Семь лет одиночества. Принцесса Малейн (СИ) - Эль Вайра

слова, которые чуть не сбили ее с ног:

— Мы должны повременить, Ваша Светлость.

Малейн согнулась пополам от облегчения.

— Воздух там спертый, как в могиле, — продолжил Стейн. — Нужно всё почистить и проветрить, прежде чем девушки смогут там дышать, не боясь подхватить миазмы.

Дядя кивнул, но его ответ поверг Малейн в шок.

— Пусть эту ночь проведут так, вреда не будет. На утро им пришлют чистое белье, и мы подумаем, как можно устроить уборку.

Капитан Стейн вздрогнул. Он впился в герцога взглядом и больше не двигался. Дядя собрался уходить, но обернулся снова.

— Вы слышали, что я сказал, Стейн?

Вместо того чтобы подчиниться, капитан отстегнул свой меч и бросил его на землю.

— Мне жаль, Ваша Светлость, но я не могу.

Герцог скрестил руки на груди.

— Не можете чего?

Капитан отвращением взглянул на свои парадные доспехи, будто видел их впервые. На груди, в лунном свете, блестела выгравированная эмблема — коронованная роза Бриона.

— Я не могу с чистой совестью посадить этого ребенка в тюрьму только за то, что она влюбилась. Особенно посадить… в такое убожество.

Седой капитан, кажется, стал немного выше.

— Она принцесса и наша будущая королева, — продолжил Стейн. — Она заслуживает, чтобы с ней обращались соответственно ее статусу.

Дядя склонил голову.

— Понимаю, капитан, — мягко сказал он. — Благодарю за честность.

Он обратился к другим охранникам.

— Эдвард Стейн освобожден от службы. Сопроводите его в темницу, он обвиняется в государственной измене.

Толпа взревела, но дядя невозмутимо продолжал:

— Я предоставлю его место первому, кто выполнит приказы, которым он отказался подчиняться.

Гвардейцы переглянулись. Лицо капитана Стейна приобрело землистый оттенок. А у Малейн от спазма вдруг сжалось горло. Казалось, еще немного, и от ужаса ее вырвет прямо здесь.

К удивлению принцессы, гонки за место капитана не последовало. Она ожидала, что молодые воины наперегонки понесутся исполнять приказы, чтобы стремительно подняться по службе, но вместо этого они просто растерянно смотрели кто в землю, кто друг на друга, а кто на Стейна.

Вдруг один из них, Лонс, последовал примеру капитана и сбросил свой меч.

— Извините, милорд протектор, но я последую туда, куда ведет нас наш капитан.

— И я, — подхватил другой.

Мечи со звоном падали на землю один за другим, и Малейн затрепетала. Вдруг в этом ее спасение? В неповиновении гвардейцев? Не может же дядя лишиться за раз их всех?

Огонь надежды в ее груди почти разгорелся лесным пожаром. В толпе послышались робкие аплодисменты. Но в этот момент от стройного ряда воинов отделился тучный мужчина, чьего имена она не знала. «Кто-то из новеньких?».

— Простите, Ваше Высочество, — пробормотал он, не глядя ей в глаза.

А затем повел принцессу в башню.

*

Только гордость удерживала Малейн от того, чтобы не упасть на землю и не начать биться в истерике, как избалованный ребенок. Но нет. Пусть ее дядя и остальные королевские особы засвидетельствуют, что она — истинная дочь своих родителей. Принцесса Бриона. Не заговорщица или предательница, что бы там не выдумал дядя.

Она сделала шаг навстречу темному рту башни, который выдыхал в нее свой гнилостный воздух. Башня выглядела голодной. Будто только Малейн она и ждала все эти долгие годы, пока в нее почти никто не заходил.

Дженни все еще кричала и дралась с охранниками. Ее тоже подвели к двери. Точнее, поднесли. Тучный гвардеец крепче сжал локоть Малейн, но она выдернула руку.

— Я могу держать себя в руках, спасибо, — холодно отрезала она.

Затем она в последний раз повернулась к толпе, в надежде увидеть Роба, но его всё еще не было.

Три неровных шага, и вот Малейн уже внутри. Сквозь крики служанки, лежащей на полу, принцесса услышала скрежет повернувшегося ключа. «Вот и всё», — подумала Малейн, легонько касаясь древней деревянной двери.

Она действительно пленница в собственном королевстве. Ей почему-то стало ужасно обидно за сорванный Летний фестиваль, в который вложено столько сил. Она усмехнулась. Какой уж тут фестиваль, в самом деле?

Малейн нерешительно толкнула дверь ладонью, но та ожидаемо не поддалась. Тогда принцесса огляделась. На стенах тут и там горели маленькие факелы, которые, должно быть, зажег молодой человек, вбежавший сюда в самом начале.

Воздух был даже хуже, чем Малейн предполагала, но это самая меньшая из ее забот. Дженни вопила, как резаная, и принцесса решила пока ее не трогать. Вместо этого она поднялась по каменной винтовой лестнице, которая, как и всё вокруг, давно требовала ремонта.

В башне всего четыре этажа. Малейн зашла на третий и открыла дверь в комнату, где, по ее расчетам, должна быть форточка. Здесь стояли две узких кровати, письменный стол и внушительных размеров книжные полки, заваленные древними рукописями. Маленькое окно тоже здесь. Деревянные ставни плотно закрыты, и когда Малейн по ним ударила, то лишь ушибла руку.

Ледяной ужас захлестнул принцессу с новой силой. Окно слишком маленькое, чтобы через него сбежать, но как же они с Дженни будут дышать? Свежий воздух — разве это так много? Ей вдруг показалось, что она уже начала задыхаться, и ее почти накрыло паникой. Малейн приложила всю волю, что закрыть глаза и сделать вдох, но не очень глубокий. Нельзя впускать в организм слишком много этого смрадного спертого воздуха.

Принцесса решила, что не будет паниковать. Как будущая королева, она должна подавать пример подданным, даже если сейчас весь ее народ представлен в лице несчастной Дженни. К тому же, истерикой делу не поможешь.

Дрожа всем телом, Малейн спустилась вниз по лестнице. Паника ушла, но ей смену пришла такая ярость, что у принцессы потемнело в глазах. От гнева у нее перехватило дыхание. Она злилась на дядю, на гостей и на этих чертовых гвардейцев, которые не вмешались. А еще, хоть она и знала, что не должна этого делать, она злилась на Роба. Он просто стоял и смотрел, как ее уводили и даже не удосужился досмотреть до конца.

Дженни жалобно скулила на нижних ступеньках. Малейн опустилась на колени рядом с ней и взяла ее за руки. Девушка пронзительно закричала. Ее ногти кровоточили. Она, должно быть, царапала неприступную деревянную дверь.

— Пойдем, вылечим твои руки, — сказала Малейн. Она изо всех сил стараясь звучать спокойнее.

У Дженни, казалось, закончились силы, и она позволила Малейн взять себя под руку и отвести в открытую комнату. Принцесса уложила ее на кровать и нашла какую-то старую тряпку, которая еще была способна впитывать кровь.

Теперь нужно найти воду. Паника нового рода скрутила живот Малейн, когда она поняла, что ни кухни, ни