Башни полуночи - Роберт Джордан

– Я не могу видеть его, – бормотал Торкумен, – Не могу! Великий Повелитель, где же твоя защита? Где твои армии, готовые рвать в клочья, твои атакующие мечи? Свет пожирает мой мозг, словно пирующие над трупом крысы. Он выжигает мои мысли. Он погубил меня. Этот свет меня погубил.

– Он сошёл с ума, – мрачно сказал Башир, опускаясь на колено рядом с мужчиной. – Это лучший исход, чем он заслуживал, судя по его бормотанию. Свет! Мой собственный кузен – Приспешник Тёмного. И он управлял городом!

– О чём он говорит? – спросил один из людей Башира.– Свет? Но он же не мог видеть битву. Ни одно из этих окон не выходит в нужную сторону.

– Не уверен, что он говорил о битве, Вогелер, – ответил Башир. – Идём. Подозреваю, лорд Дракон вернётся уставшим. Я хочу убедиться, что о нём позаботились.

***

«Вот оно», – подумала Мин, закладывая страницу. Она сидела на подоконнике в Твердыне Тира, наслаждаясь ветерком и стараясь не думать о Ранде. Он не был ранен, но от него исходили такие сильные эмоции. Злость. Она надеялась, что он никогда больше не будет так зол.

Девушка стряхнула с себя беспокойство. У неё много работы. Может, она ухватилась не за ту нить? Или неправильно её поняла? Она перечитала строку. «Свет удерживается пред пастью бесконечной пустоты, и всё, чем он является, может быть захвачено».

Её размышления оборвались, едва она увидела свет в комнате, вход в которую находился на другой стороне зала. Она выронила книгу и соскочила на пол. Ранд внезапно оказался близко. Она почувствовала это через узы.

Комнату охраняли две Девы, главным образом для того, чтобы люди не слонялись без дела и не попали ненароком под плетение. Врата, открывшиеся только что, вели в пропахшее гарью место. Сквозь них, еле волоча ноги, шагнул Ранд. Мин подбежала к нему. Он выглядел измотанным, лицо было бледным, глаза покраснели. Он со стоном опёрся на неё, позволив помочь ему сесть на стул.

– Что случилось? – потребовала Мин ответа у прошедшей следом за ним Девы по имени Эвасни. Это была худая женщина с коротко остриженными тёмно-рыжими волосами, и длинным хвостиком на затылке, какой носили почти все Девы.

– С Кар’а’карном всё в порядке, – произнесла женщина. – Хотя он похож на юнца, пробежавшего вокруг лагеря на круг больше, чем все остальные, только для того, чтобы доказать, что он может.

– Он сегодня приобрёл много джи, – возразила ей почти с вызовом Ифейина, другая Дева. Голос её прозвучал торжественно.

Откинувшись на спинку стула, Ранд вздохнул. Следом через Врата прошёл Башир, его сапоги громко простучали по каменному полу. Мин услышала доносившиеся снизу голоса – через Врата побольше вносили раненых. Внутренний двор Твердыни ожил, Целительницы Айз Седай торопились на помощь окровавленным, покрытым сажей солдатам.

За Баширом вошёл худощавый доманиец средних лет. Родел Итуралде. Выглядел он заметно потрёпанным, с засохшей кровью на грязном лице, его одежда была изорвана в клочья, рука была неаккуратно перевязана. У Ранда видимых ран не было. На нём была чистая одежда, хотя он по-прежнему настаивал на том, чтобы носить тот же старый коричневый плащ. Но, во имя Света, выглядел он сильно уставшим.

– Ранд, – сказала Мин, опускаясь на колени. – Ранд, с тобой всё в порядке?

– Я разозлился, – тихо сказал Ранд, – Я считал, что это в прошлом.

Она внезапно почувствовала озноб.

– Это был не тот страшный гнев, как раньше, – продолжил Ранд, – Не гнев разрушения, хотя я и разрушал. В Марадоне я увидел, что случилось с последовавшими за мной людьми. Я увидел в них Свет, Мин. Вызов Тёмному, неважно, насколько далеко распространяется его тень. «Мы будем жить, – говорил этот вызов, – Мы будем любить и будем надеяться».

– И я увидел, как сильно он старается это уничтожить. Он знает, что если бы смог их сломать, это имело бы большое значение. Гораздо большее, чем просто захваченный город Марадон. Сломать человеческий дух… он страстно этого жаждет. Он атаковал сильнее, чем нужно, потому что хотел сломать мой дух, – его голос стал тише, он открыл глаза и взглянул на неё. – И поэтому я оказал ему сопротивление.

– То, что ты сделал, было поразительно, – заявил Башир, стоявший позади Мин сложив на груди руки. – Но, значит, ты позволил ему вынудить себя сделать это?

Ранд тряхнул головой.

– Я имею право на свой гнев, Башир. Разве ты не видишь? Раньше я пытался прятать его внутри. Это было ошибкой. Я должен чувствовать. Боль, смерть, потери этих людей должны причинять мне страдания. Мне необходимо сохранять чувства, чтобы я знал, за что сражаюсь. Иногда мне нужна пустота, но от этого гнев не перестаёт быть частью меня.

Казалось, с каждым словом он набирается уверенности в себе, и Мин кивнула.

– Что ж, ты спас город, – сказал Башир.

– Я опоздал, – возразил Ранд. Мин чувствовала его печаль. – И всё же, мои сегодняшние действия могли быть ошибкой.

Мин нахмурилась:

– Почему?

– Всё зашло слишком далеко, остановившись в одном шаге от открытой стычки между нами, – сказал Ранд. – Это должно произойти в Шайол Гул и в своё время. Я не могу позволять ему провоцировать меня. Башир прав. И я не могу позволять людям считать, что я всегда смогу вмешаться и спасти их.

– Возможно, – сказал Башир, – но то, что ты сегодня сделал…

Ранд покачал головой.

– Эта не моя война, Башир. Сегодняшняя битва утомила меня больше, чем я могу себе позволить. Если бы сегодня за мной решили прийти враги, со мной было бы покончено. Кроме того, я не могу сражаться одновременно в нескольких местах. То, что грядёт, будет масштабнее, величественнее и ужаснее того, что вы видели, настолько, что ни один человек не сможет от этого спрятаться. Я объединю вас, но должен буду вас покинуть. Это будет ваша война.

Он замолчал, и в этот момент через Врата прошёл Флинн, позволив им закрыться.

– А сейчас я должен отдохнуть, – тихо продолжил Ранд. – Завтра у меня встреча с твоей племянницей и другими Порубежниками, Башир. Не знаю, чего они от меня потребуют, но они должны вернуться. Если Салдэйя оказалась в таком состоянии при том, что её оборону возглавлял один из величайших полководцев, можно только догадываться, что творится в других странах Порубежья.

Мин помогла ему подняться на ноги.

– Ранд, – мягко сказала она, – Кадсуане вернулась, и с ней кое-кто ещё.

Он поколебался.

– Отведи меня к ней.

Мин поморщилась.

– Мне не следовало говорить об этом. Сперва тебе надо отдохнуть.

– Я отдохну, – сказал он, – не беспокойся.

Она по-прежнему чувствовала, насколько он истощён. Но не стала спорить. Они вышли из комнаты.

(adsbygoogle = window.adsbygoogle || []).push({});