В огненном плену - Карен Монинг

Скривившись, я открываю глаза и опасливо смотрю вверх.

Твою мать, твою мать, твою мать!

На фонарный столб, под которым я скорчилась, насажена Серая Женщина — искалеченная, выпотрошенная, четвертованная.

И живая.

Куски ее тела извиваются в агонии. Присоски конвульсивно открываются и закрываются, и она каким-то образом еще способна издавать звуки: стоны и всхлипывания от ужасающей боли.

Я роняю голову, и меня тошнит в канаву. На человеческую кисть. Оторванную в запястье.

«Он хотел тебе помешать».

— Нет, — шепчу я.

Я узнаю́ обрывок формы, оставшийся на запястье. Погибший — один из Хранителей Джайна. Я ни за что бы не убила человека. Не причинила бы зла невиновному. Пусть мне не нравятся методы Джайна — он отнял у Дэни ее меч и с радостью избавил бы меня от копья, если бы мог, — но он и его люди выполняют для города опасную и крайне необходимую работу.

«О да. И ты наслаждалась каждой секундой. Ты ровно настолько же чудовище, как, по твоим словам, и я».

Я яростно трясу головой, словно пытаюсь вытрясти Книгу из черепа.

«Я здесь главная, — передразнивает «Синсар Дабх» фальцетом, издеваясь надо мной. — Я принимаю решения. Милая МакКайла, когда же ты запомнишь? Ты машина. Я водитель. Но я могу управлять тобой лишь потому, что в глубине души ты хочешь доверить мне управление».

Я дрожу, холод пробирает меня до костей.

«Не хочу!»

Я видела, как Книга «управляет» другими машинами. И считаю, что мне повезло, раз уж тут рядом со мной на улице всего две оторванные человеческие кисти. Я стою на четвереньках, опустив голову, закрыв глаза, и дрожу под грузом осознания ужасных действий, которые я совершила, и ненависти к себе. Часть меня хочет лечь прямо здесь и прекратить существование. Я была так самоуверенна, не сомневаясь в том, что я себя контролирую.

И так непростительно ошибалась.

«Существует лишь два способа, позволяющих врагу победить, мисс Лейн, — говорил мне Бэрронс недавно, продолжая старую традицию уроков в книжном магазине. — Вы умираете. Или прекращаете бороться. И тогда умираете. Вы этого хотите? Умереть?»

Я хочу жить. У меня так много причин, чтобы жить.

Я уверена, что они были и у того, кого я убила. В груди становится жарко и тесно, мышцы сжимаются. Я не могу вдохнуть. Я скорчилась в канаве, отчаянно и беззвучно пытаясь втянуть в себя хоть немного воздуха.

«Вставай, Мак! — слышу я рычание Бэрронса. — Вставай, черт тебя побери!» Он командует мной, даже отсутствуя. Я опускаю голову ниже и пытаюсь силой воли расслабить закаменевшие мышцы. Это не срабатывает. От недостатка кислорода у меня начинает кружиться голова. Не могу дышать, не могу дышать, не могу дышать! Я начинаю паниковать.

«Иногда, если слишком сосредоточиться на цели, мисс Лейн, вы усиливаете ее нежелательный элемент».

«Не понимаю», — говорю я.

«Страх власти, которую, как вы считаете, кто-то или что-то имеет над вами, — это всего лишь тюремная камера, в которую вы сами решили войти. Думая о том, чтобы освободиться от Книги, вы усилили свою уверенность в том, что вы ее пленница».

Я заставляю себя сделать нечто противоестественное, противоположное тому, чего я хочу: выдох вместо вдоха.

Воздух со скрипом возвращается в легкие, так быстро, что я захлебываюсь им. И корчусь в канаве, плюясь и пытаясь отдышаться.

Несколько секунд спустя я неуверенно поднимаюсь на ноги.

Что произошло? Почему Книга получила контроль надо мной, а я этого даже не осознала?

Я медленно оглядываюсь. Фиксируя в памяти свои преступления.

Повсюду разбросаны куски Невидимой и человеческой плоти. Среди которых нет ни единого клочка размером больше чайного блюдца.

Я начинаю сортировать их и некоторое время спустя нахожу руку убитого мной человека, прижимаю ее к груди и плáчу.

Глава 4

Боль без любви, боли не может быть много[5].Кристиан

Лето в Северо-Шотландском нагорье, белый и пурпурный вереск захватил ландшафт, сплошным ковром накрыв долины и склоны. Лиловые цветы чертополоха вырвались на волю из толстых колючих бутонов, бледно-розовые дикие розы покачиваются над скалистыми выступами.

Дьявол кроется в деталях. Как иногда и спасение.

Я сосредоточиваюсь на прикосновении к траве под моими ногами, на ощущении ветра в волосах, когда я бегу.

Мы мчимся по склону, моя сестра Колин и я, чтобы поплавать в ледяной в начале лета темной воде озера. День почти идеален, безоблачное небо синей чашей накрывает травянистую впадину, тянущуюся на многие мили между величественными горами.

Ничто не сравнится с моими горами, ничто никогда не сумеет с ними сравниться. Эта земля дарит мне радость и покой.

Хоть я и слышу правду за ложью, хоть меня и боятся и жители деревень относятся ко мне с отстраненным холодным уважением, здесь мое место. Имя Келтаров хорошо известно, это гордое имя. Мы неотъемлемая часть нашей деревни, ее жителей, и когда экономика в упадке, мы даем им работу на нашей земле и в замках. Мы понимаем, что когда процветают те, за кого мы несем ответственность, мы сами становимся в десять раз сильней, чем в одиночку. Таково значение слова «клан» — это гораздо больше, чем просто семья.

Шотландия — страсть в моей крови. Тут я родился, тут умру, и мои кости упокоятся на кладбище за разрушенной башней, поросшей плющом, чуть дальше плиты с рунами пиктов, но чуть ближе гробницы Зеленой Леди, где корни дерева и надгробие переплелись, создав очертания привлекательного лица и прелестного тела, одетого только в мох.

Семья — это все. Я женюсь и буду растить наследника за мощными стенами замка Келтар, у круга стоячих камней, известных как Бан Дрохад, или Белый Мост, — их предназначение открыто только нам, их магия бьется в земле, словно живое сердце. Я буду учить своих сыновей, и они станут друидами, как их отец и деды, я буду учить своих дочерей, и они станут похожими на валькирий прежних дней. Я остро ощущаю свою принадлежность. Я точно знаю, кто я такой: Кристиан МакКелтар, происходящий из древнего, тысячелетиями почитаемого рода.

Основоположники моего клана ходили по холму Тары еще до того, как она получила свое название. Прежде чем появились нынешние названия, мы распахивали землю Скара-Брей[6], собирали камни для постройки жилищ, в которых селились наши женщины и дети. А еще раньше мы стояли на берегах Ирландии в кипящем прибое, и тучи взрывались над нами светом: мы были свидетелями того, как Древние спускались со звезд. По приглашению этих новых богов мы удалились в высокогорье — хранить Договор между нашими расами.