Аскатон. Возвращение домой (СИ) - Тимощенко Анастасия

Ксенерва заметила, что и эльфы, и гномы склоняли перед ними голову и замолкали, когда они проходили мимо.

– Приветливый тут народ. – Тихо произнесла Ксенерва, понимая, что приветствуют, скорее всего, только Аймона.

В одноэтажных домиках оказались многочисленные кузнецы, мастерские и даже гончарные.

– А где же живут гномы? – Спросила Ксенерва.

– Это всего лишь торговая часть города. А жилища гномов вон там. – Махнул рукой Лейкас в сторону вырубленных в стене ходов. – Там целая сеть коридоров, домов, площадей. Огромные литейные и шахты.

Пройдя через ряды мастерских, компания оказалась на площади, в конце которой возвышался огромный дворец. Внешне он ничем не казался примечательным, из того же песочного камня, что и все вокруг. К дворцу вела огромная лестница. Поднявшись по ней, они оказались в просторном холле. А вот отсюда дворец поражал убранством и роскошью во всем. Пол был устлан белой плиткой с золотым узором. Стены были декорированы позолоченным камнем. Освещали холл вычурные канделябры со свечами. Вдоль стен были установлены золотые статуи. Лейкас пояснил, что это статуи правителей подземного царства.

– Ну, как тебе дворец? – Поинтересовался Аймон.

– По мне так, это перебор. – Сказала Ксенерва. – У них тут даже пыль наверно золотая.

– Дворец был построен еще первым правителем Гротсберга. Он обожал золото и по максимуму окружал себя им. Довольно жадный был коротышка. – Презрительно поведал Аймон. – Таидор не любит это место и использует только для приема высокопоставленных гостей и официальных совещаний.

За двустворчатыми дверьми оказался зал для приема гостей. Ксенерва огляделась. В просторной и вместительной комнате доминирует белый цвет вкупе с сусальным золотом и с позолоченными деталями мебели. Пол сделан из натурального мрамора. За большим овальным столом восседали четверо гномов, один из них поспешил на встречу Аймону.

– Аймон, дружище! – Пробасил гном.

Аймон нагнулся, чтобы приветствовать низкорослого друга и покрепче того обнять.

– Таидор, старый плут, и я тебе рад! – Искренне приветствовал гнома Аймон.

– Приветствую тебя, Таидор Железнорук! – Поздоровался Лейкас.

– Ах, и ты худой здесь! И тебе не хворать! Я тебя за Аймоном не сразу и разглядел. – Пробасил Таидор и добродушно рассмеялся.

– Даже не знаю, где Аймон так бока наел, что меня не видно. – Парировал Лейкас.

– Судя по тебе, тебя и объедал. – Хохотнул гном.

– Неправда. – Категорично заявил Аймон. – Этот доходяга ест больше моего коня. Вот и думаю, не списать ли эльфа на покой, а себе еще одного жеребца завести.

– У твоего жеребца не такой длинный язык как у меня, а без него ты будешь скучать. – Сказал Лейкас.

Ксенерва чувствовала себя лишней и неловко переминалась с ноги на ногу, наблюдая за старыми друзьями и разглядывая нового знакомого. Гном имел довольно крепкое телосложение, широкие плечи, и кругленький животик. Рост составлял примерно сто тридцать сантиметров. Темные волосы уже затронула седина, на лице выделялся большой с выпяченными ноздрями нос и кустистые брови. Усы, заплетенные в косы, свисали до груди, а борода и того ниже. Гномы, сидевшие за столом, уже куда-то исчезли.

– Ох, я и невежа! – Воскликнул Таидор. – У вас тут еще и дама.

Таидор сделал два шага назад, шаг вправо, шаг влево, придвинул правую ногу к левой и при этом склонил голову в знак приветствия и почтения. Видимо, так положено приветствовать дам в Эскатоне по светскому этикету. Но Таидор, делал это так неловко и смешливо, что Ксенерва рассмеялась.

– Позвольте, представиться! Таидор Железнорук, правитель подземного царства! – Торжественно представился правитель гномов.

– Очень, приятно, – Таидор взял руку Ксенервы, чтобы запечатлеть на ней поцелуй, но так и застыл, услышав окончание фразы, – Ксенерва.

– Так это вы... – удивленно пробормотал гном.

– Да, Таидор, это – Ксенерва, мать Алииды, моя будущая диара и повелительница темного царства.

– Что ж, мне приятно с вами познакомиться. И я безгранично рад тому, что, мой друг недолго будет еще гулять холостяком. – И Таидор подмигнул Ксенерве.

(window.adrunTag = window.adrunTag || []).push({v: 1, el: 'adrun-4-390', c: 4, b: 390})

– Я рада, Таидор, нашему знакомству. Но если, это возможно – я бы незамедлительно хотела увидеть дочь. Она здесь?

– Ну, что ты милочка! Ну, не в этом же склепе жить ребенку. Пойдемте, друзья! – Радостно воскликнул гном, будто его самого тяготило находиться во дворце. Он взял Ксенерву под руку. – Дорогая, я покажу вам, настоящее жилище гномов. Славное местечко, скажу я вам. Не то, что этот золотой сарай.

Из дворца был еще один ход, через который они вышли на небольшую улочку. Пара лестниц, несколько переходов и вот они уже стоят перед мощными коваными дверями. Войдя в них, они оказались в жилище Таидора, которое ярко контрастировало с напыщенной обстановкой дворца. Здесь преобладало всегда актуальное дерево вкупе с художественной ковкой. Элегантные кованые люстры, элементы мебели, перила лестницы, рамы, зеркала и даже светильник в виде раскидистого куста – все это нисколько не утяжеляло интерьер за счет просторного зала, который был отделен от холла тремя порталами в виде арок. Мягкие диваны, обшитые бархатистой бежевой тканью, стояли напротив красивого камина, решетка которого была выполнена умелым кузнецом в виде листиков и побегов. Всполохи пламени и запах дров, создавали атмосферу уюта. Большой обеденный стол с деревянной столешницей и тонкими ажурными ножками, говорил о том, что в доме большая и дружная семья. И в подтвержденье этому перед гостями пронеслась толпа маленькой ребятни, которую, и разглядеть то, толком не удалось.

– Прошу, чувствуйте себя как дома, и даже лучше, потому, что вы у меня дома! – Радушно просил хозяин. – Сейчас я распоряжусь, чтобы накрыли стол. Дюсинда, Дюсинда!

Никто не отозвался и гном, сердито ворча, вынужден был покинуть гостей и отправиться на поиски потерянной Дюсинды. Некоторое время, было слышно, как Таидор зовет жену и требует, чтобы его гостей немедленно накормили.

Ксенерва уже не могла усидеть на месте, не могла больше ждать, зная, что где-то рядом ее сокровище.

– Аймон, Лейкас, я вас умоляю, проведите меня к дочери!

Аймон плотно сомкнул губы, прищурился, глядя то на Ксенерву, то на Лейкаса.

– Я пожалуй пойду, позабочусь о своей лошадке, – обратился он к Лейкасу, – а ты, если не затруднит, проводи, пожалуйста, Ксенерву сам. Мои визиты на второй этаж весьма затягиваются.

Лейкас улыбнулся:

– Что опять трусишь?

– Еще как! – Засмеялся Аймон.

Глава 10. Долгожданная встреча

Добротная, деревянная лестница, не скрипнувшая ни разу под ногой, привела их на второй этаж. На полу широкого, хорошо освещенного коридора, часто встречались детские игрушки. Ксенерва даже запнулась об одну из них, не заметя ее от волнения.

– Дети. – Засмеялся Лейкас. – Будь осторожна, второй этаж – их территория, можно ожидать чего угодно.

– Откуда здесь столько детей? – Спросила Ксенерва, видя детские кроватки через открытые двери комнат. – Это дети Таидора?

– Нет, что ты. У Таидора уже взрослые дети. – Лейкас, помрачнел и продолжил. – Это дети людей, тех, что погубила эпидемия. У них нет родителей. Теперь Таидор заботится о них.

– Что-то здесь тихо. – Заметила Ксенерва.

– Должно быть, ушли в столовую. – Ответил Лейкас и остановился у одной из дверей.

– Здесь? – Одними губами прошептала Ксенерва.

– Здесь. – Кивнул Лейкас.

Сердце Ксенервы учащенно забилось. Она вздохнула, и радостно улыбнувшись Лейкасу, толкнула дверь.

В комнате без окон, как и везде в этом доме тускло горела одинокая свеча. В полумраке возле маленькой кроватки, Ксенерва разглядела мужчину с раскрытыми черными крыльями. Архемон! – Догадалась она. Там, на детской кровати, в маленьком распластанном тельце Ксенерва узнала свою дочь. Архемон молча кивнул Лейкасу, и, бесшумно пройдя мимо них, покинул комнату. Лейкас похлопал Ксенерву по плечу и тоже вышел. Девушка стояла посреди комнаты, не верила своим глазам и молча, плакала. Было невыносимо видеть дочь такой... измучанной, высохшей, с бледной нездоровой кожей и тусклыми волосами. Девушка подавила всхлип, взяла себя в руки и подошла к кроватке. Присев, она дрожащими руками поднесла холодную ручку своей дочери к губам.