Слепые поводыри - Евгений Лукин

— Погоди, — растерянно сказал наконец Андрей. — Ты о ком? О Сувенире?

— Ну! — Голос Влада звучал несколько надтреснуто. — Он же меня и подначил — Игорёк! «ФСБ, упрячут, устранят!..» И тебя потом втянул. Скажешь, нет?

Ночное облачное небо над балкой, набрякшее светом фонарей и реклам, мутно тлело багровыми оттенками. Где-то заполошно вопило противоугонное устройство.

— Да теперь-то что говорить… — уклончиво пробормотал Андрей. Помолчал, затянулся. Розовый полусвет вынул на миг из темноты его непривычно задумчивое лицо. — Ты шнуркам своим про академический сообщать будешь?

— А ты?

— Я — нет. Воплей не оберёшься. У тебя они кто?

Ответом было странное горловое кудахтанье. Влад смеялся.

— Сейчас расскажу. Ты слушай, слушай: прикол классный. Они у меня оба члены КПСС… были… Отец в Москве учился, в ВПШ…

— А это что такое? — несколько ошалев, спросил Андрей. Обычно дружок его от бесед на личные темы уклонялся. Вообще был неговорлив. А тут, гляди-ка, прорвало…

— Высшая партийная школа, — глумливо перевёл Влад. — Специальность: научный атеизм. Ну, отучился, приехал… И подаёт заявление на выход из партии. В общем, пока учился, в бога уверовал. В те времена, прикинь!

— Серьёзно, что ли?

— Да погоди ты! — нервно посмеиваясь, продолжал Влад из темноты. — Дальше ещё смешнее будет… Мать его тут же раз — и в психушку! Ну, понятно: иначе скандал, того и гляди, у самой карьера накроется. А так: псих и псих — что с него взять? Сдала… Там он месяца через три и откинулся.

— Ни хрена себе… — подивился Андрей, гася сигарету о землю. — Залечили?

— Онкология, — бросил Влад. — Думаешь, с чего бы это он в религию ударился?.. А тут бац — девяносто первый год! КПСС — на хрен! Ну, мать покрутилась-покрутилась — скучно без партии-то… Ну и сама в церковь подалась…

— Классно! — только и смог вымолвить Андрей.

— Это ещё не классно! Классно дальше. Начала доставать: крестись да крестись! Я её, понятно, послал. Так она ещё и меня в психушку сдать задумала, ты понял?

— А тебя-то за что?

— Да как… Сама на меня орёт, а говорит: я на неё ору. Слышу, соседок уже обрабатывать начала: бьёт, мол, с ножом гоняется; это у него наследственное…

— И… чем дело кончилось?

— Сдал её саму в психушку — тем и кончилось… Да у неё уже глюки пошли… на религиозной почве. «Скорая» приезжает — а она с богородицей вслух разговаривает… А чего? Ждать, пока она меня самого отправит?

— Упс!.. А чего ж ты тогда в общежитии живёшь, раз хата есть? — спохватился Андрей.

— Да выписали её потом, — нехотя отозвался Влад. — Без денег сейчас ни от чего не лечат… И опять всё по новой!.. Ну чего? Пойдём или ещё посидим?..

К вечеру с помощью вспомнившего про совесть Игорька круг вымостили полностью. Отряду воинов, нёсшему охрану островка, были даны дополнительные инструкции. Где можно — словесно, но в основном с помощью жестов…

Глава 6

Всё произошло настолько быстро, что Влад опомнился уже на заднем сиденье, стиснутый с обеих сторон плечами равнодушных мордоворотов в камуфляже. Взяли прямо на тротуаре, в восемь вечера.

— З-за что?

Ответа не последовало. «Девятка» цвета «мокрый асфальт» влилась в общий поток легковушек и без особой поспешности двинулась в сторону, противоположную центру города.

— Мужики, вы кто?.. М-милиция?..

Сидящий справа с трудом повернул вколоченную в плечи по самые уши голову — накоротко остриженную, с просвечивающими шрамами…

— Слышь, козёл… — утомлённо произнёс он и замолчал, поскольку, собственно, всё уже было сказано.

Мигом уяснив ситуацию, Влад ужаснулся — и прикусил язык.

«И хорошо ещё, если это будет ФСБ… — прожурчал в мозгу сварливый голос Игорька. — А скорее всего на нас выйдут… иные структуры… Эти вообще чикаться не станут…»

Неужели вышли? В связи с чем? С пистолетом?.. Да ну, вряд ли! Никто никого не кинул — расплатились на месте… Долг? Так ведь срок ещё не истёк… и счётчик включать не за что… А главное: пистолет-то покупал Андрей!.. И деньги занимал тоже Андрей!.. Андрей, а не Влад!..

Нет, не милиция. Точно — не милиция! И не ФСБ… Может, всё-таки ошиблись? Взяли, да не того? Куда везут-то хоть?.. Стоило об этом подумать, как «девятка» остановилась. Влада бесцеремонно выпихнули наружу и повели по плоским ступеням к блистающим медью и стеклом огромным дверям. Металлические буквы над входом отражали свет ослепительных белых фонарей, поэтому Влад даже не сумел прочесть толком, что же там, собственно, было написано. То ли банк какой, то ли фирма…

Полчаса его промурыжили на стуле в гулкой приёмной. Оба мордоворота молчали по-прежнему. Чувствовалось, что вот так неподвижно они могут сидеть час, два, три… Сколько скажут.

— Мне к матери надо… в больницу… — осторожно попробовал соврать Влад.

— На кладбище тебе надо… — с мужской прямотой ответил один из громил — и даже просветлел слегка, настолько хорошо и к месту выпеклась у него эта фраза.

Желудок оборвался, в глазах потемнело. Никогда в жизни Влад не был столь близок к обмороку. Что же стряслось? Может быть, сначала загребли Андрея, а тот взял и перевёл стрелки на Влада?

Но не Сувенир! Сто процентов — не Сувенир!

Одна из дверей приоткрылась, и в приёмную вышел седеющий красавец в штатском. Гвардейская выправка, светлая тройка… Кажется, всё-таки ФСБ… «Зна-ем… — снова проникновенно и злорадно запел в мозгу голос Игорька. — Ви-де-ли… Тут же упрячут куда-нибудь на всю жизнь… А то и просто уберут…»

При виде вошедшего мордовороты встали. Встал и Влад — не чуя под собой ног.

— Можно запускать, — небрежно изронил седовласый. — Освободился.

Влада втолкнули в обширный ярко освещённый кабинет с громадным (больше бильярдного) столом. Ковёр, картины… У окна спиной к дверям стоял дородный мужчина в прекрасно пошитом костюме. Обернулся — и Владу почудилось, что перед ним — тот самый плакат, в который он когда-то чуть было не запустил снежком. Залысый выпуклый лоб, усики скобочкой, подпёртый зобиком тяжёлый подбородок… «Построил храм — построит всю Россию…» В затылок… В две шеренги… Только глаза уже — не бесстыдно-честные, а раздражённые, дырявящие насквозь…

Будущий народный избранник был не духе. Если точнее — то в тихом бешенстве. Склонил залысый лоб, смерил приведённого брезгливым взглядом.

— Вы там что, трупы в балке хороните? — проклокотал он вне себя. — Вконец оборзели?.. Где этот ваш… главный?

Голос его уплыл, растаял в ласковом, нахлынувшем внезапно звоне, и Влад обнаружил вдруг, что его тормошат, поднимают с покрытого ковром пола, усаживают в какое-то кресло… Потом разжали челюсти, сунули в зубы стакан с минералкой… Зрение помаленьку прояснялось. Справа перед Владом обозначилась тупая харя охранника, слева — озадаченное и несколько даже встревоженное рыло с предвыборного плаката. Нет, построивший храм и грозящий построить всю Россию давно, конечно, привык к трепету окружающих, но чтобы вот так? Уложить взрослого парня без чувств с первых двух слов?

(adsbygoogle = window.adsbygoogle || []).push({});