Темное, кривое зеркало. Том 5 : Средь звезд, подобно гигантам - Гэрет Уильямс

Разумеется, кто — то из Культа Смерти останется и будет пытаться вернуть их Повелителей, и если Синовал потерпел неудачу — это может стать большой проблемой, но они будут к этому готовы. С теми, кто останется или же вернется — можно будет справиться.

Шеридан не сомневался, что большинство ворлонцев уйдет. Они узнали потерю своего родного мира, почувствовали горе и страдание, которые они причинили столь многим другим расам. Теперь они были бездомными, точно так же как нарны и…

И люди.

Бестер прослушивал их переговоры, время от времени вмешиваясь и высказывая свое мнение. Джону это не нравилось, но присутствие Бестера постоянно напоминало о том, что могло быть сделано с ворлонцами, если они решат продолжать сражаться.

Очевидно, Культ Смерти был не настолько широко распространен, как полагал Синовал.

Война была закончена. Эта война была закончена. Будет иная, здесь всегда будет какая — то иная война, но эта — была закончена.

Наконец — то.

— Ты совершаешь ошибку, Шеридан. — сказал Бестер по комм — каналу. — Их следовало бы уничтожить полностью. —

— Смертей было достаточно. — просто ответил он. — Они проиграли, и они знают это. Когда — то у них были такие великие мечты, а сейчас они превратились в прах и пепел. Это достаточное наказание для любого.

— Верно. — Джон был уверен что вслед за этим должен был последовать смешок. — Теперь их мир — наш Шеридан. Не пытайся его у нас отобрать. Мой народ заплатил достаточно, чтобы наконец обрести родной дом. —

— Вы его заслужили, и что до меня — я и не попытаюсь вас останавливать. Но пойдете против нас — и вы об этом пожалеете.

— Вооруженный мир, не так ли? Тебе не о чем волноваться, Шеридан. У вас нет ничего, что было бы нам нужно. Ни единой вещи.—

— Представь себе, Шеридан. Мы… становимся. —

Разговор закончился, и Джон обернулся к Деленн. Выражение ее лица выдавало ее сомнения. Очевидно, она верила Бестеру не больше, чем он.

Но это была проблема для иного времени, и вполне вероятно — для другого человека.

А пока что, они вдвоем войдут на Вавилон—5, принимая капитуляцию ворлонцев, словно победивший король и его королева.

* * *

Ощущение радости захлестнуло его, когда он вновь ступил на землю родного мира. Все вокруг несло печать разрушения и безумия. Здания все еще горели, мужчины и женщины все еще кричали, вокруг лежали недвижные и безмолвные тела.

Это было картиной из ночного кошмара, но это был его дом, и, вернувшись домой, Джорах Марраго никогда уже не покинет его вновь.

Небо было все еще темным, небеса все еще время от времени озарялись вспышками молний, но эффекты от разрыва пространства уже утихали. Внимание Чужаков было обращено в иное место, и от этого их влияние начинало сходить на нет.

Марраго не чувствовал ничего, кроме печали, радости и странного ощущения от слез, бегущих по лицу.

В сопровождении своих охранников он направлялся во дворец. Он был рад видеть, что многие его солдаты чувствуют, то же что и он. Это была долгая война.

Большая часть центра столицы уже была зачищена силами вторжения, так что они могли идти без помех. Город был разрушен и выгорел, в его привычном силуэте зияли дыры. Быть может, город придется оставить, или же снести до основания и отстроить заново. Быть может, даже сам мир больше не будет пригодным для жизни. После такой войны, может статься, что народу Центавра придется покинуть свой родной мир и искать себе новые, более благоприятные миры.

Марраго не думал об этом. Он был дома.

Он добрался до дворца и был удивлен, обнаружив, что он едва ли не бежал. Укол страха омрачил его радостное настроение. Что он обнаружит там? Жив ли еще Лондо? Сможет ли он вынести вид того места, где умерла Линдисти? Что, если…

Что, если он найдет там лишь мертвых?

Неважно. Все неважно. Каким — то образом ему удалось установить контакт с Врагом, и это закалило его. Он выучился тому, что разделять чувства врага для генерала вернейший путь к поражению, но в данном случае он он был рад этому. Это понимание дало ему твердость, которая требовалась, чтобы вытерпеть все, с чем он столкнется здесь.

И все же он был удивлен, увидев то, что ждало его у входа в тронную залу. Поначалу он совершенно не заметил их, но затем он остановился и оно оказалось здесь, черное и бесплотное, как сами Тени. Он потянулся к мечу, но удержал руку. Война была закончена. У него больше не осталось врагов.

— Я Лорд — Генерал Джорах Марраго. — сказал он. — Я прошу аудиенции Императора.

Безликий сделал движение, которое можно было бы посчитать кивком, и отступил, позволяя Марраго пройти. Он вошел.

Тимов сидела на троне. Дурла стоял рядом с троном, с другой стороны стоял з'шайлил. Марраго запнулся, холодная ярость и ледяной страх сражались внутри него. Он прищурился. Нет, не Морейл. Но, тем не менее — один из вассалов Теней.

Тимов выглядела… старше. Бессмысленное замечание, разумеется. Она и была старше. Как и все они. Но в ней это ощущалось. Она выглядела худой, уставшей и побитой жизнью, но все же она держалась величественно. Что — то в ее глазах излучало мощь и властность. И вместе с тем — печаль.

Какую — то секунду он просто смотрел на нее, а затем склонился в поклоне.

— Леди — Консорт. — сказал он, просто и официально.

— Лорд — Генерал. — сказала она, в один прекрасный миг возрождая его титул и авторитет, и аннулируя его изгнание. — Приветствую ваше возвращение на Центаври Прайм.

— Вернуться — большая честь, леди. — ответил он, выпрямляясь. Он долго смотрел на нее, пытаясь прочитать выражение ее лица. Ему не удалось. Слишком многое смешалось в ее взгляде, и она всегда была куда искусней в Большой Игре, чем он. Он был создан для игры на поле боя, она — для Двора.

Наконец, не сумев определить истину по одной лишь ее осанке, он задал вопрос, не зная хочет ли он услышать на него ответ.

— Император…?

— Он будет жить. — прошептала Тимов, и его сердца возрадовались. — Возможно. Он не в лучшем состоянии, и ему недостает сил, но пока что — он жив. Г'Кар тоже здесь. Он тоже будет жить. Возможно.

— Хорошо. — проговорил Марраго. Он не знал что еще сказать, и потому, запнувшись, повторил: — Хорошо.

— Хорошо, что вы вернулись, Лорд — Генерал. — сказала она. — Республика нуждается в вас.

Он попытался было открыть рот, чтобы сказать… что? Он больше не любил войну, и не имел желания быть вождем. Отставка и сад давным — давно заждались его. Но со смертью Карна не оставалось законных наследников…

Он просто не мог найти слов.

К счастью, ему не дали шанса произнести их. Шаги тех, кто вошел в тронную залу, привлекли его внимание, он обернулся, и его сердца на мгновение остановились.

Их было трое. Двое из них были Безликими, и их туманные, размытые фигуры стояли по обе стороны от третьего.

— Нашли. — проговорил кто — то из них. — В подземельях. Сидел в камере — похоже, что по своей воле. Привели вам, леди.

Тот выглядел слабым и изможденным, в его глазах оставался огонек безумия. Одна рука была обрублена, и от раны несло тяжелым запахом. Он был весь в царапинах, а кроме того, было видно и несколько свежих синяков. Он выглядел сломленным, совершенно подавленным и потерянным, человеком, который сдался отчаянию.

Это был Морден.

* * *

Прости!

Мама!

Декстер Смит вздрагивал во сне, пот покрывал все его тело. Его мучили кошмары и десятилетия страшных воспоминаний.

Он убил ее. Он убил Деленн. Он выстрелил в нее и она умерла. Была часовня, посвященная ей на Проксиме, часовня в ее честь. Некоторые звали ее Святой.

И он убил ее.

Он видел чудовищ. Он видел тварей из иного пространства, и он не смог выстоять против них. Он смотрел на них, и он видел самую страшную тварь, которую только мог представить.

Себя.

Он не был героем. Он был жалким, слабым человеком. Он не был героем.

Он застонал, когда увидел как от теней чернеет небо. Вопли взлетели над землей, и воздух наполнился запахом смерти и умирания. Небо было живым от массы хлещущих щупалец и обломков мертвых кораблей.

А затем все они исчезли. Оставался лишь Собор; разрушенный и изломанный, мертвый, он плыл в пространстве. Ничего больше не осталось.

Кроме огней в небесах…

Огней…

Их не было там раньше. Небо было черным, шевелящимся и страшным. И в нем не было огней.

Теперь они появились, а внизу, в городе, неведомые существа двигались, выползали из земли, разрывая поверхность. Становились живыми.

— Живи. — сказал голос который мог принадлежать ему.

— Живи.

Он проснулся, дрожа, c чувством вновь вернувшегося беспокойства. Образы его сна угасали, но память о…

…о целой вселенной, возвращающейся к жизни…