Тропой дружбы - Макс Брэнд

Это была шутка, которую даже Слоуп смог оценить, посмеиваясь в редкие моменты, когда рот его был свободен от пищи. Он все еще размеренно ее поглощал, когда Блонди застрял где-то между яблочным пирогом и консервированными персиками. Оттолкнув тарелку, он выкатил глаза, в то время как Слоуп потянулся за второй порцией шоколадного кекса!

— Ну что ж, теперь мне немного полегчало, — заметил Блонди. — Не так уж важно, сколько ты можешь съесть, но на этот раз я, по-моему, наелся на неделю вперед. — Затем обратился к Слоупу: — Приятель, обычно я считался первым едоком, но вижу, что по сравнению с тобой — полный ноль, не больше чем подсобный рабочий в каком-нибудь шоу, где ты — главный. Где же ты, дружище, прятался все это время?

— Прятался? — растерянно повторил мой балбес и, подняв брови, посмотрел на меня, ожидая объяснения.

Блонди тоже уставился на меня, и я ухитрился ему подмигнуть, в то время как та часть моего лица, которую видел Слоуп, оставалась неподвижной. Конечно, это подмигивание не могло нашему новому знакомому все объяснить, но все-таки натолкнуло его на мысль, что с ним за столом сидит не совсем обычный человек.

— Блонди просто интересуется, как это двое таких людей, как ты и он, смогли так долго жить, не столкнувшись друг с другом, — пояснил я. — Он не думал, что мир такой уж большой. Да я и сам не знал, что ты занимал в нем так мало места.

Блонди заржал и долго смеялся чуть не до смерти просто так, без особой причины. Я любил таких людей.

Трудная эта работа, скажу я вам, когда тебе приходится тщательно полировать все свои мысли да поострее их затачивать, чтобы они могли пробить мозолистую кожу некоторых людей и достать до живого мяса.

— Вижу, этот парнишка из молодых, да ранних, — сказал Блонди Слоупу.

— Из ранних? — переспросил тот и очень серьезно добавил: — Рэд — мой самый большой друг.

Ну, на этот раз парень долго и внимательно глядел на великана и, кажется, увидел все, что должен был увидеть. Я заметил, как в конце концов он опустил глаза.

Это меня здорово расстроило. Я уже не раз наблюдал, как мужчины начинали заинтересованно разговаривать со Слоупом, очень рады были с ним познакомиться и все такое, а потом неожиданно обнаруживали, что они бродят как в густом тумане. Это было грустно и причиняло мне боль, поэтому я еще сильнее размечтался о том времени, когда Дюган совершит что-нибудь потрясающее, смелое и грандиозное, такое, что весь мир узнает, какой он замечательный, и все станут его уважать, несмотря на то что мозги у него работали довольно медленно.

Наконец я влез в разговор, чтобы поскорее его завершить. В это время Слоуп и Блонди не торопясь прихлебывали кофе.

— Кроме того, что ты должен мне пять баксов, что еще ты знаешь о Потсвилле? — поинтересовался я у нашего нового знакомого.

— Грязный городишко! Да, я знаю его вдоль и поперек! — ответил он. — Можно сказать, в нем не осталось закоулка, где бы я кого-нибудь не поколотил. Видишь ли, до сегодняшнего дня мне всегда везло в игре. Но нынче меня уложили на обе лопатки. Спасибо Слоупу, что он вовремя раскидал этих зверей. А что именно ты хочешь знать о Потсвилле?

— Мне надо знать всего пару вещей.

— Прежде чем ты решишь вложить свои денежки? — с усмешкой полюбопытствовал он.

— Точно, — бросил я. — Потсвилл показался мне довольно симпатичной дырой, только я не очень уверен в моем торговом агенте. Его зовут Генри Кристиан.

— Бонанза Крис — не торговый агент, — отчеканил мой собеседник. — Он — агент-гробовщик. Хоронит каждого, кто переходит ему дорогу. И я бы сказал, ловко это проделывает. Сначала закопает тебя живьем в землю, а потом поставит тебе памятник, сынок!

— Ты говоришь так, будто знаешь его лично, — поддел я.

— Нет, но видел, что осталось от тех, кто его знал.

— Но у него такие внушительные манеры, — настаивал я.

— У него-то? Да, он может наболтать всякой чепухи на десять долларов, а пока ты будешь его слушать, эти доллары, как ручные, под шумок переползут к нему в карман. Он не пользуется ядом или мылом, отмычкой или консервным ножом или семейными тайнами. Ему это не нужно. Он открывает чужие бумажники и двери всего с помощью своей болтовни.

Большая часть этой речи осталась недоступной пониманию Дюгана, но общего смысла оказалось достаточно, чтобы он убедился, что наши первые впечатления от Бонанзы Криса были правильными.

Я подошел к другому вопросу:

— Ты знаешь прииски в округе?

— Знаю почти все как свои пять пальцев, — подтвердил Блонди.

— То есть наизусть, как мистера Кристиана?

— На многих я работал. И достаточно покопался в земле, да у меня самого было несколько участков.

— Ты их продал?

— Некоторые хорошие продал задешево, — сообщил он, — от средних отказался, а с плохими связался и рыл землю за просто так, пока все мои денежки не иссякли.

— Похоже, ты довольно опытный старатель, — польстил я ему.

— Точно, — кивнул Блонди. — Роюсь в земле всю мою жизнь.

— Хорошо, тогда можешь мне сказать, что в этой земляной норе под названием Кристабель?

— Красивое имя для золотой жилы, — отозвался Блонди. — Ты поэтому хочешь с ней познакомиться?

С минуту я просто смотрел на него, и он показался мне слишком задиристым, чтобы быть нечестным. Поэтому сказал:

— Мой товарищ Слоуп хочет найти это место, потому что он давным-давно купил несколько акций, а купил их через мистера Генри Кристиана.

Блонди засмеялся:

— Тогда попрощайся со своими денежками, дружище.

— Подожди, — остановил его я. — Бонанза хочет выкупить акции. Причем так хочет, что готов заплатить за них десять тысяч долларов.

Челюсть у Блонди отвисла. Я понял, что попал в точку.

Глава 13

Между тем Блонди был не из тех, кто может обалдеть из-за какой-нибудь ерунды. Поэтому я с удовольствием смотрел на него.

Наконец он сказал:

— Если Бонанза предлагает за Кристабель такие деньги, значит, участок по горло полон золотом. Он не станет платить за доллар больше одного цента, а на остальные девяносто девять — наврет. Говорю тебе, Слоуп, ты будешь богачом, если сумеешь заполучить участок. Я скажу тебе, как его найти, уж для тебя-то я постараюсь.

Дюган поблагодарил его и предложил сразу же туда пойти, чтобы на месте все осмотреть, но Блонди возразил:

— Не стоит тебе сразу же туда идти. Они обрадуются и затолкают тебя в шахту, а там один черт знает, когда ты из нее выберешься. За десять тысяч долларов Бонанза отравит английского короля, а заодно и королеву. На твоем месте я бы дождался более подходящей ночки. И вот что еще тебе скажу, приятель, я пойду с тобой, когда ты начнешь разведку. Думаю, тебе не помешает лишняя пара рук против Бонанзы, да и мне любопытно посмотреть на его трюки, хотя и без того знаю, что он всегда ходит с нижней карты.