Первая заповедь - Елена Сенявская

Обруч на седой голове тускло светился, но все усилия Мудрейших прочитать мысли старика оказались напрасны: со временем он научился их «закрывать» - искусство, доступное лишь Посвященным. Они так и не смогли подчинить его волю, хотя сняли копию памяти и знали о нем больше, чем он сам. Им удалось создать подобие Земли - и это была Земля, какой он ее помнил, Земля командора Герда. Но сам он оставался для них загадкой - неугомонный, непредсказуемый, непокорный старик.

И все же он был им нужен. Именно сейчас, когда пришельцы ускользали один за другим. Поул, Артур, Кен… Особенно Кен, вырвавший из-под их контроля Эйю. Конечно, девочка переиграла. Ей давали поспешные указания, а следовало положиться на женский инстинкт. Теперь придется искать обоих - ее и Кена. И в этом поможет Герд: впервые его желание совпадает с волей Мудрейших. А там будет видно…

Сейчас главное - Эйя. С остальными они потом разберутся. Даже с Руэлом - потом, хотя от него, Посвященного, удостоенного чести стать одним из Мудрейших, никто не ожидал предательства. Видимо, зов крови сильнее желания властвовать. Хотя что ему земной брат, если здесь, на Вионе, сотни сестер и братьев, до которых Руэлу и дела нет? И все же он взбунтовался и теперь - опаснее всех, потому что знает шифр Хранилища Памяти. Он не посмеет туда войти, это было бы слишком. Но, на самый невероятный случай, Темного Стража стоит предупредить.

* * *

- Я ошибся. Погони пока нет, - прислушиваясь к чему-то внутри себя, тихо заметил Руэл. - Это меня беспокоит. Почему они не выслали Темного Стража? Либо слишком растеряны, либо придумали что-то другое. Хотел бы я знать, откуда нам нанесут удар…

И вспомнил, как еще сегодня утром, отправляя свою мыслекопию на корабль чужаков, не мог даже представить, что выступит против Совета, в одночасье разрушит то, чему посвятил жизнь. Мир, в котором он родился и вырос, который любил - по-своему, насколько был способен на это чувство, - рассыпался на его глазах. Теперь у Руэла нет будущего, но этот выбор он сделал сам.

«Вы ошиблись, Мудрейшие! - с горечью думал он. - Хотели возродить свою, а создали новую расу. Мы - метисы, мутанты, чужие для всех. И всегда будем чужими…»

Что заставило его снять обруч, нарушить закон? Неужели то, что землянин назвал его братом? Но для ви-онцев родственные связи ничего не значат. Руэл не помнил матери, никогда не видел отца. Только их имена в генетическом коде - вот все, что ему полагалось знать. Братья и сестры? Да любой из сверстников мог оказаться одной с ним крови! Гомункулы - вот кто они такие. Правда, сам он рожден женщиной, но это ничего не меняет: он тоже результат эксперимента, образец новой породы, эдакий племенной бычок… Что общего у него с Артуром, кроме внешнего сходства и отца, которого оба никогда не встречали? Что общего у него с Землей, сытой, благополучной, уверенной в завтрашнем дне? Почему он так скоро забыл умирающую Виону? Он, Посвященный, один из тех, кто призван ее спасти, возродить любой ценой?… Нет ответа. И не будет. Только в душе - мучительная борьба, словно сошлись в поединке два Руэла - сын Земли с сыном Вионы.

А может, это просто попытка выжить, спастись самому, когда все вокруг обречено на гибель? Не хочет ли он сбежать в незнакомый мир, которому далеко до заката? Избавить себя от ответственности за целую расу, от горького, непосильного Знания? Счастливы те, кто остается в неведении. Они как дети - беспомощные, слепые, идущие по Пути, который укажут Мудрейшие. И никто не знает, что под ногами у них - бездна… Неужели Руэл может покинуть их?

Он поднял глаза на Артура и улыбнулся: «Близнецы - ошибка природы». Эти слова оказались пророчеством. Он смотрел на брата, как в зеркало, и видел то, что в зеркале не увидишь: свою судьбу. И Дорогу, по которой предстояло пройти, - над самой пропастью.

«Пусть так! Я это сделаю! - мрачно подумал он. - Я верну им память, открою истину. Двадцать лет они провели в Забвении, двадцать лет Виона питалась их кровью - не слишком ли большая цена за наше рождение? Сумеют ли они простить? Не возненавидят ли нас? Все-таки мы - их дети, и этого уже не исправить».

- Послушай! А кто такой этот Темный Страж? - прервал его размышления Артур, и Руэл вспомнил, что им нужно спешить.

* * *

Вдоль ручья по дну ущелья брели двое - светловолосый мальчик и мужчина в черном комбинезоне, тяжело опиравшийся на его плечо. Каждый шаг давался ему с трудом - нервный шок не прошел даром, непослушное тело казалось чужим. Ни он, ни его спутник не заметили, как между скал скользнула тень искусственной птицы.

Летающая лодка командора следовала курсом, указанным Мудрейшими, - к тому самому месту, где оборвалась связь с Эйей. Герду предстояло обогнуть горный хребет и осмотреть долину. Но он полетел напрямик, рискуя оказаться в мертвом пространстве, где энергополе ослаблено и легко сломать себе шею.

Две человеческие фигуры внизу привлекли его внимание. Еще не успев понять, что же в них необычного, командор снял обруч и небрежно отбросил в угол кабины: пришло время действовать, и Совету незачем видеть происходящее его глазами.

Он опустил лодку пониже.

«Мужчина в десантном костюме… Шатается, идет с трудом… Мальчик его поддерживает…»

Герд вздрогнул: картина была ясна - он наткнулся на кого-то из своих, идущих по Пути Забвения. Нужно вмешаться, пока не поздно! Ничего, если Кен подождет…

Мужчина упал. Паренек попытался его поднять, но в эту минуту сильный порыв ветра едва не опрокинул его самого: рядом с беглецами бесшумно опустилась крылатая лодка.

Дей Рет испуганно вскрикнул, озираясь, как затравленный зверек: бежать и прятаться было некуда. Все-таки их нашли! Мудрейшие не теряют времени даром… Но что это? Из машины вышел высокий старик в сером комбинезоне со значком-«молнией» на груди. Обруча на нем не было…

– Кто вы? - чуть слышно выдохнул мальчик. - Вы не похожи на Темного Стража… Ведь вы не отнимете у меня память? - жалобно спросил он.

– Ты боишься Темного Стража? - в голосе незнакомца звучало удивление. - Что же такого ты натворил? Неужели сошел с Дороги?! - внезапная догадка ошеломила его, он перевел взгляд на неподвижно лежащего Поула. - Что с ним? - спросил озабоченно, склоняясь над распростертым телом.

– Не знаю, - голос старика почему-то подействовал на Дея успокаивающе. - Я не дал ему упасть со скалы, и все же он потерял сознание. И потом, когда очнулся, был очень слаб…

(adsbygoogle = window.adsbygoogle || []).push({});