Королевское чудовище - Кристина Кашор

Ее разбудил Малыш, и она тут же поняла, что уже не одна. Где-то очень близко зазвучал тихий баритон.

— Я сражаюсь с мародерами и контрабандистами, потому что они попирают королевскую власть. Но есть ли у нас на самом деле право на эту власть?

— Мне страшно, когда ты так говоришь. — Голос принадлежал Роэн. Файер прижалась к двери стойла.

— За тридцать лет сделал король хоть что-то, чтобы заслужить верность народа?

— Бриган…

— Я понимаю мотивы некоторых моих врагов лучше, чем свои собственные.

— Бриган, в тебе говорит усталость. У твоего брата справедливое сердце, ты это знаешь, и с твоей помощью он правит верно.

— Я замечаю в нем некоторые из отцовских склонностей.

— Ну, а что ты будешь делать? Позволишь грабителям и контрабандистам творить, что им заблагорассудится? Отдашь королевство лорду Мидоггу и его злобной сестрице? Или лорду Гентиану? Нэш на троне — лучший вариант для народа. А если ты отречешься от него, начнется гражданская война на четыре стороны. Ты, Нэш, Мидогг, Гентиан. Боюсь представить, кто выйдет победителем. Уж точно не ты, если королевское войско расколется, пойдя за тобой и твоим братом.

Этого разговора Файер нельзя было слышать ни при каких обстоятельствах, ни в коем случае. Она понимала это, но делать было нечего — открыться сейчас было бы катастрофой. Она не двигалась и почти не дышала, но против воли внимательно прислушивалась — настолько ее изумило то, что сердце командующего королевскими войсками гложут сомнения.

— Матушка, — теперь он говорил мягко, — ты преувеличиваешь. Я никогда не отрекся бы от брата, тебе это прекрасно известно. Как и то, что я не хочу быть королем.

— Опять ты за свое. Это меня тоже беспокоит. Если Нэша убьют, тебе просто придется стать королем.

— Близнецы старше меня.

— Ты сегодня специально притворяешься дурачком. Таран нездоров, Клара — женщина, и оба они незаконнорожденные. Деллам не пережить трудные времена без настоящего короля.

— Какой из меня король?

— Тебе двадцать два, и ты командуешь королевским войском не хуже Брокера. Твои воины за тебя проткнут себе грудь собственным мечом. Самый настоящий король.

— Ну, ладно. Но — великие скалы! — матушка, я никогда не соглашусь стать королем.

— Когда-то ты считал, что никогда не станешь воином.

— Не напоминай, — голос его звучал устало. — Вся моя жизнь — искупление жизни отца.

За этим последовало долгое молчание. Файер перестала дышать. Жизнь в искупление жизни отца — как это ей знакомо. Она понимала это всей душой — без слов, даже без мыслей, понимала так, как понимала музыку.

Малыш заволновался и высунул голову из стойла, чтобы посмотреть на шепчущихся.

— Просто пообещай, что будешь исполнять свой долг, Бриганделл, — Роэн намеренно назвала его королевским именем.

Голос принца изменился. Кажется, он рассмеялся себе под нос.

— Я стал таким великим воином, что ты решила, будто я ношусь по скалам и тычу в людей мечами из удовольствия.

— Послушай сам себя и перестанешь винить меня за беспокойство.

— Я исполняю свой долг, матушка, как делал каждый день своей жизни.

— Вы с Нэшем превратите Деллы в королевство, достойное таких защитников. Восстановите порядок и справедливость, которые Накс и Кансрел разрушили своим безразличием.

Внезапно смех в его голосе куда-то делся:

— Не нравится мне это чудовище.

— Нэшделл — не Наксделл, а Файер — не ее отец, — мягко произнесла Роэн.

— Да, она еще хуже — она женщина. Нэшу перед ней ни за что не устоять.

— Бриган, — в голосе Роэн появились твердые мотки. — Файер не нужен Нэш. Она не соблазняет мужчин и не пользуется ими.

— Надеюсь, что ты права, матушка, потому что мне неважно, как хорошо ты к ней относишься. Если она поведет себя как Кансрел, я сломаю ей шею.

Файер забилась в угол. К ненависти она привыкла, и все же каждый раз на душе становилось так холодно и тяжело. Сил не было думать о том, как отчаянно придется охранять себя от этого человека.

И тут вдруг произошло нечто нелепое. Бриган протянул ладонь к ее коню.

— Бедняга, — сказал он, гладя Малыша по носу. — Мы тебя разбудили. Спи.

— Это ее конь, — заметила Роэн. — Конь чудовища, которому ты только что угрожал.

— Ну что ж. Ты красавец, — ласково сказал Бриган Малышу. — Не твоя вина, что у тебя такая хозяйка.

Конь ткнулся носом в ладонь новому другу. Роэн с Бриганом вскоре ушли, а Файер все комкала в кулаках ткань своих юбок, с трудом сглатывая, не в силах побороть охватившую ее неистовую симпатию.

По крайней мере, если этот человек решит убить ее, можно быть спокойной — Малыша он не тронет.

Глава шестая

Долгая ночь никак не хотела заканчиваться — видно, в королевской семье сегодня не спал никто. Файер едва успела перейти двор и скользнуть в коридор, который вел к ее покоям, как тут же наткнулась на короля. Он брел куда глаза глядят, необыкновенно красивый в свете факелов. Стоило ему заметить ее, как глаза его остекленели. Ей показалось, что от него пахнет вином — а когда он бросился к ней, прижал к стене и попытался поцеловать, все сомнения испарились.

Хоть он и напал внезапно, ей помогло помутнившее его разум вино. «Ты не хочешь меня целовать».

Нэш прекратил попытки, но по-прежнему терся о нее, гладя по груди и спине. Руке было больно.

— Я люблю тебя, — зашептал он, окатив ее хмельным дыханием. — Я хочу на тебе жениться.

«Нет, не хочешь. Ты не хочешь даже трогать меня. Ты хочешь меня отпустить».

Нэш отступил на шаг, и она отшатнулась, жадно глотая свежий воздух и оправляя платье, и собралась сбежать.

А потом вдруг снова развернулась к нему и сделала то, чего никогда раньше не делала. «Извинись передо мной, — яростно подумала она. — С меня хватит. Извиняйся».

Король тут же с благородной грацией встал перед ней на одно колено, в его черных глазах плескалось неподдельное раскаяние:

— Миледи, простите мне это оскорбление. Вы можете смело идти в свои покои.

Она поспешила прочь, прежде чем кто-либо увидел это абсурдное зрелище — король на коленях перед ней. Файер было стыдно за себя. А еще, познакомившись с королем, она теперь тревожилась за судьбу королевства.

До спальни оставалось всего ничего, как вдруг из темноты вынырнул Бриган, и это окончательно лишило Файер присутствия духа.

Не нужно было даже тянуться к его разуму, чтобы понять, что он закрыт от нее, словно крепость с каменными стенами без единой трещины. Единственной защитой от Бригана ей были собственные жалкие силы. И слова.

(adsbygoogle = window.adsbygoogle || []).push({});