Полицейская фортуна - Кирилл Казанцев

Капитан засуетился, однако внешне он ничем не отличался от того, что был минуту назад. Оценив обстановку, он посмотрел на Антона спокойно, словно и не шла сейчас беседа о двух темах кряду.

— Он мой начальник. И его, как коллегу Крыльникова, не может не интересовать ход расследования. Кажется, они даже дружили. Хотя и не близко, — и опустил взгляд на маслянистую поверхность «Липтона».

— Если хочешь ужиться со мной, старина, — проговорил Копаев и со стуком поставил чашку на стол, — никогда не крути луну. Если бы Шульгина интересовал ход расследования, он позвонил бы мне, и то объяснение, что ты только что дал, мне даже не потребовалось бы. Но мне он не позвонил ни разу. Ты же ему отчитываешься каждые два часа, потому что каждые два часа в нашей совместной жизни что-то происходит. Я бы понял, если бы ты звонил демонстративно открыто, дабы не зарождать во мне лишние сомнения. Однако ты то вдруг в туалет уйдешь, то девушке своей позвонишь, то задержишься с посадкой в машину. Это я все эти трюки придумал, понял? То, что я уже забыл об оперативной работе, ты еще не знаешь. А потому вот что я скажу. Если ты хоть раз помешаешь мне делать свою работу или втянешь в неприятную ситуацию, я испорчу тебе будущее. Если поможешь — я этого не забуду. То же самое я говорю Сидельникову. Все понятно?

Полянский стушевался так резко, что даже вопрос свой «а вы ходили за мной в туалет?» произнес каким-то свистящим шепотом, больше похожим на свист придавленной змееловом к земле гюрзы.

— Поехали, — не ответив, бросил Копаев и смахнул с вешалки куртку. — Я Ейск не знаю. Вы тоже. Придется ездить по карте…

Вынув телефон, Антон вывел на экран «лопатника» карту Ейска.

— Ты узнал адреса, в которые когда-либо заезжал Гаенко? — посмотрел на Сидельникова.

— Майор пару адресов дал, Эмма Петровна, хорошая женщина, тоже два. Охранники один на четверых еще вспомнили… Вот только заправиться бы. И бензином, и хот-догами, а?

Наступала пора подведения предварительных итогов, позволяющих в полной мере оценить сложившуюся ситуацию. Всякий раз, когда миновал этап резведывательных мероприятий и подходил момент конкретных действий для достижения главных целей следствия, Антон визуально и мысленно просматривал все, что удалось наработать и имело отношение к делу.

Как в школьной задаче, определялась фабула. Итак, дано:

а) убитый полковник Крыльников, возглавлявший следственную группу по расследованию фактов мошенничества и коррупции в именитом клубе «Олимп»;

б) полковник был убит в ту ночь, когда впервые сообщил в штаб о том, что имеет данные о причастности к злоупотреблениям в клубе со стороны высших должностных лиц, и когда выиграл в казино «Эсмеральда» почти четыре миллиона долларов.

Предварительными следственно-оперативными мероприятиями установлено, что:

1. Гаенко, управляющий казино, убил двоих неизвестных и скрылся в неизвестном направлении;

2. Руководство ГУВД осуществляет воспрепятствование нормальному течению расследования. Пусть незаконного, липового, но тем не менее. О том, что все вокруг — липа, начальник ГУВД Екатеринбурга не знает.

И наконец, главное. Полковник полиции Крыльников, владелец новенького «Лендрузера», был частым гостем в казино «Эсмеральда» в «Азов-сити», и, как следует из показаний очевидцев, гостем удачливым. Что ни поставит на кон, казино в лице крупье Туза непременно проиграет в несколько крат больше.

Тузков оказался не таким ловким молодым человеком, каким показал себя его босс, и «сгорел» в первый же день следствия. Именно поэтому Антон оставил его в райотделе, зная, что руководство ГУВД тут же утащит добычу в свою нору.

Но Тузков отдал Копаеву уже все, что было нужно.

Антон сидел, пил чай и вспоминал свой разговор с Тузковым…

— Тузков, расскажите нам о полковнике Крыльникове.

— Я, крупье, должен рассказывать вам, ментам, о полковнике полиции Крыльникове? Это шутка?

— Чем он занимался, приходя в казино?

— Как чем? Купался.

— Тузков, в казино не купаются, в казино приходят, чтобы играть на деньги.

— Вот вы сейчас говорите — «в казино приходят, чтобы играть на деньги». Тогда зачем вы спрашиваете, чем занимался Крыльников, приходя в казино?

— Тузков, нам известно, что вы калач тертый, а потому провести нас вам не удастся. Мы знаем о вас все. А потому не крутите луну и отвечайте — в каких отношениях вы были с полковником Крыльниковым?

— Вот вы снова сейчас говорите — «мы знаем о вас все». Тогда зачем спрашиваете, в каких отношениях я был с полковником Крыльниковым? Какие отношения могут быть у меня с полковником Крыльниковым? Вы о сексе?.. А, о наших отношениях в казино-о-о… Какие отношения могут быть у крупье с игроком? Он ставит, я раздаю. Он снова ставит, я запускаю шарик. Когда он выигрывает, я ему об этом сообщаю. Когда проигрывает, я тоже ему об этом…

— Тузков, вас ожидают долгие бессонные ночи в следственном изоляторе.

— Нашему небогатому, но древнему дворянскому роду не привыкать к застенкам…

И тут Антон понял, что нет смысла с ним разговаривать. Он может расколоть этого парня в течение часа, но информация, которую отдаст Туз, ничего не будет стоить. То, что он подыгрывал из каких-то, явно не личных соображений, Крыльникову, понятно и без его объяснений. И что полковник Крыльников нечист на руку — тоже ясно. Туз выдаст информацию на низшем уровне, большей он не обладает. Так не лучше ли оставить крупье Шульгину и Чубасову?

В кармане Антона зазвонил мобильник. Он вынул его и посмотрел на экран. Пришло голосовое сообщение от начальника Управления собственной безопасности ГУВД Екатеринбурга Быкова.

Откинувшись на спинку заднего сиденья, Антон нажал воспроизведение. Голос Быкова сообщил: «Показания Стоцкого, одного из телохранителей Крыльникова».

Копаев прижал трубку к уху.

«— Меня и Гринева Крыльников попросил сопровождать его почти два года назад. Если быть более точным, то в октябре две тысячи второго года… У него вдруг появился джип, потом он тот джип продал, купил этот, «Крузер». Говорил, что пора готовить пенсию, что сразу по увольнении он станет заместителем управляющего банка «Урал-актив» и что управляющий, дабы не терять ценного заместителя, предоставил ему право ездить на джипе по доверенности. Но я уже тогда знал, что джип — собственность Крыльникова. Жена его однажды позвонила в машину… Крыльникова в этот момент в салоне не было, и трубку взял я. А супруга не поняла, кто вошел в связь, и говорит: «Заедь в налоговую, нам там за этот джип налогов насчитали прорву». Жена его баба из деревни, простая. Он всегда этого стеснялся, в свет не выводил никогда, хотя и любил, кажется…

— Зачем Крыльникову была нужна охрана?»

Антон не знал голос того, кто вел допрос. Но, коль скоро информацией делился Быков, значило, что Быков ему доверял.

Трубка молчала. Видимо, Стоцкий брал паузу в разговоре для раздумий.

«— Стоцкий, ты можешь молчать, — спокойно реагировал кто-то. — Но когда я найду Гринева, я специально сделаю так, чтобы он разговорился, и сразу. Его показания пойдут первыми, как добровольные. А после я произведу очную ставку и первые вопросы на ней буду задавать ему. Извини, что говорю такие банальности, ты не хуже меня знаешь, что это значит. И не хуже меня осведомлен, что лучше всего «колются» опера. Они просто «дармовые» [2] для следователя.

— У Крыльникова были какие-то дела, помимо ГУВД. И чем ближе к этому Новому году, тем тех дел было больше. Деньги к нему шли, как крысы на дудочку. Пару раз он встревал в разборки, и тогда мы с Гриневым делали свое дело. Стрельбы не было, но морды били. И людей для профилактики пару раз закрывали в райотделах. Нам он платил по тысяче баксов в месяц — мне, во всяком случае… Ну и по мелочам… Паспорта заграничные сделал, ксивы кое-какие выправил…

— Где у него были дела? Какие дела? С кем?

— В «Олимпе». За неделю до убийства я стал догадываться, что он хочет быть президентом клуба. Но это все, что я знаю. С Гриневым Крыльников общался на короткой ноге, и я подозреваю, что он платил ему гораздо больше. Вы тоже знаете, и не мне вам объяснять: когда по делу работает не один опер, а несколько, то среди них всегда есть старший. Так вот, среди нас старшим был Гринев… Можете мне не верить и искать Гринева. Но то, что я сказал, правда…»

— Приехали, Иван Дмитриевич, — заставляя Копаева отключить телефон, сказал Сидельников. — Это первый адрес из тех двух, что дала Эмма Петровна. Хорошая женщина…

«Иван Дмитриевич…» — подумал Антон. Каждое новое дело присваивало Копаеву новое имя, фамилию, биографию. Антон иногда ловил себя на мысли, что начинает забывать свою настоящую родословную. Часто ночью, поднимаясь, чтобы глотнуть воды или просто продышаться, он вспоминал, как его зовут. Ошибка дорого стоила…