День, когда разорвался мир - Анна Беннинг

точно сплитов никогда не было среди бегунов кураториума.

– Конечно, Лука этого не сделал бы, – ответил Хольден. – По крайней мере, преднамеренно.

Я прикусила нижнюю губу и замолчала. Что я могла ответить на это? Я знала множество ужасных историй о сплитах, которые теряли самообладание. Швиммеры[6], топившие людей наводнениями, вирблеры, вырывавшие из земли целые дома. И цюндеры… Когда только появились вихри, цюндеры сожгли дотла множество городов. Некоторые из них, например Лондон, пришлось отстраивать снова. Они никогда больше не были прежними.

Бесчисленное количество людей стали жертвами безумия цюндеров, а воспоминание о том, как моя мама сначала вытащила меня из горящего дома, а потом отбила у цюндеров, навсегда осталось в моей памяти, как ужасная рана от ожога…

В общем, я хорошо понимала беспокойство Хольдена по поводу Луки.

Великое смешение было худшим, что когда-либо могло случиться в нашем мире. Вихрь-прародитель полностью изменил жизнь на земле. Он смешал ДНК некоторых людей с частицами того, что их окружало. С растениями, камнями, металлами. С воздухом и водой… А некоторых – с огнем. И это смешение, эта мутация… они вызвали в сплитах такие силы, контролировать которые могли немногие из них.

Развязанные после этого по всему миру конфликты сегодня были известны как вихревые войны. Они длились десятилетиями, и даже сейчас человечество еще не оправилось от потрясений.

Я отбросила темные мысли в сторону. Мир сейчас был совсем другим. Благодаря кураториуму люди и сплиты могли жить в мире отдельно друг от друга. Бунтовщики-цюндеры из «Красной бури», правда, продолжали злоупотреблять своими способностями и совершать ужасные преступления, но Лука был другим. Его глаза, наполовину карие, наполовину красные, были самыми добрыми из всех, что я встречала.

– Я ничего не скажу. – Хольден отвлек меня от моих мыслей, положив вдруг свою руку на мою, отчего мой мозг ненадолго отключился. – Ради тебя.

– Ради меня? – повторила я хриплым голосом.

Хольден улыбнулся своей белоснежной улыбкой:

– Да. И кроме того, я считаю, что Вудроу сам позаботится о том, чтобы поскорее вылететь из кураториума.

К сожалению, часть меня вынуждена была согласиться с Хольденом. В последнее время темперамент Лукаса часто существовал отдельно от него. И хотя его приступы случались реже, отчего, соответственно, реже загорались столы, школьные тетрадки и одежда, со своей горячей головой Лука ничего не мог поделать.

Он остался в кураториуме и даже принял участие в гонках только благодаря влиянию Гилберта.

Подняв голову, я заметила, как Мия Розе немигающим взглядом смотрела на наши с Хольденом руки. Я едва сдержалась, чтобы не показать ей язык.

– Мне кажется, вас должны были дисквалифицировать, – сказала Мия, обратившись ко мне. – Если вы думаете, что я не поняла, что вы там сделали, то ты ошибаешься.

– А то, что ты столкнула меня в пропасть, ты считаешь нормальным? – прошипела я в ответ.

Мия злобно улыбнулась:

– Но я не нарушала правил. И кроме того, я подумала, что ты захочешь последовать примеру своей мамочки.

Разве она не была большой поклонницей прыжков со скал?

По моей спине пробежала дрожь. Откуда она узнала об этом? Я чувствовала, как во мне закипает гнев. Если бы Хольден не удержал меня одной рукой за плечо, то я ринулась бы по сиденьям вперед и врезала бы ей кулаком прямо в выкрашенные в розовый цвет губки-бантики.

– Оставь, не стоит, – мягко сказал Хольден.

И прежде чем я смогла что-либо ответить, дверь в аудиторию открылась.

Внутрь вошла женщина высокого роста, с коротко стриженными волосами. На ней была обтягивающая синяя униформа со знаком Convectum над сердцем и ужасный след от ожога, который тянулся наискосок через все ее лицо. Меня так увлекло ее появление, что я сначала и не заметила Луку, который за ее спиной проскользнул на ближайшее свободное место.

Я с укором посмотрела на него, и Лука пожал плечами, улыбаясь в качестве извинения. Его губы опухли от поцелуев, а рыжие волосы были растрепаны больше обычного, будто кто-то с огромным энтузиазмом за них тянул.

Да уж, некоторые вещи не меняются никогда.

Лука заметил, что я сижу рядом с Хольденом, и поднял брови, явно очень удивившись. Я внутренне улыбнулась. А некоторые вещи могут, напротив, принимать неожиданный поворот.

– Добро пожаловать, бегуны! – Женщина повысила голос.

Конечно, я ее знала. Каждый в кураториуме знал ее. Лоретта Алькотт была для бегунов живой легендой. Процент пойманных ею сплитов, не считая «добычи» Бэлиена Треверса, был самым высоким в мире. Когда речь шла о том, чтобы доставить сплитов в зоны, ей не было равных. Сегодня она была правой рукой Хоторна и никогда не отходила от него во время важных выступлений.

– То, что вы сегодня здесь, означает, что вы проявили как минимум определенный талант и более-менее приемлемое чутье, необходимые для работы бегуна, – начала Алькотт свою речь.

Она стала медленно прохаживаться взад-вперед, чеканя шаг по каменному полу и неотрывно глядя на нас. В руке она держала пульт, которым активировала экран высотой примерно метр, находившийся у нее за спиной.

– То, что вы прошли квалификацию, это большая честь, – продолжила Алькотт. – Дети и взрослые по всему миру мечтают о том, чтобы оказаться на вашем месте. Из тысячи кандидатов победителями стали только вы. С сегодняшнего дня вы вихревые бегуны! И все же это не означает, что этой работой вы будете заниматься всегда. Я готова понизить каждого из вас до уровня охранника зоны, если вы не будете придерживаться правил. Правил, которые гарантируют ваше выживание.

На экране за ее спиной появилось четыре фотографии. Четыре фотографии четырех групп сплитов.

– Правило номер один, – продолжила Алькотт и перешла к главному: – Никогда не поддерживайте сплита, каким бы милым он ни был.

Лазерная указка передвигалась по фотографиям и остановилась на мужчине слева. Большая часть его кожи представляла собой древесную кору, остальная была покрыта сплошь листьями и мхом. Он немного напомнил мне грундера с Аляски, но явно находился под большим влиянием природы.

– Грундеры, – произнесла Алькотт. – Многие думают, что это самые безопасные представители сплитов, потому что они неторопливы и спокойны. Однако грундеры также очень упрямые и верные существа, они остаются верными до самой смерти. И только потому, что они могут вести себя более-менее цивилизованно, многие кандидаты считают, что с ними можно быть мягче.

Она по очереди смотрела на каждого из нас. Ее глаза блестели.

– Я говорю: с грундерами следует поступать так же, как с остальными сплитами! Их упрямство может привести к смертельной опасности для вас. Как только вы увидите одного из них, тут же ведите их