отказаться и от бомбы». Берия сразу же отреагировал: самое главное — бомба, а все остальное — ерунда. Совещание было отменено. Таким образом, «бомба спасла физиков». По позднейшим оценкам, если бы совещание состоялось, то наша физика была бы отброшена на 50 лет назад. Тем не менее борьба с «физическим идеализмом» на этом не закончилась, она продолжалась до середины 50-х гг.