Бей или беги - Саманта Янг

друг, история, — закончила я, наклоняясь к нему.

Либо я уже сильно напилась, либо выражение его лица смягчилось:

— Мне очень жаль, Эва.

— Ты первый раз назвал меня Эвой, а не деткой. Ты только притворяешься плохим, а на самом деле хороший.

Он сразу же нахмурился:

— Я не хороший.

— Как скажешь, — я отклонилась от него и допила шампанское. — Пусть ты нехороший, но я благодарна тебе за сегодняшний вечер — за последнюю неделю я первый раз смогла расслабиться. И это здорово.

— Эва?

— М-м-м?

— Эва, посмотри на меня.

Я посмотрела.

Боже, до чего он хорош. Я вдруг представила, как его щетина касается моей кожи на внутренней стороне бедра… Ох…

Как будто прочитав мои мысли, он наклонился близко-близко. Возбуждающий аромат его одеколона взбудоражил все мои чувства.

— Ты очень пьяна?

— А ты?

— Я не пьян, я просто нетрезв.

— И я тоже, — кивнула я.

— Значит, если я предложу тебе подняться ко мне в номер, это не будет считаться, что я воспользовался обстоятельствами?

У меня перехватило дыхание. Я пыталась напомнить себе, что еще пару часов назад считала этого парня крайне неприятным. Однако в это трудно было поверить теперь, когда он был так близко, такой соблазнительный, с таким сексуальным акцентом. В общем, я пришла к выводу, что, скорее, это я была раньше слишком напряжена и зажата. А теперь расслабилась.

И у меня уже очень давно не было секса.

Если точнее, очень-очень-очень давно.

И тут вдруг высоченный викинг с сексуальным голосом предлагает мне подняться к нему в номер, и я не была уверена, что смогу отказать ему.

Разгорающийся между ног пожар и затвердевшие соски тоже недвусмысленно намекали, что отказываться не стоит.

— Но я даже не нравлюсь тебе. Ты сказал, что хотел, чтобы я тебя невзлюбила, чтобы не захотела спать с тобой.

Он усмехнулся уголком рта:

— Ты не обязательно должна мне нравиться, чтобы я хотел заняться с тобой сексом, — он наклонился ко мне еще ближе, почти касаясь. — Я пытался не обращать на это внимания, но ты все время возникаешь у меня на пути. Я тебе тоже не нравлюсь, детка, но это не значит, что ты не хочешь лечь со мной в постель.

В этот момент я подумала, что он ошибается. Не в том, что я хочу лечь с ним в постель, а в том, что он мне не нравится. Не такой уж он плохой. И я его хотела. Это само по себе было так необычно, что я решилась:

— Пойдем к тебе.

— Только секс, Эва.

— О да, я не завожу отношения, — заверила я его, как загипнотизированная рассматривая его красиво очерченный рот. — Они разрывают тебя на части, выедают все внутренности, а потом бросают остатки на съедение другим зверям. Если ты достаточно умен, ты собираешь последние силы и убираешься из этого леса, и потом очень внимательно следишь за тем, чтобы больше ни один хищник не подобрался к тебе близко. Но я действительно хочу заняться с тобой диким животным сексом, — я протянула руку, погладила покалывающую густую щетину на его небритой щеке и прошептала: — Она будет щекотать, когда ты будешь целовать мои бедра?

Его глаза загорелись, и, клянусь, я услышала, как он зарычал, а потом резко швырнул несколько крупных банкнот (явно больше, чем надо) на стойку бара и вскочил с табуретки. Подал мне руку, помогая встать, и, не отпуская, а, наоборот, крепко сжимая мои пальцы своей огромной рукой, потащил через бар и холл к лифту.

О боже! Я что, правда это делаю? Я не могла списать все на алкоголь, так как мыслила вполне связно, пол подо мной не прыгал, стены не качались, а главное, я отлично понимала, что делаю.

И не сомневалась.

Я медленно осмотрела Калеба, мой взгляд просканировал его снизу вверх. Высокие черные кожаные ботинки, черные джинсы, строгая белая рубашка, которой все же не удалось придать ему сколько-нибудь цивилизованный вид. Наконец, мои глаза остановились на его мужественном профиле. Гордый прямой нос. Жесткая линия челюсти, которую не скрывала светлая щетина. Нижняя полная губа такая чувственная, что я с трудом сдерживала желание куснуть ее.

Почувствовав мой напряженный взгляд, он посмотрел на меня, и я утонула в его глазах. Никогда я таких глаз не встречала. Глаза волка, который хочет сожрать меня целиком. У меня перехватило дыхание.

Я не помню, когда в последний раз мужчина смотрел на меня с такой откровенной сексуальной алчностью, и мне это нравилось. Более того. Я мечтала побыстрее оказаться с ним в спальне, чтобы в его объятиях забыть годы воздержания, испытывая оргазм за оргазмом.

— Ты в постели так же хорош, как выглядишь?

Вместо ответа он убийственно самоуверенно усмехнулся и не очень деликатно втащил меня в лифт. Когда двери лифта закрылись, он прижал меня к стенке своим мощным мускулистым телом:

— Не переживай, детка. Мало тебе не покажется.

Лифт звякнул и остановился. Он рванул меня за руку и потащил по коридору. Я успела только заметить, что мы остановились на одном этаже, но номер Калеба был в противоположной стороне от моего.

Первое, что он сделал, войдя в номер, — взял пульт и опустил жалюзи на окнах, выходящих на взлетную полосу. Потом обернулся и пристально посмотрел на меня:

— Все еще не пьяная?

Я сглотнула, чувствуя, что, наоборот, стремительно трезвею.

— Нет.

— Все еще хочешь этого?

Какой-то голосок в моей голове (наверное, тот, что стремительно трезвел) слабо возразил, что пора кончать это безобразие. Но кровь во мне кипела, и внутренние запреты рухнули. Я хотела секса. И точка. Я кивнула.

— А ты?

Его ответ был, как всегда, предельно ясным. Одним шагом преодолев расстояние между нами, он запустил руки в мои волосы и за голову притянул меня к себе. Его рот накрыл мой в невыразимо жадном, страстном, неутолимом поцелуе.

Я завела руки ему за спину и засунула пальцы за