Все дороги ведут в Иерусалим - Доктор Нонна

На полной руке женщины были написаны цифры, Иван молча кивнул головой.

– Запиши, – с мольбой проговорила Валя.

– Я запомнил, – уверенно ответил мужчина, но все же взял ручку и переписал номер телефона туда, где был уже адрес Валиной мамы.

– Милая, я люблю тебя, – прошептал он. – Я что-нибудь придумаю. Мы обязательно будем вместе.

– Я тоже тебя люблю, Ваня. – Мужчина и женщина плавно опустились на голый цементный пол…

Когда Иван уснул, Валя беззвучно заплакала, жалея себя, любимого, свою молодость, своих родителей, которые всю жизнь прожили в нищете и ничего не имели, своего сына…

Глава 16

Ирина вбежала в холл больницы и осмотрелась – прямо перед ней была справочная.

«Вот туда мне и надо», – решила она и кинулась к девушке.

– Наливайко Петр где лежит? – громко спросила она по-русски, но в ответ услышала что-то на иврите.

– Вы говорите по-русски? – Ира нервничала и злилась, но это было бесполезно – девушка что-то лепетала на непонятном наречии.

«Черт!» – выругалась она и отправилась по коридорам больницы, минуя охрану и врачей, которые даже не осмелились останавливать уверенно вышагивающую Иру.

– Вы говорите по-русски? – спрашивала она каждого светлокожего встречного, однако все недоуменно качали головой.

«Вот невезение, – думала она, мечась от одного человека к другому. – Ведь в Израиле такой большой процент русскоговорящих людей! Почему же в этой чертовой больнице нет никого, кто меня бы понял?!»

Наконец удача улыбнулась ей – пожилой мужчина согласно кивнул головой. Ирина с облегчением вздохнула и сказала:

– Я ищу своего сына. Он солдат. Его имя Наливайко Петр. Я хочу знать, в какой палате он лежит.

Пожилой мужчина снова согласно кивнул головой и пошел к справочной. Он несколько минут говорил с девушкой на иврите, а потом повернулся к Ире:

– Пойдемте, я отведу вас к сыну.

– Спасибо вам большое, – женщина протянула руку, чтобы отблагодарить мужчину, но вовремя ее одернула – кто знает, вдруг она и его осквернит своим прикосновением?

Они шли по нескончаемым коридорам, потом поднялись на лифте и попали в хирургическое отделение. Ира перевела дух – совсем скоро она увидит своего Петеньку. Сердце снова сжалось от боли за сына.

– Вам сюда, – наконец произнес ее спаситель возле одной из дверей.

– Спасибо, всего вам доброго.

– Удачи вам, – кивнул мужчина и пошел обратно.

Ирина открыла дверь – к ней бросилась молодая медсестра, что-то говоря на иврите. Ира поморщилась, но уверенно произнесла по-русски:

– Наливайко Петр.

– Проходите, – уже по-русски проговорила девушка и подвела несчастную мать к постели пациента.

Петя лежал с закрытыми глазами, весь опутанный какими-то трубками. Аппарат искусственного дыхания, вентилировавший его легкие; зонд в носу, через который он получал пищу; капельница, из которой по трубочкам в его вены текли лекарства. Монитор монотонно отстукивал удары его сердца.

– Что с моим сыном? – в ужасе прошептала Ирина, схватившись за спинку кровати.

– Он в коме, – осторожно произнесла медсестра. – Я сейчас позову врача.

Девушка вышла, оставив мать наедине с умирающим сыном.

– Петенька! Мальчик мой! – Слезы рекой полились по щекам Ирины. Она встала на колени и прижалась губами к безжизненной руке своего ребенка.

– Петя, проснись, – как заклинание повторяла она. – Я с тобой! Я приехала! Проснись, прошу тебя!

В палату зашел молодой высокий врач с копной рыжих кудрявых волос.

– Алекс. То есть Александр, – по-русски произнес доктор и протянул женщине руку для приветствия.

– Ирина, – сквозь слезы пробормотала она, но руки не подала – после инцидента с Аароном она была очень осторожна.

Врач помог женщине подняться и даже отряхнул ей колени. Она стояла не шевелясь, словно зомби, – вид лежащего без жизни сына забрал у нее последние силы.

– Пройдемте в ординаторскую, – тихо сказал Алекс и развернулся. Ира послушно засеменила за ним.

– Хорошо, что вы приехали, – сухо сказал Алекс, когда Ирина присела на предложенный стул, а он устроился за своим рабочим столом.

– Что с ним? – прохрипела женщина, потеряв голос от страха.

– Он в коме. Уже десять дней. И никакой динамики, – Александр откашлялся, ему очень трудно было говорить такое матери. – Сейчас стоит вопрос об отключении аппаратов жизнеобеспечения. Вам нужно подписать документы…

– Нет! – заорала Ира и, вцепившись в халат мужчины, начала его трясти. Пуговицы посыпались на пол и покатились в разные стороны. – Он будет жить, я знаю! Я мать! Я знаю, что он выживет!

Доктор осторожно, но очень крепко взял руки Ирины и отвел их в стороны. Он понимал ее горе, он сочувствовал ей, но помочь ничем не мог – к сожалению, врачи не боги, они не умеют творить чудеса.

– Умоляю, дайте мне время, – отчаянно плакала женщина. – Он будет жить, я знаю, я чувствую это…

– Поймите, этот вопрос решаю не я, а руководство больницы… – начал Александр, но в этот момент Ира стала опускаться вниз. Она встала на колени и обняла его ноги:

– Доктор, миленький, спасите моего мальчика! Я сделаю для вас все, что вы захотите.

Ирина, которая никогда никого ни о чем не просила, вдруг поняла, что библейская фраза, гласящая «ищите, да обрящете, стучите, да отворится вам, просите, да дастся вам», не пустые слова, а великая истина. И теперь Ира не стеснялась просить, потому что знала, что кто-нибудь ей обязательно поможет так же, как когда-нибудь она поможет другому человеку.

– Ну что вы? – смутился Алекс и поднял ее на ноги. – Идите сейчас к сыну… Я к вам подойду попозже.

Ира, пошатываясь, пошла в палату, где запах смерти витал в воздухе. Она села на стул рядом с сыном и начала осторожно поглаживать его ноги, накрытые простыней.

– Петенька, я с тобой, сынок, – шептала она, – не уходи, ты еще слишком молод!

Так прошли весь день и вся ночь… За это время Ирина ни на шаг не отходила от своего сына, боясь, что если ее не будет рядом, то с мальчиком случится что-то страшное. Каким-то шестым чувством она понимала, что, пока находится рядом с ним, Петя будет жить… У нее уже не было страшных мыслей, что ее сын умрет, она чувствовала, что он будет жить, но… Но Ира не в состоянии была доказать это врачам, которые в любой момент могли зайти в палату и отключить аппараты жизнеобеспечения ее Пете.

Наступило утро.

Доктор Александр вошел в палату и подошел к медсестре, ведущей журнал показаний… Они долго говорили на иврите, потом врач приблизился к Ирине. Она подняла на него свои уставшие заплаканные глаза.

– К сожалению, никакой динамики, – ему было искренне жаль, что этот мальчик умрет таким молодым.

– Нет, доктор, он шевелит пальчиками, – вскочила Ира. – Я с ним разговариваю, говорю ему: «Если ты меня слышишь, дай какой-нибудь знак», а он пальчиками пошевелил.

– Ирина, это вам только кажется. Это от усталости. Пойдемте со мной, – Алекс протянул женщине руку и повел ее в ординаторскую.

– Вам надо поспать, – начал он, как только дверь за ними закрылась.

– Нет, доктор, вы не понимаете, я не могу его оставить!

– Ирина, через пару часов вы будете не в состоянии находиться рядом с вашим сыном, вы нужны ему в здравом уме. Вот вам ключи от моей квартиры – поспите, помоетесь и придете.

– Но как? – Женщина с изумлением смотрела на врача.

– Я живу на территории больницы, идти буквально три минуты. Сейчас вас проводит медсестра. Обратно дойдете сами.

– А вы не отключите его, пока я сплю? – Слезы снова появились на ее глазах.

– Нет, но…

– Не продолжайте, послушайте меня. Я мать, я знаю, что мой сын будет жить. Но я также знаю, что вы мне не верите. Поэтому прошу у вас ровно три дня. Если за это время он не придет в себя или не появится положительная динамика, я все подпишу…

– Знаешь что… – Алекс с изумлением смотрел на эту удивительную женщину – только что она вела себя как обезумевшая от горя мать, а теперь собралась, говорит четко, ясно, без истерик… Он вдруг почувствовал в ней такую силу, такую веру, что невольно зауважал. «Я сделаю все, что в моих силах, чтобы оставить парня живым. Ради нее», – подумал Александр, а вслух сказал: – Знаешь что, пожалуй, я провожу тебя сам…

– Мы перешли на «ты»? – Ирина вскинула черные от горя глаза.

– В Израиле все обращаются друг к другу на «ты», – улыбнулся он своему же объяснению. – Привыкай.

Глава 17

С утра Бенедикт, сделав вид, что ничего не было, отвез Лизу в клинику. Он лично оформил ее, переговорил с Юрием Александровичем и персоналом, который будет хоть как-то соприкасаться с его любимой, а перед уходом забрал Лизин паспорт.

– Но почему ты его забираешь? – удивилась она.

– Потому что в больнице он тебе не нужен, – мужчина нежно поцеловал ее в губы. – Ты хочешь, чтобы он остался у тебя?

– Нет, – Лизе стало стыдно, что она опять в чем-то подозревает любимого. – Нет, ну что ты? Забирай, конечно…