Гарри Поттер и… просто Гарри - Светлана Исайкина

— Извините, мистер Рэндом, но профессор Люпин не докладывает мне о своих передвижениях, — отрезала профессор МакГоноголл.

Больше мы ничего не спрашивали.

Чем ближе мы подходили к замку, тем больше меня охватывало ощущение, что я путешествую во времени. Хотя школа в средневековом замке — это довольно забавно, если подумать.

* * *

Мы, как за кулисами, стояли в какой-то каморке, и перед нами открывался прекрасный вид на огромный зал, в котором друг за дружкой стояли четыре длинных стола с учениками, и отдельно — стол с преподавателями. Как раз около него жалась кучка перепуганной малышни, а профессор МакГоноголл вносила деревянную табуретку и ветхую шляпу. В моей голове пронеслась буйная мысль, что сейчас МакГоноголл зачем-то сядет на этот табурет и наденет эту шляпу.

Я разглядывал учеников, когда услышал слова Пата.

— Нет, — с какой-то странной ошарашенной интонацией произнёс он, — не может быть.

Я обернулся. Но как оказалось, он говорил это не мне, а скорее себе самому, и смотрел поверх голов толпы малышни на преподавательский стол.

— Нет, — ещё раз твёрдо повторил он и тряхнул головой, будто отгоняя ночной кошмар.

Я проследил за его взглядом. Н-да… Видимо, Пат, действуя методом исключений, выявил среди учителей своего родителя.

Пат смотрел на худого человека в чёрной мантии, с болезненным желтоватым лицом, крючковатым носом и с сальными чёрными волосам. Интересно, он в курсе, что существует такая вещь, как шампунь? Вид у него был, мягко говоря, недружелюбный. Неужели это есть отец моего друга? Мне захотелось также как Пат, встряхнуть головой, и сказать: «Нет. Не может быть».

И тут шляпа… запела. Пат вздрогнул и перевёл удивлённый взгляд на неё. Я тоже решил послушать.

Шляпа пела о далёких славных временах, когда она ещё бывала на голове некого Годрика Гриффиндора, и как основался Хогвартс. Потом она объявила, по каким критериям идёт отбор по факультетам. Как я понял, в Гриффиндор идут смелые и отважные, в Равенкло — умные, в Слизерин — хитрые и честолюбивые, а в Хаффлпаф — все остальные. Потом эту шляпу стали одевать по очереди на голову каждому из кучки первогодок, и она объявляла диагноз.

Когда дети закончились, Дамблдор встал со своего места. Ученики сразу замолчали, хотя всё равно переглядывались удивлёнными взглядами.

— Я хочу сказать, что процедура распределения ещё не закончилась, — произнёс он, мановением руки прекращая шепоток в зале, — ещё два новых ученика присоединяться к нам в этом году. По разным причинам они не смогли вовремя попасть в Хогвартс, но, я надеюсь, шестикурсники с радостью примут в свой коллектив новых товарищей. Прошу, мистер Поттер.

Внутри у меня всё сжалось, и я пошёл к этому колченогому табурету. Казалась, взгляд каждого присутствующего здесь человека был прикован ко мне. По залу только и слышались:

— Гарри Поттер…

— …тот самый…

— а вы читали?…

Неужели нельзя всё это было сделать по-тихому? В кабинете МакГоноголл проторчали час с лишним!

В этот момент мне нахлобучили на голову шляпу, и зал скрылся от меня за чёрной изнанкой.

— Хмм, — произнёс задумчивый голос у меня в голове, — да… очень интересно… Чего здесь только нет…

Да уж, чего у меня только в голове нет. Ума нет, хитрости и честолюбия нет, храбрости особой тоже нет…

— Какая низкая самооценка, мистер Поттер, — довольно ехидно заметила мне шляпа, — и куда же прикажете вас отправить? Хммм… Может, в Слизерин? Ты мог бы стать великим…

— А на фига оно мне, величие? — подумал я.

— Отказываешься? — удивилась шляпа, — хммм… ну что ж. Ориентиры уже определены, хотя будь ты помладше… Всё здесь ясно. ГРИФФИНДОР!

С моей головы сняли шляпу, и на меня обрушился гвалт аплодисментов, особенно сильных с крайнего левого стола. Мне определённо туда — подумал я, и всё ещё пребывая в лёгком шоке, отправился туда и сел на свободное место.

Мне ещё никогда так не радовались.

— Добро пожаловать! — воскликнул кто-то рядом со мной и я понял, что это моя старая знакомая по камере. На форме у неё был приколот значок — она была старостой.

Рем, видимо, только недавно прибывшей в школу, ободряюще мне улыбался.

Но сквозь все приветствия меня больше всего интересовала судьба моего друга. Он довольно развязно подошёл к табуретке, косясь на стол с преподавателями, и на него тоже одели шляпу. Она довольно долго молчала, а потом как-то неуверенно произнесла:

— Слизерин.

Улыбка Люпина как-то скисла.

Раздались довольно прохладные аплодисменты, и немного растрёпанный Пат понял, что ему надо в противоположную от меня сторону. В тот момент нас разделяло не более чем два стола.

Пат сел на свободное место и послал мне хмурый взгляд, ясно говоривший — ну и влипли мы, приятель!

Глава Двенадцатая, в которой не только я похож на своего отца

За моим столом оказалась не только кудрявая Гермиона, но и рыжая Джинни Уизли и её не менее рыжий брат Рон, который тоже оказался старостой и который смотрел на меня со странной смесью интереса и недоверия. Хотя он ещё пытался делать вид, что не смотрит на меня, но большинство остальных учеников, не стесняясь, глазели на знаменитого Гарри Поттера. Некоторые даже показывали пальцем и объясняли, видимо, менее просвещённым, кто я такой и почему я такой знаменитый. Малышня на меня таращилась с нескрываемым восторгом, как на живого Санта Клауса.

— А ты уже знаешь, какие предметы будешь изучать?

Я посмотрел на Гермиону и понял, что она уже минут пять мне что-то втолковывает.

— Из…извини? — сфокусировав мозги, переспросил я.

— Я спросила, какие предметы ты будешь изучать? — терпеливо повторила она. По крайней мере, побывав со мной в одной камере, она не смотрела на меня как на живую легенду.

— А их что, ещё и выбирать надо? Рем не говорил…

Я кинул взгляд на преподавательский стол. Рем что-то шептал Дамблдору. Я перевёл взгляд на новоявленного папашу Пата, тот бросил на меня колючий взгляд и повернулся к МакГоноголл. Я развернулся и посмотрел на моего друга.

Пат, зло сощурив глаза, и с каким-то ищущим выражением лица смотрел на Снейпа. Потом, видимо почувствовав мой взгляд, повернулся ко мне, закатил глаза, скорчил крайне неприятную мину и хмуро усмехнулся. Это означало — мы попали, приятель, и при личной встрече я ещё выскажу, что я думаю обо всём этом балагане и о том, кто втянул меня во всё это…

— А вон тот дядька носатый, это Северус Снейп, да? — непонятно зачем уточнил я у Гермионы.

Она кивнула.

— Да, это Мастер Зелий. Он ещё декан Слизерина. А вы знакомы?

— Ну, я бы так не сказал…

— Да… — протянул с неопределённым выражением Рон, уже хватаясь за еду, появившуюся самостоятельным образом на блюдах, — только ты, Гермиона, получишь удовольствие видеть его в этом году…

— Сомнительное удовольствие, — хмыкнул парень, сидящий рядом с Роном, и в нём я узнал того самого круглолицего парня со строгого вида дамой, которого я видел в Косом переулке.

— Почему? — не понял я.

Рон зловеще хохотнул, не выпуская из рук куриной ножки.

— Это же Снейп! Какое счастье страдать на его уроках ещё два года? Надеюсь, он сварит когда-нибудь что-нибудь неправильно, испробует на себе, и мы избавимся от него навсегда!

За столом засмеялись, и послышалось одобрительное: «Да… неплохо бы… вот уж точно…».

Да-а-а… чувствовалось, что папашу Пата здесь хорошо знают. Знают и ненавидят.

— Что, все остальные отказались от этого предмета?

— Но ве тока Хермина плучила пфрефоспно по селям! — пробурчал Рон с уже набитым ртом.

Гермиона бросила на него уничтожающий взгляд и внезапно достала палочку и наставила на горло Рона:

— Анапнео!

Это, видимо, заставило еду ускоренным образом пробраться в желудок Рона. Джинни, сидевшая неподалёку, захихикала. Гермиона удовлетворённо хмыкнула.

— Он имел ввиду, что профессор Снейп допускает к занятиям в шестом классе только тех, кто получил Превосходно по СОВ.

— Зачем ты это сделала?! — ещё с трудом спросил Рон, у которого слезились глаза. Он был красный, как советский флаг.

— Может хоть это научит тебя хорошим манерам за столом!

— Да это вообще тебя не касается!

— Надоело уже видеть, как…

Господи, куда я попал?…

* * *

Первое, что я увидел, когда проснулся — это нависающее надо мной лицо с шарообразными глазами. Я вскрикнул, взмахнул руками, запутался в одеяле и свалился с кровати на пол. Домовой эльф Добби (а это был именно он, как до меня дошло через несколько секунд) уже смылся с характерным щелчком.

— Ты чего это на полу делаешь? — спросил удивлённо Рон, видимо, проснувшийся от шума.

— Лежу, отдыхаю, — мрачно ответил я, выпутываясь из одеяла и чертыхаясь.