Искатель. 1992. Выпуск №2 - Джон Макдональд

Кемп подошел с Тоссом и Рэзонером к небольшой группе людей, разглядывающих какой-то предмет, лежащий у машины. Холодный белый свет высветил тело. Вспыхнули камеры.

Кемп подошел достаточно близко, чтобы разглядеть лицо. Он сделал глотательное движение и отступил на полшага назад. Тяжелые черты Арнольда Крауна были едва узнаваемы.

Грузный мужчина со звездой шерифа, в одежде цвета хаки и голубой бейсбольной шапочке сидел на корточках.

— Привет, Барни. Привет, Лью, — поздоровался он с полицейскими и проворно вскочил на ноги.

— Добрый вечер, Гус, — ответил капитан Тосс. — Лью может его опознать.

— Это Арнольд Краун, — уверенно произнес Лью. — Неужели все это из-за того, что он угодил в канаву?

— Канава, похоже, вообще ни при чем. Его сначала избили, а затем пырнули ножом.

Маленький чистенький мужчина поднялся с колен и кисло сказал:

— Больше мне здесь делать нечего. Можете грузить.

— Когда вы сможете дать заключение, док? — поинтересовался шериф.

— Завтра, завтра, — ответил маленький доктор, — вечером люди отдыхают, а не вскрывают трупы.

Он рассмеялся лающим смехом и быстро скрылся в ночи.

Люди в белых халатах погрузили тело в машину «Скорой помощи». Шериф дал знак человеку, стоявшему около тягача. Тот спустился в канаву, прицепил к «олдсу» крюк, забрался в тягач и вытащил автомобиль на шоссе. В темноте мигали большие красные предупредительные огни его крана.

— Барни, имеются свидетели, прекрасные, хотя и нервные свидетели, — объявил шериф. — Пошли.

Он направился к молчаливой группе на противоположной стороне дороги. Тосс и Рэзонер пошли за шерифом. Кемп услышал, как Рэвонер негромко спросил у Тосса:

— Перед репортерами? Он обязан допрашивать без газетчиков.

— Обычно да. Но в год выборов честный Гус Карби становится другом прессы.

Вспыхнул яркий свет. Молодая парочка предупредительно вошла в освещенный круг. На парне лет восемнадцати были штаны цвета хаки и хлопчатобумажная майка. У него были сильные, загорелые руки, копна каштановых волос, густые бакенбарды и большое, мягкое, еще не сформировавшееся лицо. Парень держал за руку маленькую девушку в джинсовых шортах и полосатой рубашке, ткань которой натягивалась на несдерживаемой лифчиком молодой груди. В ее спутанных темных волосах светлели две белые крашеные пряди. С узкого лица настороженно смотрели близко посаженные глаза. Широкий рот казался вялым и мясистым.

Полицейский вытащил из открытого окна микрофон с длинным шнуром и протянул его шерифу.

— Работает отлично. Дважды проверял.

Шериф нажал кнопку, загорелась маленькая красная лампочка записи. Он поднес микрофон ко рту и сухим голосом сказал:

— 25 июля, десять сорок вечера. Шериф Карби допрашивает свидетелей на месте убийства Арнольда Крауна. Ну, давай, сынок. Как тебя зовут, где живешь?

— Уф… Говард Крафт. Живу в двух милях отсюда, в Стар Руте, почтовый ящик 810, шериф.

— А ты, девочка?

— Рут Меклер, — тонким детским голоском ответила девушка. — Седэр Стрит, 52, Даггсбург.

— А теперь, Говард, расскажи, как ты здесь очутился?

— Ну, у нас с Рут было свидание. Мы покатались сначала, а потом приехали сюда. Мы… раньше мы приезжали сюда много раз. Я, как всегда, поставил машину за амбаром, и мы… забрались по лестнице на чердак.

Один из репортеров захихикал. Девушка крепче прижалась к парню. Карби выключил микрофон и повернулся к журналистам.

— Эти ребята могли смыться и молчать, но они позвонили нам. Если хотите получить информацию, то заткнитесь. В противном случае я проведу допрос в своем офисе.

— Мы собираемся пожениться, — пояснила девушка.

— Продолжай, парень, — сказал шериф.

— Мы как раз сидели около проема. — Говард Крафт показал на амбар. Все повернулись и посмотрели на высокое прямоугольное окно размером пять футов на три. Через его край свешивалось сено.

— Мы с Рути пробыли здесь, наверное, минут пятнадцать, когда подъехал этот «олдсмобил» и остановился прямо перед нами. Они выключили свет и мотор.

— Когда это было?

— По-моему, без десяти девять, шериф. В машине разговаривали мужчина и женщина.

— Ты не слышал, о чем они говорили?

— Они спорили. Кажется, он пытался уговорить ее сделать что-то, а она не хотела. Мы могли уловить только отдельные слова.

— Мы слышали слово «сюрприз», — сказала Рут. — Он говорил о сюрпризе и деньгах. Еще мужчина сказал о тысяче долларов. Мы особенно не прислушивались, что нам до них?

— Он пару раз сказал о женитьбе, — заметил Говард.

— Потом сразу включили фары, стали отъезжать, — продолжила девушка.

— Мы выглянули, — прервал ее парень. — Видим, она выпрыгнула, машина еще ехала небыстро. По-моему, девушка упала, а он заехал на «олдсе» прямо в канаву. И все орал: «Хелен! Хелен! Хелен!» Тяжело было смотреть. И вот тогда с запада подъехала другая машина. Фары их осветили, мы видели, этот большой парень в белом пиджаке стоял на коленях возле своей блондинки.

— На ней была белая юбка и зеленая блузка, — добавила Рут.

— Потом машина резко затормозила, — продолжал Говард, — и остановилась футах в тридцати от парня с девушкой. Судя по всему, за рулем сидел опытный водитель. Это был темно-зеленый, или темно-голубой, а может, даже черный «бьюик», хорошая модель, кажется, прошлого года выпуска.

— По-моему, темно-синий, — уточнила девушка.

— Из машины вышли четыре человека, — сказал Говард. — Среди них была девушка. Они не закрыли двери и не выключили мотор. Эти люди вели себя… как-то смешно.

— Что ты имеешь в виду? — поинтересовался шериф.

— Извини, Гус, — вмешался Барни Тосс. Карби с раздражением повернулся к нему.

— В чем дело, Барни?

— Наверное, следовало бы перекрыть дороги, чтобы…

— Я уже сделал это после первого неофициального допроса. Все в порядке, сынок. Так что смешного ты заметил в их действиях?

— Ну, было похоже, что они вовсе не собираются помогать. Они смеялись и шутили. Мне показалось, все четверо были пьяны.

— Ты разглядел их?

— Да, когда они остановились перед фарами собственного автомобиля. Мы видели их довольно хорошо.

— Опиши их.

— Один большой смуглый тип, похожий на громилу. Все парни были в спортивных рубашках и штанах. У большого рубашка торчала поверх брюк. Дальше, худощавый парень в очках, лысоватый. Он все время подпрыгивал, шутил и странно смеялся. Третий — блондин, крепкий, высокий, загорелый.

— По-моему, он немного похож на Тэба Хантера, только крупнее и грубее.

(adsbygoogle = window.adsbygoogle || []).push({});