Похитители разума. Психохирургия и контроль над деятельностью мозга - Самуэль Чавкин

Вопрос сводится к следующему: хотим ли мы загубить большое число детских душ только ради того, чтобы облегчить жизнь учителю или создать более благоприятные условия для другой группы детей? Мне кажется, это слишком высокая плата для любого общества, дорожащего индивидуальностью ребенка»[104].

В настоящее время от 250 до 750 тыс. американских детей принимают риталин или декседрин, хотя точных статистических данных на этот счет не существует. (Риталин — это препарат, который успокаивает непоседливых детей и одновременно может действовать как стимулирующее средство на взрослых, находящихся в подавленном состоянии.) Основной довод в пользу его применения состоит в том, что непоседливые дети, а также те, кто очень медленно усваивают учебный материал, лучше успевают, если их гиперактивность снижается, а способность концентрировать внимание возрастает. Однако эта теория оспаривается Гербертом Е. Райем, профессором, деканом факультета психологии медицинского института при университете в Кейс Вестерн Резерв. «Создается впечатление,— пишет он в своем исследовании,— что дети лучше успевают (они больше не причиняют беспокойства другим), однако в действительности их успеваемость осталась на том же уровне». Более того, многие из них становятся какими-то полумертвыми, «безрадостными и почти начисто лишенными всяких эмоций. Дети же должны эмоционально реагировать на окружающий мир и испытывать желание узнавать новое для себя»[105].

Во многих случаях медицинское наблюдение за применением риталина незначительно или вовсе отсутствует. Поскольку многие дети быстро усваивают, что, проглотив таблетку, можно рассчитывать на похвалу, они с готовностью сами принимают лекарства, часто значительно превышая предписанную дозу. Многие из них годами принимают риталин и аналогичные ему препараты.

Не ведет ли все это к появлению нового поколения молодежи, уже не способной жить без лекарств? Вряд ли кто может предсказать, каков будет конечный результат подобной практики. Результаты одного из немногих долгосрочных исследований показали, что гиперактивные дети, принимавшие риталин или декседрин, прибавляли в весе и росли гораздо медленнее, чем такие же дети из контрольной группы, не принимавшие этих препаратов. Когда прием лекарств прекращался, их вес возрастал, однако они все равно не догоняли контрольную группу. Даниэл А. Сейфер и Е. Барр, опубликовавшие результаты своих исследований в журнале «Нью Ингленд джорнэл оф медсин», считают, что такие весовые колебания указывают на сдерживающее воздействие этих препаратов на гормональную активность, что в свою очередь может пагубно сказаться на половом развитии ребенка[106] (Одним из факторов, который, как считают многие, усугубляет предрасположенность детей к повышенной активности, являются химические добавки в продукты питания. Эти добавки, как полагают; вызывают аллергическую реакцию, которая в свою очередь приводит к появлению симптомов, связанных с гиперкинезом. Химические вещества добавляются в продукты питания (в первую очередь детского) с тем, чтобы придать им более привлекательный вид и улучшить вкусовые качества. Во всех продуктах, начиная с кукурузных хлопьев и кончая фруктовыми водами, от витаминов до сдобных булочек и легких закусок, обнаружено около 2 тыс. искусственных веществ, добавленных с целью улучшить их вкус. Бен Ф. Фейнгоулд, специалист по аллергическим заболеваниям из медицинского центра «Кайзер Перманенте» в Сан-Франциско, занимался изучением данной проблемы в течение 5 лет. Наблюдая за несколькими сотнями детей, он пришел к поразительному выводу: симптомы гиперкинеза исчезали, как только из продуктов питания этих детей удалялись аллергические добавки. После нескольких лет нерешительности и колебаний Управление по контролю за качеством пищевых продуктов, медикаментов и косметических средств решило приступить к анализу таких добавок, чтобы удостовериться в правильности выводов Фейнгоулда[107]).

Леон Айзенберг из Гарварда критически относится к тем врачам, которые бездумно прописывают всевозможные лекарства детям с повышенной активностью, и предупреждает, что подобная практика связана с «потенциальной опасностью развития настоящего психоза, который очень близок к шизофрении»[108].

Если сотни тысяч детей с повышенной активностью еще можно с помощью медикаментов сделать на некоторое время пассивными или заставить вести себя более или менее послушно, то что можно сказать об остальных тысячах и тысячах молодых налетчиков и хулиганов, вооруженных ножами, кусками свинцовых труб и огнестрельным оружием? Огромное число людей, ежедневно становящихся жертвами этих бандитов в Нью-Йорке, Канзас-Сити, Чикаго или Лос-Анджелесе, является страшным свидетельством того, что преступность несовершеннолетних в США растет катастрофически быстрыми темпами. По данным Национального совета по вопросам преступности и правонарушений несовершеннолетних, за последние 20 лет число тяжких преступлений, совершенных несовершеннолетними, фактически увеличилось на 1600% [109].

Означает ли это, что американская молодежь охвачена эпидемией структурных изменений мозга, которые и стали причиной такого явления? Или, может быть, неожиданно возросло число мальчиков, родившихся с лишней Y-хромосомой, которая, как недавно стали полагать, вызывает склонность к преступным действиям?

Многие исследователи считают, что помимо очевидных экономических причин значительное число преступлений тесно связано с целым рядом объективных факторов, вряд ли существовавших еще при жизни старшего поколения. Особенно важную роль в этом отношении сыграло, например, телевидение. Оно, несомненно, способствовало усилению недовольства среди неимущих слоев населения хотя бы потому, что приоткрыло завесу, до того скрывавшую от них мир больших возможностей и роскошной жизни, которая навсегда останется несбыточной мечтой для обездоленного меньшинства. Сцены из жизни прекрасно одетых, сытых и довольных обитателей чистеньких (какие уж там крысы!), хорошо обставленных особняков, то и дело появляющиеся на экранах телевизоров жителей гетто, только подливают масло в огонь. Постоянное напоминание о возможности жить в комфорте и достатке лишь раздувает тлеющие угли недовольства, вызывая вспышки яростного возмущения среди тех, кто занимается физическим трудом и живет в полной нищете, пытаясь хоть как-то свести концы с концами.

Джадд Мармон, психиатр из Калифорнии, который уже много написал о насилии в США, сказал в этой связи следующее:

Причины большинства насильственных действий человека можно вскрыть, изучив условия его жизни. Можно легко доказать, что в любом обществе число актов насилия прямо связано с определенными социальными явлениями (такими, как нищета, урбанизация, социальное положение и т. д.). Это обстоятельство является веским аргументом против довода о том, что склонность к насилию у того или иного человека возникает стихийно, как биологическая потребность или простое идиосинкразическое явление [110] (Идиосинкразия—повышенная чувствительность человеческого организма к определенным веществам или воздействиям.— Прим. ред.).

Наряду с этим среди американцев росло убеждение (подкрепленное движением за гражданские права в 60-х гг.), что самые обездоленные слои населения наконец-то получили право рассчитывать на получение более существенной экономической помощи. В данном случае имеется в виду явление, которое стало называться американскими социологами «революцией растущих ожиданий».

Однако обещания 60-х гг. так и остались невыполненными. Это привело к дальнейшему разочарованию, которое в конечном итоге вылилось в гражданские беспорядки, волнения в городах и сопутствующие им явления, такие, как грабежи и разбойные нападения.

В то же время многие психологи считают, что долгие часы, проводимые детьми у телевизора, по которому без конца показывают сцены насилия, способствуют развитию у них извращенного восприятия жизни и смерти. Фактически это уже привело к тому, что многие телезрители стали с безразличием относиться к боли, испытываемой другими, пыткам или убийству. Долгие годы войны во Вьетнаме настолько приобщили Америку к ужасам, что многие американские семьи стали специально приурочивать свой ужин к вечерней телевизионной программе новостей, в которой телезрителей непременно потчевали самыми отвратительными сценами с театра военных действий, такими, например, как репортаж о надругательстве над человеческим телом во время подсчета убитых и раненых. Психиатр Фредрик Вертгем, один из ведущих специалистов по проблемам насилия, говорит, что «дети узнают, как убивают людей, еще до того, как успевают научиться читать»[111].