От «Кон-Тики» до «Ра» - Тур Хейердал

До встречи с «Шенандоа», которая подошла 16 июля, «Ра» покрыла около 4900 километров. После того как мы перенесли отснятые пленки и наши научные материалы на яхту, было решено, что положение на борту «Ра», учитывая расшатавшуюся мачту, достаточно серьезно, лучше команде перейти на «Шенандоа», пока мы не выясним масштаб повреждений.

Если окажется, что дальше идти на «Ра» рискованно, руководитель экспедиции намерен прекратить плавание теперь, когда примерно 10–12 суток отделяет нас от острова Барбадос, к которому «Ра» без паруса приближается со скоростью 25 морских миль в сутки.

«Pa» была спущена на воду в Сафи в Марокко 17 мая, и пройденный путь вдвое превышает кратчайшее расстояние от Западной Африки до крайней восточной точки Южной Америки.

Сегодня мы тщательно проверим состояние «Ра», прежде чем решать, пойдет ли лодка дальше с людьми или без людей к Вест-Индии. Папирус сохраняет свою плавучесть.

Приятно отметить, что в трудные минуты, когда особенно важны дружба и сотрудничество, когда от них зависела жизнь каждого в отдельности и всех вместе, наша интернациональная команда, как и на протяжении всего плавания, действовала словно единое целое. В этом я вижу одно из главных достижений экспедиции.

Борт «Шенандоа», 19 июля.

Вчера, в 17.00 местного времени, интернациональная команда «Ра» покинула судно, но парус оставлен, и лодка без людей продолжает путь на запад. Решение было принято после того, как вчера мы обнаружили, что две папирусных связки правого борта опять отошли. Повторной попытке исправить борт мешали привлеченные нашей возней большие стаи акул.

Команда «Шенандоа» пыталась отвлечь внимание акул, две двухметровые хищницы были застрелены. Но другие, еще более крупные, ускользнули. Работая под днищем «Ра», наш подводник Жорж Сориал увидел здоровенную акулу в каких-нибудь двух-трех метрах от себя.

Весь груз был перенесен на «Шенандоа», и оставленная командой «Ра» под парусом продолжала свое плавание на запад, идя в кильватере «Шенандоа». Вероятно, лодку прибьет к Барбадосу или какому-нибудь другому острову по соседству. Кинокадры и фотографии засвидетельствуют, что левая сторона «Ра» еще хорошо держится на воде, правая сторона и корма притоплены. Команда чувствовала себя вполне уверенно в этих условиях, мы не сомневались, что упорным, терпеливым трудом можно все исправить без опасности для жизни.

Наше решение принято единодушно, без возражений. Мы знаем, что с оставшимися припасами могли бы продолжать плавание на связках папируса, хотя настил из деревянных ящиков в каюте был разбит последним штормом и больше не защищал нас снизу. Но мы знаем также, что идти дальше без надлежащего ремонта было бы очень рискованно.

Папирус не поврежден морской водой, он по-прежнему прочен и гибок, не считая тех связок, которые растрепало штормовой волной. Хотя неповрежденный папирус впитал много воды, он сохранил плавучесть. О его крепости говорит то, что связки не порвались, хотя мачта легла почти горизонтально.

Наша попытка пройти оставшийся отрезок пути в Америку прекращена не потому, что папирус оказался непрочным; виновато отсутствие у нас опыта работы с судном, какого много тысяч лет не видели морские просторы.

Мы не знаем, доходили ли в самом деле древние египтяне из Африки в Америку, но мы убеждены, что такое плавание чисто практически не было бы сопряжено с большими трудностями. Мы, новички, сумели сквозь дождь и, шторм пересечь Атлантику в самом широком месте и покрыли более 5 тысяч километров, прежде чем оставили «Ра» из соображений безопасности. Почему же не допустить, что первоначальные создатели папирусных лодок, вооруженные опытом, могли строить суда, способные преодолеть Атлантический океан в самом узком месте, где от западного побережья Африки до восточных берегов Южной Америки около 2500 километров? Окончательного ответа на этот вопрос мы не можем дать, однако считаем доказанным, что папирусная лодка вроде нашей, два месяца плававшая в бурных волнах океана, несомненно, могли ходить за пределами тихого фарватера Нила.

Мы надеемся также, что нами дан простой и ясный ответ на другой вопрос — мы показали, что национальные, расовые, политические и языковые различия не мешают подлинному сотрудничеству и взаимопониманию.

Тур Хейердал, Норман. Бейкер, Сантьяго Хеновес, Карло Маури, Юрий Сенкевич, Абдулай Джибрин, Жорж Сориал. Перевод с норвежского Л. Жданова

В. М. Бахта, кандидат исторических наук

Что зовет людей в дорогу

Тяга к познанию истины толкала людей на многие замечательные дела.

(Т. Хейердал. «Что зовет меня в дорогу». — «Комсомольская правда», 11 февраля 1965 г.).

Присмотритесь внимательнее к выражению лиц тех, кто, неторопливо переходя от витрины к витрине, рассматривает в Историческом музее кремневые, бронзовые, деревянные орудия и оружие наших пращуров, макеты их жилищ и поселений, живописные реконструкции сцен их жизни, остатки костяков, утвари и украшений во вскрытых археологами и искусно перенесенных в залы музея погребениях.

Присмотритесь, и вы прочтете на лицах подавляющего большинства посетителей недоверчивое любопытство, немой полувопрос-полуутверждение: «Да разве можно было так жить человеку?!».

Полистайте страницы книг, посвященных описанию образа жизни и истории человека в глубокой древности. Полистайте только, и вы всегда почти столкнетесь со стойким убеждением в том, что наши далекие предки и предшественники были, в общем-то, людьми, достойными жалости, дикими и запуганными, десятками тысячелетий влачившими полуголодное трусливое существование, людьми, которые в неодолимом страхе перед чуждым, непонятным и даже враждебным им миром природы, заселили его всевозможными чудищами, страшилами и прочей немыслимой нежитью.

И становится неразрешимой тогда загадкой вопрос: а как же эти вечно голодные, задавленные страхом и скованные незнанием, да еще едва вооруженные существа заселили всю сушу нашей планеты?

А ведь им, нашим первобытным пращурам, понадобилось на это всего-навсего каких-нибудь четыре десятка тысяч лет, если не меньше.

Но если бы только это. Буквально заполонив все материки — и горы, и долы, и лесные чащобы, и открытые просторы степей, и даже пустыни и тундры, наши предки десять тысяч лет назад перешли к земледелию и животноводству. Впервые это случилось где-то в предгорьях восточного Средиземноморья. Земледельческая революция быстро перекинулась в другие районы мира, и не прошло трех-четырех тысячелетий, как уже начали вырастать величественные стены, дворцы и храмы первых в истории человечества городов, а рука человека высекла на камне первые в истории человечества письмена. Короче, образовались первые цивилизованные общества и государства.