Вечерние окна Питера… (сборник) - Валерий Кузьмин

Мы вскочили, стряхивая с себя впивающихся муравьев и с воплями рванули на помощь к родителям, те ждали нас на опушке леса.

Когда они нас увидели, то мамы только успели вскрикнуть: «Идиоты!», а папы, взяв в руки несколько веток ивняка, не снимая с нас штанов, выпороли нас от всей души.

Я до сих пор помню этот муравейник, и те волдыри от ожогов муравьиной кислотой, которые две недели заживали на мне, сходя лоскутами мертвой кожи.

17.03.14.

Лепешка

«Лепешка» – это название одного из сотен островов в системе рек и озер Вуоксы, и то неофициальное, оно было придумано первым поселенцем этого острова, не знаю точно когда он его освоил, но то, что он дал ему такое название, это зафиксировано на камнях этого острова. Подплывая к нему, можно его прочитать, написанное белой краской крупными буквами, правда от времени они пожелтели, но до сих пор еще читаются.

Меня случайно пригласил на остров один приятель, зная что я заядлый рыбак и обожаю Вуоксу, и зная, что никогда не отказываюсь лишний раз съездить на новое место. Конечно, я с удовольствием согласился.

Мы в пятницу загрузились кто чем хотел, правда он предупредил, что на этом острове царит почти воссозданный в жизнь коммунизм, но с деталями социализма, но толком не объяснил, сам там разберешься.

На базе, где дают лодки на прокат, нас ждал очень приятный мужичок неопределенного возраста, ему можно было дать и сорок пять и шестьдесят, он был сухой и очень подвижный, и самое хорошее, что он все время улыбался. Редкое явление в наше время.

Мы познакомились, загрузились в снятую напрокат лодку, но, как оказалось, таких желающих было еще человек двадцать, и все ждали отплытия. Получилась вереница из пяти лодок, которые были связаны одна за другой и всю эту флотилию потащил его катер, никому даже не надо было грести, это было огромное удовольствие, когда ты плывешь мимо кучи островов куда-то в неизвестное, вокруг такая неописуемая красота и ты предвкушаешь что там где-то далеко тебя ждет что-то интересное и новое.

Часа через полтора я уже не представлял как можно было сориентироваться в этом скоплении островов, и как можно самим отсюда потом выбраться.

Мы подошли к одному из островов, он не отличался от других почти ничем, если бы на камнях не было написано название, и то надо было его разглядеть в маленькой бухте. Все как-то дружно высыпали на берег, быстро затащили лодки и пошли за ним в лагерь, я ожидал всего кроме этого, я думал, что все начнут ставить палатки, заготавливать дрова, таскать воду, обустраиваться на голом месте, но, оказалось, что все уже готово. На подмостках, чтоб не было сырости, были готовые домики, правда, из палаточной ткани, обтянутые полиэтиленом от дождя, они не стояли в ряд друг за другом, а были разбросаны метров на двадцать один от другого, отгороженные елками и, казалось, что каждый имеет отдельное место… Была огромная кухня, накрытая плотным брезентом, но без стенок, под ним длинный стол со скамьями и сложенная летняя печь, в которой можно было даже выпекать пироги.

Все запасы для пропитания мы сложили на кухне, две женщины занимались разборкой этой кучи продуктов и, не знаю уж как они готовили из всего этого разнообразия общий обед, а потом и ужин, но все было достаточно вкусно и всем хватало, никаких жалоб и упреков.

Мы заняли отведенную нам палатку, побросали наши пожитки и я отправился обследовать новое место жительства. Мой приятель уже бывал на этом острове, он из солидарности согласился меня сопроводить, но я отказался. Весь остров был покрыт огромными гранитными валунами, обросшими мхом, середина острова поросла вековыми соснами, но бурелома не было, все опадавшие ветви видно собирались для костра, все казалось даже как бы ухожено, но в то же время это был девственный лес, нетронутый людьми. Часа за два я обошел по кругу весь остров и вышел к нашему лагерю, в нем как будто все вымерло, все разошлись кто куда, а мой приятель дрых в нашем номере, я не стал его будить, взял удочки со снастями и отправился к лодке.

Уже вечерело, самое время клева… Не зная мест где тут может быть рыба, я отплыл за нос небольшой бухточки, нашел заводь потише, был небольшой бриз, встал, где была идеальная гладь, быстро собрал удилище, нацепил червя, закинул и, предвкушении этого счастья, замер. Ждать пришлось недолго, первая поклевка, когда поплавок приподнялся, потом прилег и стал потихоньку тащиться в сторону, был как призыв: пора. Я подсек и почувствовал, что там не просто какая-то рыба, а какой-то гигант, удилище согнулось дугой, леска звенела, я вел этого гиганта не видя его, руки дрожали, но я подводил его к лодке, пытаясь поднять его на поверхность, чтобы он глотнул воздуха и успокоился! Когда из воды высунулась его голова, я не поверил своим глазам, таких голов я еще не видел, слава богу что я заранее настроил подсачник! Вытащить и перебросить его в лодку было бы невозможно, слишком мягкие у лещей губы, я подвел его к лодке, завел подсачник и он, оказавшись в этой сетке, врезал хвостом, поднял огромный всплеск воды, которая окатила меня, но я был так рад, что не обратил на это даже внимания. Когда я перевалил его в лодку, он бился с такой силой, что мне пришлось упасть на него плашмя, иначе он бы выпрыгнул через борт, кое-как он немного успокоился, я с большой осторожностью переправил его в садок на другой стороне лодке и он затих.

Чуть не обезумев от радости, налил себе из фляжки рюмку водки, выпил, закурил, отдышался и снова закинул, но видно удача бывает разовой… Просидев два часа и ни разу не увидев даже поклевки, понял, что пора, свернулся и погреб к лагерю. С берега слышалась какая-то музыка и крики народа, видно, что веселье началось.

Когда до берега оставалось метров двадцать, берег был пуст, но когда я ткнулся носом лодки в песок, из-за деревьев высыпал народ, они все были так рады меня встретить, что я даже испугался, подумал, что все малость перебрали, но, оказалось все совсем проще, мой приятель, который подбил меня на все путешествие, рассказал всем, что на остров приехал один единственный рыбак, который обещал всех накормить рыбой, а так как все остальные приехали просто отдохнуть, то удочки на всем острове были только у меня. Они, оказывается, договорились всей толпой меня встретить и были рады как дети этому новому развлечению, но когда я поднял из лодки над головой этого гиганта, наступила минута молчания, в их глазах читалось такое удивление на половину с неверием…

И вдруг они очнулись и издали такой визг радости, что у меня заложило уши, потом они навалились толпой на меня и на эту рыбу, схватили нас на руки и потащили в лагерь, всю дорогу орали как ненормальные от радости, я правда не понимал чему они больше радовались, мне или этой рыбине.

Потом было грандиозное застолье, были танцы, вино, музыка, все как с ума посходили. А куда было деваться, я тоже принял участие в этом безумии, а наутро была тишина, видно все отдыхали, а я сидел на лодке в другой тихой бухточке и ждал новой поклевки, надеясь увидеть еще одного гиганта.

10.04.14.

Обезьяна

Он был очень стар, шарманка на его плече была старее его лет на сто, но обезьяна на его плече была молода и игрива, он выменял ее на прошлогодней ярмарке, надеясь что с ее помощью его дела пойдут хоть капельку вверх, но как оказалось не так все просто, ее надо было тоже кормить, а она ела за двоих и росла, как ему казалось с каждым днем.

В одном городе она сорвалась с цепочки и умчалась, как ненормальная, она и была ненормальная, он уже поставил на нее крест, но она вечером, когда он устраивался на ночлег, вдруг появилась, уселась на его плечо и как ему показалось даже улыбнулась, он машинально улыбнулся ей в ответ.

Она скорчила гримасу и вынула из кармашка своего костюмчика очень красивый женский кошелечек, положила рядом с ним и очень хитро хихикнула.

Он не верил своим глазам, открыл и замер, в кошельке блестели золотые монеты, он никогда не видел столько золота, а обезьяна с его плеча задумчиво смотрела куда-то в сторону.

На утро он пошел к меняле и обменял одну монету на мелкое серебро, купил фрукты и отойдя за город, расстелил коврик на полянке, разложил все это угощение, отцепил цепочку с ноги обезьяны и посадил ее на коврик, улыбнулся, кивнул ей на фрукты как бы приглашая к угощению, но она так ни к чему и не притронулась.

В задумчивости он смотрел на нее и думал, какая умная тварь, ведь все понимает, жаль что не говорит, но вдруг где-то сверху, как бы из ни чего зазвучал прекрасный женский голос.

«Я в прошлой жизни была прекрасной молодой девушкой, у меня был красивый парень, я так его любила, но еще больше в жизни я любила новые вещи, новые украшения, я заставляла его на последние деньги покупать мне все что только могла захотеть, а он так старался мне во всем угодить, мне даже не было его жалко, мне казалось что так и должно быть, но однажды он мне сказал: «У меня нет больше денег, что мы теперь будем делать?!».