Русская фантастика 2011 - Василий Мельник

— Разобрал ее, починил и опять собрал, — сказал я.

— Знаешь что, — папа потряс в воздухе указательным пальцем, — сталкивающиеся электрички — это не смешно. Могут погибнуть люди. Это совсем не смешно, да…

Позже он пытался обсудить мой технический гений с мамой, но она, как обычно, не восприняла его слова всерьез.

— Вечно ты городишь чепуху, — отмахнулась мама.

Я сделал выводы из разговора с отцом — теперь представления клоун давал только в сарае или на лесной поляне по дороге к речке. Там мой смех никому не казался странным.

— А почему ты так выглядишь? — спросил я как-то раз своего маленького друга.

— Что ты имеешь в виду? — спросил Рыжий, продолжая резать вольфрамовую нить из лампы накаливания на аккуратные металлические кусочки по паре миллиметров каждый.

— Ты очень похож на клоуна. На клоуна из цирка, как на картинках.

— Мимикрия. — Он коротко глянул на меня. — Своего рода защитная реакция. У моего народа нет внешнего облика в привычном представлении землян. Мы считываем образ, вызывающий положительную реакцию индивидуума, находящегося с нами в контакте, и принимаем соответствующую форму и цвет. Скажи, если ты подумаешь хорошенько, разве ты меня не вспомнишь?

Я замотал головой.

— Возможно, ты был в цирке с родителями, смотрел представление, и тебе больше всех понравились клоуны…

И я вдруг вспомнил. Как только я мог забыть? Пару лет назад я действительно ходил с отцом в цирк. Клоун в рыжем парике на залитой ярким светом арене. Он жонглировал бутылками и смешно падал в партер.

— Да! — выдохнул я. — Мы были в цирке с папой… Но это было очень давно. — Детский год совсем не то же, что год взрослого человека. Год ребенка — это почти целая жизнь, насыщенная множеством событий, обо всем и упомнить сложно, так много всего произошло за какой-то год. Потом время бежит все быстрее и быстрее. Год зрелого человека пролетает мимо, оставив за собой лишь недоумение — как, уже прошел целый год? Но ведь почти ничего не произошло в этом году, всё лишь шло своим чередом, как и годом ранее…

— Вот видишь, это мимикрия.

— Мимикрия, — повторил я незнакомое слово. — А я так могу?

— У людей мимикрия тоже есть, хотя она и не столь явно выражена. Представь, что ты понравился кому-то. В этом случае твоя внешность для него удивительным образом меняется. При первой встрече этот кто-то, питающий к тебе теплые чувства, воспринимал тебя совсем иначе, чем через месяц после знакомства. Влюбленные не видят друг в друге недостатков, хотя эти недостатки, разумеется, есть. Эмоциональная привязанность вызывает и внешние изменения. Хотя вы, люди, обязаны этим по большей части собственному восприятию. Это весьма тонкий психологический фокус. И вы можете развить в себе умение мимикрировать, чтобы понравиться тому или иному человеку. Кажется, у вас это умение зовется обаянием.

— Я не совсем понял…

— Неудивительно. Тебе только шесть лет. Поймешь когда-нибудь потом, — пообещал Клоун.

— А сколько тебе лет? — спросил я.

— Даже по нашим меркам я уже весьма пожилой мужчина, мне девяносто пять.

— Девяносто пять?! — ужаснулся я. — Ты же старше дедушки!

— Стареет только оболочка, но не душа. Душа всегда остается молодой. Даже в дряхлом теле. Так что ты в некотором роде ровесник своего дедушки. Помни об этом, когда увидишь его в следующий раз.

Большую часть дня я был предоставлен сам себе. Родителям хватало дел на работе и выяснения отношений друг с другом. Скандалила по большей части мама, отец же чаще всего отмалчивался. Тем не менее ссоры случались почти каждый день. Маме хотелось вывести отца из себя, заставить хоть как-то проявить свое мужское начало. Некоторым женщинам необходимо чувствовать твердую руку. Но он был просто не способен противостоять ее напору, хотя был сильным и волевым человеком. Теперь я понимаю, что его делала слабым и уязвимым любовь.

Если бы родители уделяли мне больше внимания, думаю, они заметили бы, как изменились мои привычки. Я совсем не общался со своими прежними друзьями, болтался по местным свалкам с набором отверток, разговаривая с кем-то, кто сидел у меня на плече, — пришелец говорил мне, что именно нужно искать, безошибочно вычисляя, где сможет найти ту или иную деталь для своего корабля.

Соседка однажды застала меня за раскручиванием старого системного блока возле кучи разнообразного хлама, который свозила сюда вся округа. При этом я вел непринужденную беседу с кем-то, неразличимым издалека. Казалось, будто я громко говорю сам с собой. Она, конечно же, решила, что соседский мальчик имеет серьезные отклонения в психике. Во всяком случае, при встрече соседка старательно отводила взгляд, делая вид, что меня не замечает.

Прошел июль, а за ним и август. Настало время переезда с дачи в городскую квартиру. Аквариум я отнес в сарай — Рыжий сказал, он больше не понадобится, — и посадил своего крохотного спутника в коробку из-под мятных конфет. Клоун сильно волновался, что в пути может что-нибудь себе сломать. Я пообещал, что буду аккуратен. И сдержал обещание. Всю дорогу я держал коробку в руках, стараясь не трясти и не переворачивать. И все равно когда я открыл ее и выпустил Рыжего, он был едва жив от усталости, сказал, что все время упирался ногами и руками в стенки, попил воды и завалился спать, завернувшись в чистый носовой платок.

Через неделю в магазине я выпросил для своего питомца кукольный домик. Папа был очень удивлен, что я, прежде любивший солдатиков и модели машин, вдруг до фанатизма захотел игрушку для девочек. Это был добротный дом из крепкого пластика. В дверь центрального подъезда Рыжий мог пройти не наклоняясь. Внутри имелось несколько комнат, кровать, шкаф, зеркало — в общем, кукольные апартаменты представляли собой вполне цивилизованное жилище, очень подходящее для моего инопланетного приятеля. Правда, водные процедуры ему по-прежнему приходилось принимать в старой мыльнице, а туалетом пришельцу служил навес и настил из бумажных салфеток.

Хотя я считал, что кукольный домик — отличная идея, поначалу клоун подарку совсем не обрадовался.

— Подумать только, — сказал он сердито, — до чего может дойти военный разведчик. Ты всерьез полагаешь, что я буду жить в домике для кукол?

— Да он как будто специально сделан для тебя…

— Что ж, утешает только одно: мои братья по оружию не смогут увидеть, как низко я пал. — Он ударом ноги распахнул дверцу и скрылся в своем новом игрушечном жилище.

Думаю, одна из самых больших загадок — как между двумя людьми… я сказал «людьми»?., между двумя разумными существами возникает эмоциональная привязанность. Вряд ли можно назвать другом того, кто намного старше тебя, умнее, кто больше подходит в качестве наставника, нежели приятеля по играм. И все же мы стали настоящими друзьями. У клоуна было столько душевной теплоты и нерастраченных чувств, сколько редко встретишь у взрослого человека. Полагаю, он был из тех взрослых, которые навсегда остаются детьми. Его улыбка была озорной и в то же время грустной. Словно он знал о нас что-то такое, что было недоступно для моего понимания, и это знание печалило его. Большие знания — большие печали, сказал кто-то. Очень точные слова. Они о моем друге — Рыжем клоуне.

(adsbygoogle = window.adsbygoogle || []).push({});