VIP значит вампир. (Трилогия) - Юлия Набокова

— Куда ты меня везешь? — безжизненно спросила я.

— Тебя будут судить по нашим законам. Но не надейся, что тебе удастся отмазаться. Есть свидетели, которые видели тебя у дома Изабель незадолго до убийства. А если ты не врешь и в Замке Сов лежат еще два трупа, то проживешь ты недолго. С убийцами у нас разговор короткий.

При виде меня на пороге дома Вероник достопочтенный Бернар разве что не осенил себя крестным знамением и исподлобья уставился на Андрея: мол, что за исчадие ада ты приволок в приличный дом? Значит, о том, что я первая подозреваемая в деле об убийстве Изабель, дворецкий уже осведомлен. Сейчас Гончий его еще и известием о двух трупах в замке порадует. Ох и веселенькая меня ждет ночка!

Заплаканная Вероник бросилась нам навстречу, крепко обняла меня и бессвязно забормотала:

— Жанна! Какой кошмар! Какая дикость! Я ни минуты не верю во все эти обвинения! Что за нелепость! Где ты была? Что все это значит? Почему ты сбежала? Андре, почему ты молчишь?!

— Жду новостей от своих ребят.

Гончий с невозмутимым видом отошел к окну в гостиной и повернулся к нам спиной. Почти сразу зазвонил его мобильный.

— Да, — ответил он.

Когда он повернулся, его лицо было таким же, как тогда в машине, когда он чуть не придушил меня. Даже Вероник испуганно вскрикнула:

— Андре, да в чем дело?!

— Дело в том, — зло отчеканил он, — что прогулка нашей московской гостьи обернулась гибелью одной из нас и двух ни в чем не повинных людей.

— Что?! — воскликнула Вероник. — Жанна, это правда?

— Ну, — Андрей с вызовом взглянул на меня, — скажи ей правду. Скажи, что их убила кобра. Скажи, что у тебя есть двенадцать сестричек по крови. Это ведь такой удобный повод, чтобы перевести стрелки с себя на других.

— Жанна, что он несет? — Вероник в недоумении переводила глаза с Гончего на меня.

— Кстати, — продолжил издеваться он, — может, назовешь их имена?

Я отвернулась к окну. Назвать их имена? Имена Ванессы Рейн, Орнеллы Дамиани, Дарлы, Глории Майлз, писательницы Оливии? Да Гончий же меня просто засмеет! И будет абсолютно прав, потому что на его месте я бы тоже не поверила. Слишком фантастично, слишком невероятно, чтобы быть правдой. Если кто мне и поверит, то это Аристарх, который верит мне как себе самому, и Вацлав, который знает, что я не могла совершить приписываемых мне преступлений, потому что я не расстаюсь со Слезой Милосердия.

— Ну, — ерничал Андрей, — что же ты молчишь?

— Если ты хочешь меня допросить, то для начала пригласи сюда Аристарха Алмазова и Вацлава Волкова, — сухо ответила я. — Без них я ничего говорить не буду.

— Думаешь, дед с любовником тебя спасут? — процедил он по–русски. Глаза Гончего сузились, а я поймала себя на желании отвесить ему пощечину. Хлесткую, оглушительную, до грома в ушах, до крови на губах.

— Андре, — Вероник хоть и не поняла смысла последней фразы, но видела, что Гончий произнес что–то оскорбительное, — ты забываешься. Будь любезен…

— Не утруждайтесь, мадам старейшина, — он вновь перешел на французский, — я уже ухожу. Надо наведаться в Замок Сов, проверить, что там натворила наша наследница. Но завтра я вернусь. И тогда проведу допрос со всем пристрастием.

— Не забудь сперва заручиться согласием трех старейшин! — крикнула ему вслед Вероник. — Иначе даже на порог не пущу.

— Желаю спокойной ночи и приятных снов, — паяснически раскланялся Гончий. — Теперь вы, мадам, отвечаете за эту пташку головой. Хотя поручиться за нее было очень опрометчиво с вашей стороны.

— Пошел вон, — выдохнула Вероник ему вслед и обернулась ко мне: — Жанна, расскажи же мне, где ты… — Она внезапно всплеснула руками. — Да ты вся дрожишь! Бернар, горячую ванну, быстро!

Пожалуй, умереть от воспаления легких было бы лучшим выходом. Однако судьба–злодейка не дала мне легко отмучиться. Три дня я провалялась в бреду, и мне то слышался голос Аристарха, зовущий меня, то чудились руки Вацлава, поправляющие на мне плед. Они здесь, они прилетели, значит, все будет хорошо.

— Аристарх, — бормотала я, — их было двенадцать. Спроси Ванессу Рейн, спроси Дарлу… Они все подтвердят. Вацлав, я никого не трогала, их убила Кобра.

— Конечно, — целовал меня в лоб Аристарх. — Я все узнаю.

— Конечно, — гладил меня по плечу Вацлав. — Я во всем разберусь.

Когда на четвертый день я очнулась, в кресле возле моей постели дремала Вероник. На туалетном столике у изголовья стоял стакан с апельсиновым соком и пустой бокал с загустевшей кровью на донышке. Меня поили этим?! Меня замутило, и я потянулась за стаканом с соком, но перевернула пустой бокал. Он со звоном упал набок, темная струйка крови тонкой ниткой разлилась по стенке. Вероник встрепенулась, открыла глаза, под которыми залегли темные тени то ли от переживаний, то ли от бессонных ночей:

— Жанна, как ты?

— Пить… — прошептала я.

Вероник вскочила с кресла, запахивая шелковый халат, поднесла апельсиновый сок.

— Или ты проголодалась всерьез?

Я категорично замотала головой, отчего в ней зазвенели колокола, и, влив в себя порцию сока, откинулась на подушку.

— Позови Вацлава.

— Кого? — удивилась Вероник.

От ее искреннего недоумения мне стало не по себе.

— Или моего деда. Ведь они здесь?

Вероник покачала головой, садясь обратно в кресло.

— Сколько дней я так валяюсь? — встревожилась я.

— Три дня, сегодня четвертый.

— Но почему они до сих пор не прилетели?!

— Жанна, успокойся. Я успела дозвониться Аристарху, он очень переживает. Он порывался вылететь в тот же вечер, но все рейсы на Париж были уже отменены.

— Почему?

Вместо ответа Вероник кивнула на окно. За стеклом было белым–бело от снега.

— Нелетная погода. Небывалый снегопад. Я вообще за три года в Париже снег вижу впервые. И старожилы уверяют, что он тут выпадает раз в десять лет. Но и такого они не припомнят. В новостях только об этом и говорят. Все дороги замело. Ни машины не ездят, ни поезда ни ходят. Даже телефон не работает. Мы отрезаны от мира, и мир отрезан от нас.

— Так, значит, они тоже никуда не улетели, — прошептала я.

— Кто — они? — не поняла Вероник.

— Двенадцать кровных наследниц Жана.

Хозяйка поднялась из кресла:

— Я позову доктора.

— Вероник, — я поймала ее за рукав шелкового халата, — ты мне не веришь?

— Жанна, ты бредишь. Ты постоянно твердишь о двенадцати наследницах, о Дарле, об Орнелле Дамиани, Ванессе Рейн…

— Вероник, — горячо зашептала я, — они все сейчас здесь, в Париже. Понимаешь, они не смогли никуда улететь!

(adsbygoogle = window.adsbygoogle || []).push({});