Путь воина. Том 3 - Алим Тыналин

ушел.

На улице уже сгустилась темнота. Тротуар покрыт пятнами лежалого снега. Желтые фонари освещали дороги.

Я посмотрел на время. Почти одиннадцать. Если сейчас поеду в общагу, то коменда будет ворчать. Опять заявился так поздно.

Или поехать в спортзал? Скорее всего, так и сделаю. Я двинулся к дороге. Поднял руку. Редкие машины равнодушно проехали мимо. Такси нет. Можно рассчитывать только на попутку.

Рядом тормознул старый «Москвич». Тормознул резко. Так что, корпус накренился вперед.

— Мне до «Динамо», — я открыл дверцу. Наклонился к водителю. — Подбросишь?

Водитель кивнул.

— Садись, Витя, — это сказал не шофер. А человек, сидевший на заднем сиденье. Я его сразу не заметил. — Мы как раз в ту сторону. Хотя, по дороге можно заехать перекусить. И поговорить обо всем.

Я узнал знакомый голос. Ну конечно. Это же Воловников.

Я сел на заднее сиденье. «Москвич» рванул с места.

— А где «Волга»? — спросил я, оглядываясь. — А, понимаю. Конспирация. Ну, честно говоря, не удивлен.

Я пожал руку Воловникову.

— Поздравляю, Витя, — сказал тот. Руки теплые. В машине дул горячий воздух. Обогрев из «печки». — Первый дан из рук японца. Немногие у нас могут этим похвастаться.

Я кивнул.

— Спасибо. Мне показалось, что они хотели меня завалить. Во время кумитэ. Но я выкарабкался.

Воловников усмехнулся.

— Ну конечно. Ты же не думал, что они подарят тебе первый дан. Но что ты скажешь насчет предложения Горая? Ты уже дал ответ?

Я посмотрел на комитетчика.

— Если вы знаете о его предложении, то знаете и мой ответ.

Машина резко свернула. Водитель гнал, как на пожар. Воловников кивнул.

— Да, ты парень смышленый. Ни да, ни нет. То, что надо. Я тебе так скажу.

Он кинул быстрый взгляд на водителя.

— Давай поговорим после ужина. Я ужасно проголодался.

Мы замолчали. «Москвич» сделал пару крутых поворотов.

И остановился у небольшого трехэтажного домика. Как будто жилое здание. Окна черные. Внутри ни души.

— Это что? — спросил я. — Разве здесь кафе? Скорее, похоронное бюро.

Но Воловников молча вышел из машины. Я последовал за ним. Мы подошли к подъезду.

Мой спутник открыл дверь. И мы очутились в коридоре. Скупо освещен лампочкой. Вниз вели маленькие ступеньки.

— Ресторан для посвященных, — скупо улыбнулся Воловников. — Пойдем.

Мы спустились вниз. Еще одна дверь. Тяжелая, резная, дубовая. Железное кольцо вместо ручки. Воловников взял ее. Постучал.

Дверь отворилась. Нас встретил швейцар. Только ливрея черная.

Поклонился, пригласил дальше. Снова небольшой коридорчик. И помещение ресторана.

Вполне себе респектабельное. Без излишеств. Квадратные столики. Белоснежные скатерти. Хрустальные графины. Столовые приборы. Железные стулья с затейливыми узорами на спинках.

Официант проводил нас за столик. Я огляделся. Окон нет. Это подвальное помещение. Стены выкрашены в темно-коричневый цвет.

Посетителей тоже немного. Человек десять. Почти все мужчины. Только пару дам.

Я заказал тоже самое, что и Воловников. Официант парень моего возраста. Быстро принес бифштекс и жареную картошку. С томатным соком.

Мы поужинали. Воловников молчал. Когда принесли кофе, он сказал:

— Дайго Горай состоит в японской разведке. И он хочет завербовать тебя. Что ты скажешь на это? Когда он сделает тебе предложение. Там, в Японии.

Я покачал головой.

— Конечно, откажусь. Вы знаете мои условия. Меня интересует только карате. И ничего больше. Я не играю в эти игры.

Против ожидания, Воловников не рассердился.

— Да, вот это правильный ответ. Я другого не ожидал. Ты будешь просто драться с их мастерами. И создавать дымовую завесу. А мои люди сделают всю работу. Ты только возьми их с собой. Двоих человек. Уедешь уже без них. Вот на каких условиях мы можем отпустить тебя в Японию. Ты понял?

Я помолчал. Подумал. Я же говорил. Воловников все равно затянул меня в свои игры.

Я еще могу сопротивляться. Но факт остается фактом. Я уже на крючке КГБ.

— Хорошо, — я вздохнул. — Вы же не ожидали другого ответа?

На этом и расстались. Воловников хотел еще посидеть. Пофилософствовать. Но у меня уже слипались глаза.

— Ладно, пошли, — он расплатился. — Я угощаю.

Мы вышли из странного ресторана. Сели в «Москвич». И он мгновенно домчал меня до «Динамо».

— Скоро ты все узнаешь, — сказал Воловников на прощание. — Я к тебе приеду.

И уехал. А я пошел в свой зал.

* * *

Когда каратист ушел, машина снова резко сорвалась с места. Водитель вывернул руль. И со скрежетом переключил передачу.

— Что такое, Сергей Константинович? — спросил Воловников. — Что-то я смотрю, эта лошадка вам сопротивляется.

Водитель кивнул.

— Норовистый попался «Москвич». Или я давно за рулем не сидел. Отвык уже. Вот что значит, все время с шофером ездить, Игорь.

— Может, мне сесть за руль? — предложил Воловников.

Но водитель покачал головой и оглянулся.

— Ладно уже. Наслаждайся. В кои-то веки начальник тебя везет. Ну, докладывай. Что там наш каратист? Согласился?

Воловников кивнул.

— А куда ему деваться, товарищ подполковник? Конечно.

Мнимый водитель тоже кивнул.

— Хорошо. Ты знаешь, кого отправить с ним. Засвеченных. Дымовая завеса. Пусть они везде лезут в глаза. И уедут за собой след. А наш человек в это время пройдет незаметно. Выяснили, когда отправят груз? И главное, что там?

Теперь Воловников покачал головой.

— Никак нет, товарищ подполковник. Так и неизвестно. Источник молчит. Есть подозрение, что его взяли. Наш человек поедет. И выяснит. Что почем.

Подполковник следил за дорогой. Его звали Красильников Сергей Константинович. Иногда он включал «дворники». Чтобы смахнуть снег. Щетки скрипуче терли лобовое стекло.

— С датой определился? Я тебе сказал. Не больше месяца. Самый край — начало января. Груз вот-вот уйдет в СССР. А мы даже не знаем, что там.

Воловников помолчал.

— Думаю, сразу после городских соревнований, товарищ подполковник. Через две недели.

* * *

В это же самое время Дайго Горай разговаривал с другим японцем. Оба одеты в костюмы. Оба в очках.

Оба бесстрастные. Только второй японец сидел за лакированным письменным столом. В удобном кресле.

А Горай стоял перед ним. И почтительно склонил туловище.

— Ну, и что ты скажешь про нашего друга? — спросил второй японец.

Они находились все в той же гостинице «Берлин». Только уже на третьем этаже. В одном из номеров. Снятых «Обществом японо-советской дружбы» для руководства компаний.

Это рабочий кабинет. Просторное помещение. Большой стол, стулья и кресла. У стен шкафы для книг и бумаг. Возле одного шкафа огромный глобус. В метр высотой.

На столе горел светильник с квадратным абажуром. Остальной свет потушен. От этого все помещение погружено в таинственный сумрак.

— Я скажу, что он непрост, Есида-сан. И я пока так и не выяснил, откуда он научился киокушинкай, — ответил Горай. — Мы навели справки. Еще весной он только поступил в секцию карате. Поначалу не показывал результатов. А потом вдруг начал расти. Победа на районном турнире. Потом