Разорванная связь - Джей Бри

ужасно, и мне требуется две попытки, чтобы удержаться на ногах, но как только я убеждаюсь, что мои ноги не подкосятся, я выбегаю из комнаты.

Норт едва успевает за мной, его рука обхватывает мой локоть и тянет меня в нужном направлении, когда я собираюсь свернуть не туда.

— Ты не можешь просто взять и уйти, когда тебя обвиняют в токсичном поведении.

Ледяная ярость струится по моему позвоночнику, и когда я вырываю свою руку из его хватки, в ней слишком много силы, потому что мой дар чуть-чуть выскользнул из крепкой хватки. Норт хмуро смотрит на свою руку, словно сомневаясь, действительно ли он почувствовал дополнительный толчок силы, и я немного пугаюсь.

Отвлечь.

Мне нужно отвлечь его от этого прямо сейчас, черт возьми.

— Ты много знаешь о токсичности, тебе никогда не приходило в голову, что, может быть, не стоит угрожать своей чертовой Связной? Что, может быть, сказать мне, что ты посадишь меня на цепь в своем подвале, — это не лучший выход из всего этого… бардака?

Я говорю это достаточно громко, чтобы некоторые из других студентов, слоняющихся вокруг, услышали меня и начали роптать между собой, и Норт не только замечает их, но и впервые, кажется, смущается.

Не из-за своих действий, а из-за того, что люди говорят о нем.

Он кривит губы, и когда снова хватает меня за руку, я чувствую, как его дар пульсирует в его пальцах, пульсирует как предупреждение о силе, которую он скрывает под своими отполированными костюмами и совершенно спокойными улыбками.

Он осторожно толкает меня из комнаты, стараясь, чтобы никто не заметил, что он физически тащит меня через здание к своей машине. — Я думаю, что если бы ты не убежала, как эгоистичная, манипулятивная, маленькая девочка, мы бы подарили тебе весь мир. На этой земле не было ничего, о чем бы ты могла попросить, и в чем бы мы тебе отказали, но теперь ты столкнулась с последствиями своих действий впервые в жизни, я уверен. Мне совершенно ясно, что все свое существование ты была избалована и не можешь думать ни о ком, кроме себя. Очевидно, что твои родители…

Я едва сдерживаю себя. — Не смей, мать твою, говорить о моих родителях. Я выковыряю маячок голыми руками и убегу, не дави на меня.

Водитель все это слышит, он открывает дверь как раз вовремя, чтобы Норт без комментариев впихнул меня внутрь, крепко закрывая ее за мной, пока его мудак-босс отходит, а потом они стоят вместе, полностью игнорируя меня, мило беседуя о погоде или еще какой-нибудь бесполезной ерунде.

Я в бешенстве.

Это действительно чертовски плохая идея, я знаю это, потому что мой дар начинает шевелиться в моем нутре, мою кожу покалывает, а зрение медленно начинает белеть.

Я превращаюсь в чертову светящуюся букашку и никак не могу зажечься в этой чертовой машине сегодня, когда один из моих Связных стоит прямо здесь. Я закрываю глаза и замедляю дыхание, считая и напевая себе под нос, чтобы было на чем сосредоточиться, но я слишком долго боролась со своим даром, чтобы он так просто затих.

Паника, которая пропитывает мою кожу, только ухудшит ситуацию, но я не могу остановить ее. Я чувствую, как пот выступает на лбу, а дыхание становится таким прерывистым, что невозможно скрыть, в каком вихре я нахожусь. Умения может случится потеря сознания.

Раздается жужжащий звук, который нарушает мою концентрацию.

Я быстро моргаю, пытаясь избавиться от блеск в глазах, но, хотя я вижу только сумку, лежащую у моих ног, я сразу же узнаю ее как свою собственную.

Это жужжит мой мобильный телефон.

Я роюсь в нем трясущимися руками, пока не нахожу, в телефоне сообщение от Атласа, и хотя в моем желудке все еще бурлит от ярости и беспокойства, уголки моих губ приподнимаются при виде маленькой голубой точки рядом с его именем.

Как он всегда знает, когда мне нужно что-то, что спасет меня от срыва?

Я знаю, что Дрейвены чертовски богаты, но что остальные Связные делают с деньгами? Я еще на одном дерьмовом уроке экономики, и подумываю бросить учебу и наживаться на них. Скажи мне, что кто-то из них приличный и обеспеченный, мне нужно понять, с кем из них подружиться.

Я фыркаю на него, в основном потому, что благодаря нашей постоянной переписке я знаю, что он шутит и никогда бы ничего не принял ни от одного из них, и отправляю ответное сообщение.

Я скорее воткну булавку себе в глаз, чем приму что-либо от любого из них, но если ты не против продать им свою задницу за легкую жизнь, то кто я такая, чтобы судить? Кто знает, может, ты и вправду найдешь с ними общий язык.

Я все еще ухмыляюсь, глядя на свой телефон, на котором высвечиваются три точки, как только он начинает печатать свой ответ, когда пассажирская дверь открывается, и Норт скользит ко мне на заднее сиденье. Мое зрение пришло в норму, так что думаю, мой дар снова под контролем, но это не имеет значения, потому что Норт не смотрит на меня, он даже не взглянул на меня ни на секунду.

Я должна почувствовать облегчение, но, честно говоря, меня просто бесит, как быстро он может отмахнуться от меня, просто отгородиться, как будто я для него ничто, в то время как внутри меня все еще идёт борьба со всем этим дерьмом, которое он вывалил на меня. Я хмыкаю под нос, звуча в точности как капризный ребенок, которым он меня считает, но он игнорирует меня, погружаясь в свой телефон.

В эту игру могут играть двое.

Я общаюсь с Атласом, больше флиртуя, чем что-либо еще, и полностью сосредотачиваюсь на своем экране. Сначала я делаю это только для того, чтобы подшутить над Нортом, но Атлас слишком хорош в качестве отвлекающего маневра, и когда я говорю ему, что подшучиваю над другими Связными, потому что они ведут себя как засранцы, он более чем счастлив занять меня.

Я не уверена, что он когда-нибудь сможет забыть о том,