За красивые глаза (сборник) - Светлана Алешина

– Что именно? Кто?

– А хрен его знает. Я же говорю – не помню. А может, и не говорил он мне конкретно. Только он предлагал девку какую-то, художницу, замочить. Мол, тогда он отмажется, а я бабки получу.

– А вы как отреагировали? – продолжала допрос Лариса.

– А что я? Я еще с головой дружу. К тому же девку… Я его послал тогда подальше с этим его предложением и посоветовал самому не лезть. А он, видимо, не послушал. А может, послушал, вот его и грохнули.

– Вы уверены в том, что рассказали?

– В том, что рассказал, – да. Только я же говорю – мало я помню. Давно дело было. Ну что, начальнички, я свободен? А то еще дружбана помянуть надо. Умер вчера Колян, мир его праху, и пусть не иссякает план на небесах.

– Какой Колян? – внезапно спросила Лариса.

– Фамилии не знаю. Рыжий такой, Коля. От передозняка вчера скопытился. Жаль пацана. А, еще вспомнил – у девки фамилия нерусская была, прибалтийская какая-то. Вот и все, больше ничего не помню, не знаю. Ну чо, мне можно идти?

В ответ на это следователь лишь вяло махнул рукой в сторону двери. Падла рванул к ней и мгновенно скрылся, громко топая по лестнице.

– Есть ли у кого подозрения на Игоря Бесфамильного? – задала вопрос Лариса присутствующим в кабинете следователям.

– Дело еще не закрыто, – глядя в сторону, ответил ей Нилов.

Второй милиционер демонстративно любовался не ахти каким видом из окна, игнорируя провинциальную выскочку. Да еще к тому же и бабу.

– Пойдем? – обратился к Ларисе Нилов.

– Да, пожалуй, – согласилась она, поняв, что убедить этих защитников правопорядка в том, что их действия по крайней мере нелогичны, она не в состоянии.

Друзья вышли из серого здания и сели в уже знакомую Ларисе ниловскую «десятку».

– Ну и что расскажет нам цвет тарасовской криминалистики? – Несмотря на явное подтрунивание, голос Нилова оставался бесстрастным.

– Скажу. Если ты наконец прекратишь свои издевки, – Лариса капризно надула губки.

– Ладно, ладно, – в знак примирения Валерий слегка приобнял Ларису за плечи, – не буду.

– В таком случае я, так уж и быть, скажу тебе, кто убил Виту. – Котова украдкой взглянула на Нилова. Как она и предполагала, Нилов с отвисшей челюстью глядел на свою спутницу, ожидая продолжения.

– Ты серьезно?

– Серьезней некуда. Виту убил Стас. Да, тот самый ныне покойный Стас Ламер, – и Лариса подробно изложила Валерию все свои догадки.

Закончив свою речь, Котова ожидала как минимум насмешек со стороны правоохранительных органов в лице Нилова, но зря. Напротив, старший следователь МУРа сидел, задумчиво потирая гладко выбритый подбородок.

– И что же скажет нам цвет Московского уголовного розыска? – не удержалась, чтобы не съехидничать, Лариса.

– Знаешь ли, – задумчиво протянул Нилов, – есть что-то в твоей версии. Что-то есть. Нутром чую.

– Ну-у-у, – притворно разочарованно протянула Лариса, – а я-то думала, что настоящие следователи, не любители, верят исключительно голым фактам.

– Прекрати ты, в самом деле. Прошу прощения за все свои прошлые подковырки и за десяток будущих. Удовлетворена?

Лариса согласно кивнула. Ее личико лучилось от полного удовлетворения маленькой местью.

– А сейчас я думаю вот о чем, – продолжил Валерий, – ведь в таком случае должен же быть заказчик?

– Браво, Валера! И как же я сама не догадалась?! – съехидничала Котова.

– Тем не менее вопрос остается вопросом. И не мне напоминать вам, уважаемая мисс Марпл, что от его разрешения зависит ваша личная свобода. Что же вы намерены делать дальше?

– Теперь мы намерены встретиться с господином Эйгелисом. Он же обещал мне рандеву в любое время? Надеюсь, он сможет пролить хоть немного света на эти актуальные для меня вопросы.

* * *

Уже через полтора часа «десятка» Нилова, ставшая для Ларисы Котовой уже такой привычной и родной, подъезжала к зданию довольно дорогого московского ресторана «Золотой ключик». Договориться с Эйгелисом о встрече, как она и предполагала, не составило никакого труда. Единственное условие, которое предложил прибалтийский бизнесмен, это чтобы «рандеву» состоялось именно здесь. По голосу в телефоне Котова поняла, что за прошедшее время Артурас вроде бы немного успокоился.

Однако некоторые знакомые Ларисе иронично-равнодушные нотки, проскользнувшие в процессе разговора, насторожили бизнес-леди, которая уже не один год прожила с мужем-пьяницей. Поэтому, подъезжая к ресторану, Лариса была почти готова к тому, что прибалт будет едва ворочать языком и нести полную чушь. Тем более что за сборами в ресторан Котова не заметила, как опоздала на пять минут на эту встречу.

Как она и ожидала, Эйгелис с рюмкой в руке уже ждал ее за отдельным столиком, стоявшим поодаль от всех остальных. Другие ее предположения, к счастью, не оправдались. Если бизнесмен немного и выпил, то пьяным его не счел бы даже алчный гибэдэдэшник.

– Добрый вечер, – приветливо поздоровалась Лариса, у которой словно камень с души упал. – Я надеюсь, вы меня не очень ругали за опоздание.

– Ну что вы! – запротестовал прибалт, вставая, чтобы отодвинуть для нее стул. – Я думаю, у женщин это в крови. Иначе они не были бы женщинами. К тому же для представительницы прекрасного пола вы пришли более чем вовремя. Что будете заказывать? Предупреждаю, здесь очень хорошая кухня и лучше не упускать такой шанс.

– Что ж, попробуем, как готовят наши столичные конкуренты, – с удовольствием согласилась владелица тарасовского ресторана.

Через некоторое время их стол был целиком уставлен разными ресторанными изысками. Лариса Котова, полностью предоставившая выбор блюд своему собеседнику, заметила, что прибалт предпочитает особо экзотические и замысловатые блюда. Среди них была парочка совсем незнакомых даже самой Котовой, владевшей, без всяких преувеличений, самым лучшим в Тарасове рестораном.

Наблюдая, как непринужденно Эйгелис делает заказ, как элегантно и естественно расправляется с устрицами, Лариса вдруг поняла, что за эти несколько минут она очень много узнала об этом человеке. Артурас Эйгелис, несомненно, уже с момента своего рождения принадлежал к некой элите. Может быть, его отец и не был очень богатым человеком, зато наверняка имел звание не ниже профессорского. Аристократизм был у Артураса в крови. С этим человеком можно было говорить о Ремарке и Дали, но не об убийстве. Жизненная грязь как будто ни при каких обстоятельствах не пристает к таким людям. Вернее, к их повседневной маске, которую они, наверное, не сбросят даже в гробу. Так крепко она срослась с их существом.

Внезапно Ларисе захотелось, чтобы на месте прибалта сидел сейчас обыкновенный русский мужчина, который бы напился до пьяного визга и долго жаловался на свою загубленную большими деньгами и блестящей карьерой жизнь. Словом, Котова вдруг почувствовала легкую неприязнь к этому человеку, у которого большое горе, в конце концов, а он ведет себя, как великосветский манекен на тусовке года. Вежливо, предупредительно, корректно… Нет, не нравился он ей. Не нравился, и все тут.

Однако если даже чувства Котовой и имели отношение к делу, все равно их разбор следовало бы отложить до более спокойной обстановки. Пора было приступать к делу. То есть к беседе.

– Действительно, очень хорошая кухня, – сообщила она для разгона. – Я даже, пожалуй, возьму пару блюд на собственное вооружение.

– Да, это мой любимый московский ресторан, – поделился немного погрустневший Эйгелис. – Сюда мы всегда ходили с Витой, когда встречались в Москве.

Лицо Артураса на мгновение перекосила боль, но он тут же справился с собой. «Может, не такой он уж манекен», – подумала Лариса. Она вдруг вспомнила, как плакал Артурас в ниловском кабинете, и ей опять стало его очень жалко.

– А где вы жили, ой, простите, то есть живете постоянно? – заинтересовалась она.

– Когда Вита только родилась, я жил в Москве. Мне даже выделили квартиру от кафедры, на которой я тогда преподавал. Потом в этой квартире жила только Вита, когда поступила в институт. Я же сейчас прописан в Риге, где родился. Так удобнее для бизнеса. Однако не вам объяснять, что постоянное место жительства у людей, занимающихся бизнесом, существует только номинально. На самом деле я нахожусь в постоянных разъездах.

– Да, конечно, – согласилась Лариса, вспоминая своего мужа. Сама же она тоже предпринимательница, однако дела обязывали ее чаще всего находиться в Тарасове. Последняя деловая, так затянувшаяся поездка в Москву, была скорее исключением, чем правилом.

– А вы часто могли выбрать время, чтобы встретиться с дочерью? – спросила Лариса.

Артурас опустил красивую голову, напомнив Ларисе сильного, но тяжело раненного льва.

– К сожалению, как вы и сами понимаете, нет, – тяжело вздохнув, сказал он. – Какое там? Мы и перезванивались-то в последнее время очень редко. Особенно когда у нее появились эти странные друзья. Тогда она совсем отдалилась от меня. А я… Я понимал, что это очень тревожно, что надо как-то вмешаться. Может, совсем увезти Виту из Москвы. Лишь бы она окончательно не свалилась в эту пропасть и… Ничего не мог поделать! Все откладывал, надеялся, что она сама придет в себя и бросит этот… наркоманский притон.