Герцог и актриса - Адель Эшуорт

Граф с трудом подавил нервный смех и тряхнул головой.

– У меня нет ни малейших сомнений в том, что вы будете блестящей парой, ваша милость, но Шарлотта порой ведет себя крайне вызывающе.

– Ну, в будущем подобные сложности предстоит решать мне, – вздохнул герцог.

– Да, это не исключено, она очень упрямая девушка, – продолжал граф. – Достаточно умная, даже коварная в тех случаях, когда хочет добиться своего.

«Ты даже не представляешь себе насколько».

– Мне нравится, когда женщина ведет себя вызывающе, это похоже на состязание, – ответил герцог.

Бриксхем опять замолчал, теребя бакенбарды. Его мозг лихорадочно перебирал все преимущества, которые давало родство с таким человеком, как герцог Ньюарк. Бриксхема не надо было долго уговаривать, чтобы он согласился на замужество сестры.

Предвкушая приятные изменения в своей жизни, граф хмыкнул и высвободил свое тучное тело из объятий кресла.

– Думаю, на будущей неделе мы сможем обсудить детали бракосочетания.

Колин понимал, что происходит в душе у графа.

– Обсудим, – отмахнулся герцог. – И кстати, меня больше беспокоит будущий наследник, нежели приданое вашей сестры.

Бриксхем явно расслабился, и лицо его утратило напряженное выражение.

– Отлично, ваша милость, – сказал он с внезапным доверием в голосе. – Если вы соблаговолите подождать, я приглашу сестру.

В знак согласия Колин молча кивнул.

Прошло несколько минут, и в комнату вошла «хитроумная» Шарлотта. При виде Колина она не смогла скрыть удивление, которое немедленно сменилось самодовольной улыбкой. Шарлотта была одета в простое шелковое платье темно-голубого цвета, перехваченное в соответствии с модой лентой под самой грудью. У нее была удивительно красивая и стройная фигура, и герцог вдруг подумал, как это Лотти удается так хорошо петь в корсете. То была поистине мысль некстати, и Колин поспешил выбросить ее из головы.

Как того требовал этикет, Колин встал при появлении дамы, но ничем не выразил своего настроения.

– Ваша милость, – произнесла Шарлотта и сделала неглубокий книксен.

– Леди Шарлотта, – с полупоклоном приветствовал ее герцог.

Воцарилась неловкая тишина. Шарлотта продолжала стоять посреди комнаты, переводя взгляд с брата на герцога и обратно. Молчание нарушил Бриксхем. Он кашлянул и как истинный джентльмен предложил:

– Думаю, будет лучше, если я оставлю вас наедине. – И, задержавшись в дверях, добавил: – Если понадоблюсь, вы найдете меня в кабинете.

Несмотря на подчеркнутую вежливость графа, Колин ощутил некоторую натянутость отношений между сестрой и братом, особенно когда случайно уловил холодный взгляд графа. Бриксхем вышел, плотно прикрыв за собой дверь. Казалось, что холодность брата не произвела на Шарлотту никакого впечатления. Заложив руки за спину, она с вежливой улыбкой продолжала смотреть на герцога.

– Я удивлена вашим визитом, ваша милость, – сдержанно проговорила она.

Удивленный ее безразличием, герцог повел бровями и скорее утвердительно, чем вопросительно сказал:

– Только удивлены, не более?

Тон этой короткой реплики не требовал от Шарлотты никакой особой реакции. Она прекрасно знала, почему он здесь и зачем ее попросили прийти. Она также поняла, что герцог не намерен облегчить ее щекотливое положение. Он скрестил руки на груди и спокойно наблюдал за тем, как румянец смущения медленно приливает к ее щекам. На самом деле он нервничал даже больше, чем Шарлотта, но ни в коем случае не признался бы в этом.

Герцог окинул Шарлотту взглядом и сказал:

– Вы сегодня прекрасно выглядите.

Она приняла комплимент как должное, несмотря на все свое смущение, продолжая с вызовом смотреть ему в лицо.

– Разрешите сказать вам, что вы так же обаятельны и любезны, как всегда.

– Вот как? Благодарю на добром слове.

Еще несколько тяжелых для обоих минут они стояли молча. Собравшись с силами, Шарлотта сделала глубокий вдох и спросила напрямую:

– Вы явились сюда, чтобы принять мое предложение, ваша светлость? – Не дожидаясь ответа и не глядя на Колина, она со спокойной улыбкой направилась к канапе. – Я не допускаю мысли, что есть какая-то иная причина, по которой вы хотели бы меня видеть, сэр.

– А что, если я здесь только для того, чтобы формально поблагодарить вас за оказанную честь и не более того?

Такого ответа она не ожидала, от досады ее лицо покрылось красными пятнами. Колин с удовлетворением отметил такую перемену, но радость победы не была продолжительной.

Лицо Шарлотты прямо-таки расплылось в злорадной улыбке. Не сводя с герцога глаз, Лотти медленно подошла к нему.

– Хорошо сказано, ваша милость, но я никак не могу забыть ваше… рвение во время нашей встречи в опере.

– Рвение? – словно эхо повторил он, стараясь говорить как можно спокойнее.

Она посмотрела ему в глаза:

– А вы можете назвать это как-то иначе?

Растерявшись от ее прямолинейности и дерзости, Колин не мог понять, намерена Шарлотта его обидеть или хочет вызвать еще больший интерес к себе? Пытаясь выиграть время, Колин вглядывался в ее лицо, отмечая про себя, что она старательно припудрила веснушки, что у нее высокий и умный лоб, большие и выразительные голубые глаза, высокие скулы, а вьющиеся волосы золотисто-рыжими волнами падают из пучка на голове до самой талии. Да, в тот вечер в опере он действительно был полон рвения обладать ею, хотя сегодня всеми силами пытался это опровергнуть.

– Я бы назвал все это провокацией, – произнес он наконец, стараясь придать своему взгляду равнодушие и даже холодность. Из этого ровным счетом ничего не вышло.

Шарлотта сжала губы, стараясь скрыть усмешку.

– Чепуха. Вы можете отвергнуть меня, но до сих пор этого не сделали, так как отлично знаете, что мое предложение не только привлекательно, но и выгодно для нас обоих. – Понизив голос, она наклонилась к нему с лукавой улыбкой: – Вы так же боитесь упустить свой шанс, как и я, хотя наши цели и ожидания могут иметь разные мотивы.

Разные мотивы? Их помыслы прямо противоположны! Колин поспешно сунул руки в карманы, только бы не наброситься на нее и в ярости не задушить. А может быть, прижать к себе и закрыть ей рот бесконечным поцелуем? Как можно спокойнее он ответил:

– Я обеспокоен многими вещами, и вы это отлично знаете. Но при этом не думаю, что у меня есть основания беспокоиться по поводу того, что кто-то может отнять у меня женщину, которая хочет стать моей женой.

Теперь она смотрела на него с нескрываемым сожалением:

– То, как вы это говорите, означает только одно – ветер больше не дует в ваши паруса. Это должно быть очень трудно для настоящего джентльмена.