После майдана 2005-2006. Записки президента - Леонид Кучма

Так что изобретение «безгалстучного» формата межгосударственных отношений явилось реакцией на недостаточную эффективность традицонных процедур. Я хорошо усвоил тот урок, который мне преподал канцлер Коль во время первой моей с ним встречи в Киеве. Он сказал, что постоянные неофициальные встречи один на один с Миттераном помогли им развязать целый клубок проблем, накопившихся за много лет между Германией и Францией, и довести их до нынешнего уровня доверительности. Мир усложнился. Появились вызовы и обстоятельства, с которыми государственные руководители прежних поколений не сталкивались. Назову главное обстоятельство: снизилась роль войны как средства разрешения конфликтов. Войны, к сожалению, и сейчас, как сто и двести лет назад, идут непрерывно, но кто-нибудь подсчитал, сколько войн и военных стычек предотвращается? В том числе - благодаря неформальным контактам и личным отношениям высшего государственного руководства.

Знаменитая поездка Коля в Карачаево-Черкессию на правительственную дачу близ Архыза для неформальной встречи с Горбачевым дала больше, чем годы официальных контактов между руководством СССР и ФРГ. Именно после этого произошло мирное, спокойное, более того - торжественное объединение Германии. Все более насыщенной становится экономическая жизнь. Запад учит нас разделению власти и бизнеса. Мы обеими руками «за», и делаем для этого все, что удается. Но я-то знаю, что тот же Буш, Блэр и кого из западных лидеров ни возьми, экономическими вопросами занимаются не намного меньше, чем вынужден был заниматься я. В силу этого рамки официальных встреч тоже становятся тесными или неуместными.

Неофициальные встречи на высшем уровне дают важнейшие, бесценные сигналы бизнесу обеих стран. Деловые круги видят, что между лидерами есть доверие. Я это очень хорошо знаю. Как только мы, бывало, встретимся с Путиным где-то в неофициальной и особо дружеской обстановке, так сразу у бизнеса обеих стран поднимается настроение, наблюдается повышение деловой активности, прибавляется смелости. У бизнеса ведь уши всегда на макушке. И чем крупнее бизнес, тем больше уши. Они ловят малейшие сигналы, будь то негативные или позитивные. И мгновенно делают практические выводы: ага, Путин с Кучмой хорошо и долго посидели где-то там наедине, размялись прогулкой по лесу, завалили кабана (неважно, что ни одного кабана мы с ним не завалили) - значит, можно заключать такие-то сделки, проблем со стороны Кремля и Банковой не будет, а с проблемами более низкого уровня как-нибудь справимся. Вот почему мне очень хотелось, скажу опять, чтобы у президента России была государственная дача в Крыму. И чтобы над нею поднимался российский триколор в дни пребывания там хозяина. Бизнес видел бы: полощется флаг - значит, все в порядке.

21 августа

Мы, в общем, никогда не были государством. Вот в чем беда, вот чем многое объясняется в нашей жизни. Или лучше, наверное, говорить, что это не беда, а специфика. 350 лет истории называть бедой как-то странно. Специфика, но сказывается она, конечно, болезненно. Не у всех есть гордость, что я вот украинец и живу в Украине. Меня это больше всего беспокоит. Хотя положение меняется. И все же… Мы пока еще не стали полноценной нацией. Государственность без нации - всегда проблемная государственность. Это показывает мировой опыт. Мы никогда раньше не работали всецело на самих себя. Мы служили. Мы служили всем - то кому-то на востоке, то на западе, то на юге. Это осталось в крови, в менталитете. Какие крупные личности были в нашей истории - и все они боролись друг с другом, предавали друг друга! Каждый решал проблему своего выживания. То же и сейчас. Больше всего меня огорчает, когда вижу политиков, которые не понимают, что творят, не думают о последствиях.

Уезжает молодежь. Хорошо хотя бы то, что часть заработанных денег отправляют на родину. В Западной Украине строится много домов на деньги таких отходников. Правда, это общее явление в Восточной Европе. Из Польши, например, массово едут на Запад. Ну что ж, многие страны проходили через это. Та же Италия. Была бедная страна, народ разбредался, выполнял самые черные работы где придется, терпел унижения. Португалия… Из нее бежали во Францию. Я разговаривал со многими португальцами. «Мы сами только-только начали становиться на ноги. Наверное, поэтому мы единственные в Европе подписали с вами договор об условиях пребывания у нас ваших рабочих. Предусмотрели даже определенные социальные гарантии. Мы через это проходили, понимаем ваши беды, знаем, что это временно».

В последние годы в Украину начали возвращаться евреи. Я с удовлетворением отмечал это явление, боялся сглазить. Несколько дней провел в Тель-Авиве, слышал приятные для меня истории о тех людях, которые уже уехали в Украину, купили квартиры, стали заниматься бизнесом. В прошлом году этот процесс остановился. Ждут, чем закончатся политические пертурбации.

Отдельная статья - украинцы диаспоры. После того, как Украина стала независимой, к нам стали приезжать многие из них. Я всегда с уважением относился и отношусь теперь к этим людям, к их национальным чувствам. Не от сладкой жизни их деды и прадеды оставили родную землю. Практически не было такого случая, чтобы, будучи за границей, я не встретился бы с живущими там соплеменниками. Помню свой первый государственный визит осенью 1994 года в Канаду. В течение пяти дней я побывал в нескольких провинциях страны, и в каждой из них были многочасовые встречи с канадскими украинцами. И так было везде: в США, Аргентине, Англии… И делал я это не только по долгу президента. Я учитывал психологию этих людей. Я понимал, что им прежде всего нужны такие встречи. Им важно раз за разом убеждаться, что она уже существует, независимая Украина. И все же в массе своей они не понимали, что реально происходит в Украине, что это вообще такое - независимая Украина.

Они рассуждали так: Украина такая богатая, что как только она уйдет от Москвы, то станет благоденствовать, и мы поедем туда. Ведь за границей украинцы, по сравнению с местными, живут в целом хуже. Это бросается в глаза в США, в Канаде. Максимум, которого достигает там украинец, - это, за редкими исключениями (такими, как бывший генерал-губернатор Канады Рамон Гнатишин), - уровень среднего класса. Не сравнить и с такими диаспорами, как еврейская, армянская и даже польская. В первый момент они кинулись сюда, проклиная Советский Союз и надеясь на украинский рай земной. В них много примитивной политизированности. До сих пор сводят счеты друг с другом, делятся на недружественные и просто враждебные партии: бандеровцы, мельниковцы, оуновцы. В то же время многие из них считают, что только они являются истинными украинцами, что они много страдали, много сделали для обретения Украиной независимости, а мы, жившие здесь при советской власти, особенно те, кто занимал видное положение, только вредили ей. Это странное, отчасти комичное укоризненное, пренебрежительное отношение к нам бросается в глаза, когда представители диаспоры съезжаются в Киев на очередной Всемирный конгресс украинцев.

(adsbygoogle = window.adsbygoogle || []).push({});