Без тормозов - Екатерина Орлова

себя боксеры.

– Больше не могу, – отвечаю ей, покусывая кожу шеи.

– Да погоди. Тут карандаш.

Она сдвигается немного вбок и вытаскивает из-под попки простой карандаш. Мы оба смеемся, а потом я снова набрасываюсь на нее, впиваясь в шею губами и зубами. Сжимаю ее грудь, спускаюсь ладонями ниже и шире раздвигаю ноги Ангела.

– Черт, презерватив, – цежу сквозь зубы, шаря глазами по полу, пытаясь отыскать в куче сброшенной одежды свои джинсы. Хватаю их, и уже через несколько секунд латекс раскатан по каменному члену.

Придвигаюсь к Вере вплотную и медленно погружаюсь в нее. Мне приходится зажмуриться, потому что комната вращается. Ощущения просто нереальные. Горячо, влажно и тесно. Вера впивается в мои плечи ноготками, пока я, сжимая ее попку, начинаю двигаться все увереннее.

– Ох, Тимур, – стонет она мне на ухо, делая мои ощущения острее.

– Еще, – шепчу я.

– Тимур, – повторяет она мое имя, и, клянусь, это самый сладкий из всех звуков.

Я вхожу глубже, сильнее. Вера вцепляется в меня, обнимая ногами мои бедра, подталкивает меня ускориться, и я удовлетворяю ее желание. Теперь уже не могу остановиться, просто схожу с ума от переполняющих меня ощущений. С Ангелом все совсем по-другому. Так же дико, как я люблю, но при этом с пряной ноткой чего-то особенного, интимного. Мы как будто находимся в коконе, в который никому, кроме нас, нет доступа. Он закрывает нас от остального мира, оставляя нам уголок уединения, в котором только мы вдвоем и бурлящие между нами чувства.

Я укладываю Веру на стол и любуюсь ею. Хватаю за бедра, подтягивая на самый край, закидываю ее ноги себе на плечи и, не сводя с нее взгляда, продолжаю трахать так, как нам обоим нравится. Пару раз сбиваюсь с ритма, потому что засматриваюсь на своего Порочного Ангела, которая, раскинувшись на столешнице, смотрит на меня с такой же жадностью. Она периодически прикрывает глаза и кусает губы, когда ощущения становятся особенно острыми, и есть в этом нечто особенное. Когда женщина выглядит, как самое невинное создание, но стоит ей раздеться, – и в ней просыпается фурия, которая не оставляет мужчине и шанса на выживание. Но я готов умереть прямо сейчас, не выходя из Веры, и знаю, что это будет самый счастливый конец на свете.

– Красивая, – хрипло произношу я, ловя каждое движение Ангела. – Какая же ты красивая.

Щеки и шея Веры краснеют, глаза закатываются, и она выгибает спину, снова кончая. Я чувствую нарастающую внутри нее пульсацию, ловлю пальцами дрожь и мурашки, которые стремительно разбегаются по телу Ангела, а уже через минуту догоняю и свое собственное удовольствие, крепко вжавшись в тело Веры.

Моя голова лежит на плече Ангела, пока она рассеянно гладит меня по волосам. Мы пытаемся отдышаться, но пока безуспешно. Этот забег нас немного вымотал.

– Хочу так каждый день, – севшим голосом произношу я.

Вера усмехается.

– Ты замечательный любовник.

– Давай проведем урок голыми, – предлагаю я, поднимая голову.

Вера смеется.

– Совсем?

– Совсем. Давай, соглашайся. Наверняка у тебя такого еще не было.

Она качает головой, слегка царапая зубами губу.

– Такого точно не было.

Я выпрямляюсь, поднимаю Ангела на руки и несу к дивану в дальней части кабинета. Усаживаю на мягкую бархатную обивку и возвращаюсь к нашим брошенным вещам.

– Ты не мог бы развесить мою одежду?

Останавливаюсь у стола, выбросив презерватив в мусорную корзину.

– А разве твое платье помнется?

– Просто развесь, пожалуйста, – просит она, обнимая колени.

Я быстро расправляюсь с нашей одеждой, аккуратно развесив ее на спинке кресла, беру книгу и иду к Вере. Сажусь, облокотившись о широкий подлокотник и, широко разведя ноги, притягиваю Ангела спиной к себе. Открываю перед нами книгу и медленно начинаю читать. Вера смеется.

– Когда ты успел купить эту книгу?

– Пока ты болела. Я решил, что должен поразить тебя своими знаниями.

– У тебя хорошо получается. Вот здесь ударение неправильное. Давай еще раз с начала предложения.

Я читаю, а Вера периодически поправляет меня, подсказывает. И мне хорошо. Так хорошо, как не было уже давно. Кажется, что слова запоминаются быстрее и все проблемы, которые были в моей жизни, отошли на второй, а то и третий план, и теперь все, что меня заботит, – это…

– Ты голодна?

– Съела бы что-нибудь.

– Подождешь меня здесь? Я быстро.

– Прямо в таком виде?

– Нет, надену носки.

Вера заливисто смеется, пока я пытаюсь запрыгнуть в джинсы без боксеров. Хрен я их сегодня надену, тот раунд точно не был последним, ведь я чертовски изголодался по Вере. Укрываю ее тонким пледом и бегу на кухню за едой. Таня любезно складывает на поднос закуски, ставит стаканы с компотом, и я несусь назад. Открываю дверь в кабинет и застываю. Вера сидит на диване, сжавшись и так плотно обмотавшись пледом, что я могу видеть, как ее пальцы впиваются в ткань. Немного поодаль от нее стоит мой отец и хмуро смотрит на меня.

– Ты что здесь делаешь? – резко спрашиваю я, проходя мимо него.

Ставлю поднос на стол и перемещаюсь так, чтобы закрыть собой Веру.

– Вот зашел проверить, как проходят уроки. Как посмотрю, довольно плодотворно. – Он пытается выглянуть из-за моего плеча, но я делаю шаг в сторону, чтобы перекрыть отцу обзор. – Вера Архиповна, надеюсь, мы с вами поняли друг друга?

– О чем ты? – нахмурившись, спрашиваю отца.

– О твоих занятиях. Вера Архиповна больше с нами не сотрудничает, – поясняет он на английском.

– Какого хера?! – рычу я.

– Я предупреждал тебя. Точнее, пытался, но ты меня не услышал. Конец разговора. Ты идешь на курсы, а то с преподавателями у тебя не складывается. Точнее, складывается, но не в ту сторону.

Отец разворачивается и сваливает из кабинета. Я заряжаю кулаком в стол, а потом резко разворачиваюсь, когда Вера, прошмыгнув мимо меня, кидается к своим вещам на кресле. Она хватает бюстгальтер, а я – Ангела за руку.

– Эй, эй, – произношу успокаивающим голосом. – Ну что