Экстрим не предлагать! (СИ) - Хоуп Аманди

«Придется вспомнить детство!»

Василий довольно быстро взобрался на дерево и, когда прибежал Великопольский, чувствовал себя в абсолютной безопасности.

— Студент, слезай!

— Не-а! — Вася замотал головой и поднялся еще немного выше.

— Слезай, говорю, а то хуже будет! — с этими словами Великопольский тоже начал карабкаться на дерево.

Вася, понимая, что его безопасности есть явная угроза, начал в панике вертеть головой и, к своему счастью, заметил на дереве странный плод — внешне он напоминал дыню, но имел не очень приятный запах. Не долго думая, он сорвал его и метнул в Великопольского со словами:

— Получай, фашист, гранату!

Павел успел вовремя отклониться и «граната» не задела его, пролетев в нескольких сантиметрах от его головы.

— Студент, ты че, совсем больной? Такой штуковиной и убить же можно!

Василий уже и сам осознал возможные последствия такой «бомбардировки», но слезать все равно не собирался.

— Павел Сигизмундович, я в качестве самообороны! Я не хотел!

— А, фиг с тобой! Понабирают на работу всяких придурков, а нормальные люди страдают! Не зря тебя в армию не взяли! Лечиться надо, если с головой не дружишь! — с этими словами Павел слез и направился в сторону лагеря. Перспектива к ушибу ноги прибавить сотрясение мозга его явно не прельщала.

Когда Великопольский отошел на приличное расстояние Вася решился спуститься с дерева, прихватив с собой парочку диковинных плодов, и тоже направился в лагерь.

На берегу океана Великопольский появился не в лучшем настроении. К нему сразу же подошли Элла и Аня.

— А Вася где?

— Иди, снимай своего «снайпера» с дерева, а то еще заснет и свалится. Возись потом с ним, а больнички здесь нету! А вообще-то ему надо к доктору! — Павел, быстро раздевшись, направился к воде, но будто вспомнив, обратился уже к другому человеку: — Майя, у нас есть один очень тяжелый больной и как раз по вашему профилю!

Все дальнейшие расспросы Нюси пресекла Элла, поспешившая присоединиться к Павлу:

— Нюся, разбирайся со своим женихом сама, а от моего — отстать. Он уже и так пострадал.

— А кто у нас больной? — поинтересовалась Майя, но ей никто не ответил

Павел с Элей уже плескались в океанских водах, а Нюся, надув губки, побрела на поиски своего незадачливого дружка.

Станиславович, умилялся, глядя на дам, затем подошёл к Ростиславу:

— А хороша эта Майя! А? — он многозначительно подмигнул

— Да, красивая! — ответил Ростислав и, заметив, что Дарья их слышит, добавил, краем глаза следя за ней:

- Аппетитная такая!!!

Дарья зло зыркнула на Майю.

«Аппетитная» — перекривила Ростислава. — Тоже мне «Завтрак туриста»!

Пробурчала себе под нос и с разбегу нырнула в океан.

Закончив водные процедуры, команда «Экстремального шоу» и психолог во главе с Станиславовичем в прекрасном настроении возвращались в лагерь.

Даже на Великопольского купание оказало благотворное воздействие — он поддерживал всеобщий шутливый тон и уже даже не прихрамывал.

Так они и появились в лагере — мокрые, бодрые, веселые.

Их взорам открылась любопытная картина — Вася сидел, держа в руках непонятный предмет явно растительного происхождения, рядом стояла задумавшаяся Нюся, второй такой предмет лежал у их ног. Курьер, увидев Великопольского, поднял руки вверх, не выпуская странную штуковину. Павел, решив, что это продолжение «атаки», кинулся бежать. Делали они это практически синхронно и закричали тоже в один голос:

— Сдаюсь!

— Не кидай, придурок!

Через несколько секунд к привычным для острова звукам прибавился дружный хохот.

Сначала смеялись только «зрители». Но, поняв, что случилось, присоединились и «артисты» — Вася и Павел. Оказывается, Василий, хвастаясь, перед невестой своей «добычей», долго держал странный плод в руках и … приклеился к нему, или наоборот, хотя это не меняло положение вещей для курьера-горемыки.

Увидев Великопольского, он поднял руки, показывая, что сдается на милость противника, а тот, расценил этот жест по-своему.

(window.adrunTag = window.adrunTag || []).push({v: 1, el: 'adrun-4-390', c: 4, b: 390})

И снова коллектив «Экстремального» был един в своем порыве. У некоторых уже выступили слезы на глазах, но никто не останавливался. Все смеялись, но делали они это по-новому для себя — искренне, открыто, от души, дружно, словно освобождаясь от груза негатива последних дней.

Когда веселье потихоньку утихло, Артур вернул всех к проблемам насущным:

— Смех — это хорошо, но ним сыт не будешь! А что у нас сегодня на завтрак?

— Сандерс не позаботился о разнообразии нашего рациона. Поэтому снова каша, — ответила ему Валя. — Сейчас сварим, но придется немного подождать.

— А я, думаю, мы и сами сможем внести изменения в свой пищевой рацион, — загадочно начала Майя, рассматривая находки Васи. — Дело в том, что это плоды хлебного дерева. Нам о них рассказывали на курсах очень подробно. Для местного населения островов хлебное дерево — важный источник питания. Мякоть созревших плодов пекут, варят, сушат, засахаривают, едят сырой и даже, разминая и растирая, делают из неё тесто для своеобразных «блинчиков». Недозрелые плоды используются как овощи, а зрелые, более сладкие — как фрукты. О зрелости плодов свидетельствуют капельки латекса, проступающие на его кожуре, благодаря которым Василий и «приклеился». По вкусу они нечто среднее между хлебом (отсюда и название) и картошкой.

Закончив свою мини-лекцию по ботанике, Майя вновь обратилась к курьеру:

— А вы много там таких деревьев видели?

— Я был на одном, — начал Вася, и с опаской взглянул на Великопольского, но тот только ухмыльнулся. — Но вроде бы их там около десятка растет.

— Тогда я могу поздравить всех нас — голод нам не страшен! Это дерево плодоносит здесь практически весь год, а несколько таких деревьев способно «прокормить» целую семью.

От услышанных новостей и открывающихся перспектив народ оживился еще больше.

— От лица руководства объявляю Василию благодарность с занесением в личное дело! Нюся, готовь приказ, я подпишу! — Станиславович повернулся к награждаемому, и хотел было пожать ему руку, но, вспомнив, что все еще есть риск «приклеиться», чудо-фрукт-овощ от Васи оторвали, но руки еще были липкими, передумал.

— Платон Станиславович, а как я приказ подготовлю здесь?

— Анна, проявите смекалку, тем более ради своего друга, — не удержался Великопольский.

— А давайте тогда и приготовим этот универсальный продукт на завтрак! Я так соскучился по хлебу и картошке! — предложил Артур. Все его поддержали.

— Тогда эти плоды, так как они созревшие оставим на десерт, а принесем несколько менее зрелых и запечем их в золе, как картошку, — предложила Майя.

На этот раз предложение психолога получило всеобщее народное одобрение, поэтому, распределив обязанности, все приступили к их исполнению.

Вася, неимоверно гордый признанием его заслуг, повел Артура и Станиславовича в «хлебную рощу». Оставшиеся мужчины были назначены ответственными за костер.

Фима с Никитиным отправились собирать ветки.

Оказавшись вдали от коллектива, Фима решил воспользоваться возможностью и в который раз напомнить сопернику кто есть кто.

— Даже не думай! — начал он.

— Ты о чём? — не понял Ростислав.

— Всё о том же: не надо бросать на Дашу страстные взгляды, она — моя! — он триумфально улыбнулся.

— Ты так уверен в этом? — с сарказмом спросил Никитин.

— На все сто!

— И ни процента сомнениния?

— Ни одного! Я быстро учусь, и на чужих ошибках тоже. Дарья не любит сомневающихся.

— Ты так хорошо изучил Дашу?

— Мы с ней едины не только душой, но и телом, — довольный своим каламбуром, Фима отошёл.

— Я бы на твоем месте не был так самоуверен, — вслед ему сказал Ростислав.

Несмотря на разногласия, они быстро насобирали сухих веток и, взяв в компанию Великопольского, занялись разведением огня. Женщины, ожидая доставку продуктов, слушали продолжение лекции Майи о пользе хлебного дерева.