Нестрашная сказка кн2 - Вера Огнева

Орел на руке заклекотал - это один из приспешников Дамьена кинулся на перерез Реару со шпагой. Но не добежал. Его порыв как бы разбился о невидимую стену. Еще один вытащил оружие из ножен, но так и стоял с ним, не пытаясь пустить в ход. Придворные отхлынули к стенам. Ни короля, ни Дамьена видно не было. Тейт говорила, что Алекс должен отречься. Но для начала его следовало хотя бы найти.

Трон находился в другом конце парадного зала. Рядом стоял небольшой вычурный постамент на высоких ножках. Гуго помнил, как маленьким прибегал посмотреть на Синего орла. Того выносили в торжественные дни и сажали на специальную подставку.

До трона оставалось десять шагов, когда величественная птица легко снялась с руки и спланировала на свое место. Ветром от взмаха крыльев придворных придавило к стенам. Только сейчас Гуго по-настоящему поверил словам Тейт. Он - король. Они будут повиноваться. Право принадлежит ему. Таков закон!

Происходящее было самой явной явью и как будто немного сном. Последние шаги от чего-то дались большим трудом. Будто с каждым на плечи наваливался новый груз. Только оказавшись на троне, Гуго понял - это груз власти.

Трон - вожделенное место удовлетворения всех прихотей? Или место непрерывной изматывающей работы? Власть - право сделать собственное безобразие законом, или ответственность? В первую очередь - за других.

Люди постепенно приходили в себя. Церемониймейстер подбежал и тонким от натуги голоском потребовал объяснений. Гуго поднес к носу недоумка сжатый кулак. Медленно и спокойно, до конца сам не понимая, зачем это делает. И тогда случилось то, что после случалось тысячи раз. Церемониймейстер рухнул на колени и поцеловал руку нового короля.

Будто дуновение прошло по залу. От толпы начали по одному отделяться люди и подходить к трону. Ритуал творился сам собой. Гуго держал стиснутый кулак, они шли, падали, ползли и целовали, целовали, целовали. Гвардейцы королевской роты встали в шеренгу за троном.

Алекса и Дамьена нашли в кабинете. Окровавленный стилет принадлежал шуту. Но самого Дамьена узнали не сразу. Его лицо стало фиолетово-черным и раздулось. Изо рта торчал толстый синий язык. Шут будто дразнил всех напоследок.

Церемония отречения таким образом оказалась не нужна. Гуго приказал гвардии разогнать придворным по их покоям. Суета и шум схлынули. Злые, недоуменные, растерянные лица, среди которых, пожалуй, не было только равнодушных, исчезли. Гуго отправил солдат искать Тейт.

Девушку нашли в парке. Она лежала без чувств, а когда пришла в себя, никого не узнавала.

- Почему ты от меня сбежала?

- Я ничего не помню.

- Вообще ничего?

- Ко мне подошла королева и уколола спицей, - растеряно прошептала Тейт.

- Она мертва. Ее тело лежит в зале церемоний.

- Значит, это была не королева?

Глаза цвета гречишного меда смотрели непонимающе. Хлопали длинные ресницы. Гуго раньше не замечал, какие они черные и густые. Тейт стала еще прекраснее. Король взял ее на руки и отнес в спальню. Гвардейцам было приказано привести фрейлин.

- Если с ее головы упадет хоть волосок, вы пожалеете, что родились, - прорычал новый повелитель.

Девушка беспомощно распростерлась на огромной кровати.

- Это магия, - вдруг прошептала она. - Кто-то принял облик королевы. Он должно быть еще во дворце. Я боюсь.

Гуго оставил у спальни Тейт охрану и приказал фрейлинам не спускать с нее глаз. На следующий день он устроил церемонию прощания с бывшей королевой. Тейт немного пришла в себя. Она сидела на малом троне и время от времени поглядывала на толпу сквозь стекло в старой брошке. Неужели рассчитывала найти злоумышленника таким способом?

Последующие недели были заняты похоронами и наведением хоть какого-то порядка. Память не возвращалась к Тейт, но Гуго было все равно. Он так любил эту женщину, что готов был принять ее любой: больной, грязной, безумной. Даже то, что она стала совершенно другой в минуты близости, его не смущало. Немного задевали разве постоянные напоминания, что она все еще невеста. Тейт не требовала, но настойчиво напоминала, что король обязан повести, наконец, свою возлюбленную к венцу.

День сочетания был назначен. Обряд собирались провести во дворце в главном зале. Придворные шептались по углам, что все делается в нарушение обычаев. Гуго не слушал. Он уже скрутил всех своей волей. Тейт станет его женой! Подставку для орла отнесли в угол. Рядом с троном установили высокий стол, на который поставили два кубка. В них перед началом обряда нальют земляничное вино. Так сочетались все предки Гуго.

До свадьбы оставалось три дня, когда Тейт, выходя на террасу, подвернула ногу. Хруст услышали все. Невеста короля с криком рухнула на пол.

- Она мне мстит! - выкрикнула девушка, как только король вошел к ней в спальню.

Она сидела среди подушек. Нога покоилась в лубке. Фрейлин вынесло в вестибюль.

- Кто? - удивился Гуго.

- Покойная королева.

- Ты ошибаешься. Она была очень доброй женщиной. Она...

- Мстит, за то, что я заняла ее место!

От ненависти у девушки побелела верхняя губа. Нос заострился. Слова выходили с шипением.

- Ты опять ее видела?

- Нет, - быстро успокоилась Тейт. - Но, боюсь, она и мертвая не оставит меня в покое.

- Послушай, - Гуго затронул тему, которая его интересовала с самого начала, - а ты уверена, что мы похоронили именно королеву?

- Я не понимаю, - невеста дернулась всем телом и тут же скривилась от боли.

- Я не уверен, что в королевской усыпальнице покоится тело жены Алекса. Не могу сказать, откуда это чувство, но оно есть. Ты - ее молочная сестра - не могла ошибиться?

- Я... кто? Ах, да! Нет! Нет, не могла. Ее платье, ее волосы...

- Отдыхай. Надеюсь, ты скоро поправишься.

- Ты придешь сегодня ночью?

Пожалуй, прежняя Тейт не была столь напористой. Гуго отнес изменения в характере девушки за счет пережитых испытаний. Все со временем встанет на свои места. Тейт успокоится. Она станет женой и матерью. Они проживут сто лет и будут счастливы.

Когда девушка встала на ноги и смогла ходить без помощи костыля, назначили новую дату свадьбы. Двор уже достаточно успокоился, правда, немного поредев. Время пиров и увеселений уходило. Сладкая жизнь придворного, главной обязанностью которого почиталась всегдашняя готовность к охотам, танцам и интригам, кончилась весьма прозаично. Солдафон Гуго заставил дворян служить. Кто не желал или не умел, отправлялись прозябать в собственные имения. Ждать милости от примитивного грубого, властного вечно мрачного, и мрачнеющего с каждым днем больше и больше короля, не приходилось. Adios!

(adsbygoogle = window.adsbygoogle || []).push({});