Автобиография - Карло Анчелотти

Я много слышал о Карло, но ты никогда не знаешь человека до тех пор, пока не встретишь его лично. Я сам не сужу о людях до тех пор, пока не познакомлюсь с ними, а потом высказываю свое мнение. Итак, с первого дня тебя охватывает чувство. То, как ты подходишь к человеку, и то, как он реагирует, – с первого мгновения я понял, что этот человек мне понравится. То есть нужно не много ума, чтобы увидеть, как работает человек, а я смог сразу же распознать в нем больше, чем просто тренера. Он, конечно же, блестящий тренер, но я всегда оцениваю человека как личность. С самого начала я был убежден, что он – верный выбор для «Парижа».

Я говорю по-английски и по-итальянски, так что мы сразу же нашли общий язык и стали узнавать друг друга, вместе начав работу над тем, что получило название «парижский проект». В Париже все начиналось с нуля, все было абсолютно иначе в сравнении с тем, что есть сейчас. Поля были в неважном состоянии, команда была той командой, какой была, – проект начинался совершенно новый. Он пришел из «Челси», я пришел из «Милана», мы пришли из двух больших клубов, чтобы построить здесь клуб, который станет большим в будущем. И хотя он пришел на шесть месяцев раньше меня, мы оба начали работу с чистого листа.

Мы шутили по поводу этой ситуации. «Господи, на что мы пошли, где мы, что это за место? – спрашивали мы друг у друга. – Что нам делать сейчас, с чего начать сейчас, а за что браться потом?» Каждый день появлялись новые проблемы, что было удивительно. В клубе все было организовано совсем не так, как в больших командах, в которых мы работали прежде, а приходя сюда, ты ожидаешь, что все будет именно так. Ну то есть даже экипировщики – у нас их было всего двое на 25 человек состава, а мы собирались ехать в Америку. «Пари Сен-Жермен» не был чемпионом Франции 19 лет, а мы сказали: «О’кей, мы добудем титул. Мы сделаем этот клуб большим».

«Париж» был идеален для него, а он для «Парижа», но иногда, когда ты сталкиваешь людей с разными идеями и взглядами, могут происходить разные штуки. Я знаю, что он был очень расстроен своим уходом и очень разочарован в своем друге Леонардо. Карло был первым, кто пришел сюда: кто из других тренеров его уровня и опыта в игре взялся бы за это? Риск был большим. Он выиграл все в «Милане» и «Челси», но все равно верил в проект – и убедил остальных игроков приезжать сюда и также верить в проект, а это совсем не просто.

Давайте я расскажу вам о Карло-тренере. При нем никто не злится, даже если не выходит на поле, потому что он не просто твой тренер, он твой друг. Он ко всем относится одинаково. Тебе кажется, что такое отношение с его стороны имеешь только ты, настолько оно замечательное, настолько личное, но он таков со всеми. Он – потрясающий.

Однако когда речь заходит о профессионализме, если что-то идет не так, как он хочет, он может разозлиться. Мы играли против «Эвиана», кажется, на выезде, и погода стояла холодная. Поле было в кошмарном состоянии, и мы играли не очень. В перерыве я почувствовал, что что-то грядет, потому что одна его бровь поднялась вверх. Присев в раздевалке, я подумал: «А он зол». Карло говорил с нами, а перед ним стояла коробка, и вдруг ни с того ни с сего он как ударит по ней, она полетела по воздуху и попала мне в голову. «Господи Иисусе, – подумал я, – а теперь он и правда зол». Я никогда его таким не видел. Когда он злится, он злится – но только за закрытыми дверями. Только в раздевалке. Для него самую важную роль играет уважение. Он уважает тебя и ожидает уважения с твоей стороны. Если ты не уважаешь его, тогда у нас проблемы, но дело в том, что ты не можешь не уважать его – это просто невозможно.

Я наблюдал это у всех игроков, а это необычно. В каждой команде, за которую я играл, я видел, что игроки, не попадающие в состав, злились и раздражались из-за тренера, но при Карло такого не случалось. И если кто-то подбирался близко к точке кипения, я говорил им: «Поверь, у тебя тренер, желающий тебе только хорошего, даже если ты не играешь так много, как хотел бы. Он заботится о тебе, и ты увидишь эту разницу, когда у тебя будет другой тренер». Так говорили все, когда он покинул Париж, и когда он начал менять положение дел в мадридском «Реале», игроки оттуда говорили, что такой подход они хотели бы видеть в футболе всюду.

Я говорю, что Карло – лучший, а я работал с лучшими из лучших. Чтобы сравнить их, давайте пройдемся по всем персоналиям по порядку.

Моуриньо – адепт дисциплины. Все, что с ним связано, имеет отношение к играм разума – он любит манипулировать. Для меня такие трюки были в новинку – все время делает одно, чтобы добиться другого, все время побуждает меня к чему-то. Мне такие игры по душе, для меня это работало; при нем я стал лучшим бомбардиром, а команда выиграла чемпионат. До тех пор, пока это работает, и до тех пор, пока мы побеждаем, меня все устраивает.

То, как Моуриньо готовился к матчам, тоже было для меня чем-то новым. Я заводил себя, веря в истории, которые он нам скармливал. Я часто был на адреналине, играя за него. Все было так, будто ничто и никогда не было достаточно хорошо для него. Он давал, и он забирал. Жозе Моуриньо знает, как обращаться с футболистом, но Карло знает, как обращаться с человеком.

После Моуриньо я оказался у Пепа Гвардиолы, большого мозга в мире футбола. У него всегда были решения против каждой команды, с которой мы играли, он всегда идеально точно знал, что нужно сделать, чтобы победить, и точно знал, как хочет этого добиться. Мы могли выигрывать 2:0 к перерыву, а он говорил: «Мы не закончили, надо продолжать. Хочу три, четыре, пять, шесть, семь голов». Он был словно машина.

Однако как личность он был другим. Я говорил вам, что не сужу о человеке до той поры, пока не узнаю его, и мое мнение о нем базируется на том, через что я прошел под его руководством. Как тренер он фантастический, невероятный, но как человек – тут мы не сходились по многим вещам. В своей книге я написал о наших с ним проблемах. Для меня его команда была словно школа, а игроки были школьниками. Такого рода окружение мне не подходит.

Даже после Гвардиолы, когда игроки «Барсы» проиграли с таким разгромным счетом «Баварии» – 0:7 в Лиге чемпионов, – ничего не изменилось. Поскольку 10 предыдущих лет до этого матча были такими успешными, они расценили эту игру как недоразумение. Они так сильны и уверены в себе, что всегда верят в себя и просто следуют своей системе. Для них это работало, но не для меня.

«Барса» всегда была командой мирового уровня, но при Гвардиоле система игры оставалась неизменной. За пределами этой системы и за пределами этого колоссального футбольного разума я не могу согласиться с тем, что Гвардиола – тренер того же качества, что и Карло.

Итак, после моего опыта с Гвардиолой я повстречал Карло. И получил совершенного человека и тренера. Часто бывает так, что единственное, что есть общего между мной и тренером, – это игра, но с Карло я могу поговорить, когда у меня проблемы дома. Когда мне нужен совет, я могу обратиться к нему. О чем бы ни шла речь, что бы там ни было, я знал, что могу положиться на него. Но не только я один – то же самое он давал всей остальной группе. Он тот, кто он есть, и он такой с каждым.

Помню игру против «Порту» в Лиге чемпионов – мы тогда были под большим давлением. То был матч жизни и смерти. Я проникся к нему чувствами, потому что мы побеждали везде и всюду, а затем из-за одного поражения вдруг воцарился хаос. Тихим голосом он сказал, что борьба еще не кончена. «Вам не выиграть трофей сегодня, – сказал Карло. – Трофеи выигрываются в конце сезона».

Но все равно в клубе воцарился хаос, потому что маленькие клубы не знают, как справляться с трудностями, когда они проявляются. Большие клубы в курсе, что черной полосы не избежать, и они знают, как с ними справляться, потому что проходили через них не раз. Однако Карло справлялся с любым хаосом, не важно, как много его было. Он знал, что должен делать, по своему богатому опыту. Хаос никогда не достигал команды.

Тренировочная база была небольшой, так что мы могли слышать шум, исходивший из офисов клуба, но Карло никогда не соглашался с владельцами, когда они начинали критиковать игроков. Он всегда нас защищал. Он говорил, что игроки делали все, о чем он нас просил.

Он защищал команду разными способами. Если кто-то опаздывал на тренировку, потому что где-то тусовался вчера ночью, он вызывал в кабинет и расспрашивал о случившемся. Он выслушивал, а потом говорил: «Больше так не делай. Это между нами, но повторять эту ошибку не нужно. Будь профессионалом». Он относился к этому с чувством юмора, когда это было уместно, и мог добавить: «В следующий раз возьми меня с собой».

Из-за этого порой было трудно различить, действительно ли он зол или просто изображает злость. Даже когда он влепил по той коробке и она ударила меня по голове, я не был уверен – никто ничего подобного со мной не делал прежде, – но поскольку это был Карло, я посмотрел на него и увидел, что его бровь поднята, и понял, что он сейчас серьезен, так что просто опустил голову. Как-то раз он надел роскошный итальянский костюм и просто с ума сошел, на всех кричал и ругался по-итальянски. Никто не знал, в чем проблема, так что мы просто сидели в тишине. На следующий день были объятия. Он извинялся за то, что разгневался.