Анжарская академия. Темный магистр исцелению не подлежит - Княжина Елена

Мир был старым. Академия – прежней. Но новой была я.

Тело наполнялось диковинной эйфорией (не чарами наведенной, а самой настоящей). Перстень на пальце обжигал, и казалось, что новое лицо буквально вживляется мне под кожу. Даже думать заставляет иначе.

– Ложись спать. Я останусь в кресле, – устало выдохнул магистр, когда я вновь поднялась с кровати.

Без паники, Лисси! Это просто Райс. Он не так хорошо тебя знает, чтобы раскусить, а с Кристианом тебе вести беседы и вовсе незачем.

Может, вся эта маскировка – не просто очередной побег, а шанс почувствовать себя иначе? Побыть… другой? Такой, какой видят меня все вокруг? Я так устала ловить испуганный, затравленный, заплаканный взгляд в зеркальной глади.

Райс смотрел прямо на меня, но не видел Алиссы Лонгвуд, у которой из-за переживаний вечно все валится из рук. Целительницы, обожающей заполнять формы и наводить порядок.

А кого он видел? Странную хавранку с кружевным задом. Что самое жуткое, я замечала огонек азарта, сверкавший в глубине черных глаз. Он подавлял его, отчаянно моргая. И все-таки это был интерес. Не к Алиссе, доставшей его формальностями. Нет. К попавшей в беду незнакомке, чьи проблемы он мог решить.

Сгорая от неловкости под черным взглядом, я потерла ногой о ногу. Покачалась на пятках, не спеша отправляться в вархову постель. Поправила манжету рубашки, ощутив странный холод, идущий от серебра на запястье.

– Ой! – дернула рукой, почувствовав, как змейка перемещается вверх по руке.

– Замри, – Райс в секунду оказался передо мной. – Где?

Она ползала… Ползала, Варх дери! Прямо по мне, под рубашкой, противно щекоча кожу прохладным металлом. Да что за жуткие артефакты у мужа Софи?

Я захлебнулась воздухом, когда спрыгнувшая с браслета змея пропозла по ключице и нырнула под воротник. Юрко пробежала между лопаток и устремилась вниз.

Матерь Вархова!

– Поймайте ее!

Запрыгала по спальне, пытаясь стряхнуть с себя эту скользкую металлическую дрянь. Так некстати приобретшую небывалую подвижность.

Боги Эррена… Вдруг она ядовитая? Варх знает, что там водится, в Хавране этой!

– Вы позволите, мисс? – издевался магистр, щекоча меня хищным взглядом.

– Позволю… – закатила глаза, убегая взором под потолок.

До чего кошмарная ситуация!

– Тогда замолчи и не шевелись, – рыкнул, схватив меня за локти. – Где?

– Сп-пина… в-внизу, – задрожала от его уверенных прикосновений.

– Не дергайся, – Райс прижал меня к себе сильнее.

Сунул руку под рубашку, оглаживая кружево, и поморщился, как от зубной боли.

– Выше! – пискнула возмущенно, утопая в голодных омутах.

Потому как его горячие пальцы так и застыли на кружевах. Уже все белье хавранское прожгли.

– Поймали?

– Поймал.

Магистр резко выдернул кулак, демонстрируя мне негодяйку. С хищными, довольными глазками-самарудами.

Змея мигнула зеленым камнем и с тихим шипением растворилась в его руке. В тот же миг ободок от браслета обжег мое запястье и тоже испарился. И все. Больше ничего.

– Она не вернется?

Надеюсь, змея отправилась домой. Туда, где ей и место.

– Творится какая-то варховщина, «Вика из Хавраны», – прохрипел Райс, отряхивая руки от невидимой грязи. – Не верится мне, что твой портал был таким уж спонтанным.

Глава 7

– Сиди здесь, Вика-психиёлог, – пробурчал Райс, прячась за шкаф и наскоро меняя на себе рубашку. Свою рваную – на ту, что с пуговицами. Брюки он предпочел оставить мокрые, не рискнув доводить меня до нервного срыва.

Сделала глубокий вдох и напомнила себе, что я (во всяком случае, настоящая я) – целительница. И не одну смену отработала в приемном покое Тарлинской лечебницы. И чего только не штопала на своих дежурствах магическими сшивателями.

Словом, неодетый мужчина кого-кого, а меня смущать не должен. Не должен! Но смущал.

Наверное, дело было в обстановке. Все-таки мы находились не на моей диагностической территории, в ярком искусственном свете, в кабинете, пахнущем снадобьями…

Нет, мы с Райсом торчали среди ночи в его, Варх побери, спальне. И он только что ощупывал мое белье своими… кхм… «щупальцами».

(window.adrunTag = window.adrunTag || []).push({v: 1, el: 'adrun-4-390', c: 4, b: 390})

– Схожу пообщаюсь со своими бездарями. Все равно не засну, – признался магистр, и я ровно в этот момент поняла, что и сама не сомкну глаз после случившегося. – Надо понять, что за ритуал они провели.

Там был еще и ритуал? Час от часу не легче. С тяжелым вздохом я проводила магистра взглядом и уставилась на свои руки. Возможно, еще не поздно во всем признаться?

Он вышел из спальни, плотно притворив дверь. И я, навернув пару кругов рядом с закрытым окном и всласть надышавшись удушающим ароматом комнаты, потащилась следом.

Кабинет Райса был самым крайним в магистерском крыле. Он и здесь выбрал логово на отшибе, избегая лишних встреч с раздражающими особами вроде меня.

Внутри с виноватыми минами сидели его ученики. Я узнала Тонкина и Диккинса, а девушку звали Фенриссой. Она часто заходила за успокаивающими снадобьями и снотворным после того, что случилось осенью. Но, кажется, наконец нашла свое утешение в патлатом светловолосом студенте-природнике.

Магистерский стол был завален разношерстной чепухой – кристаллами, свитками, желтой пылью, чьими-то украшениями…

– С пониманием у хавранок туго, да? – рыкнул Райс, резко обернувшись и обнаружив меня за спиной. – Я же велел ждать меня под одеялом!

Тонкин поперхнулся, и магистр поморщился. Несколько двусмысленно, мда. Счастье, что я сегодня «Вика». И завтра меня, сгорающей под чужими взглядами, тут уже не будет.

– С пониманием нормально, – нахмурила брови, решив для себя, что выставить за дверь – не позволю. – С послушанием, вероятно, не очень.

– Оно и видно. Дались вы все на мою голову? – Райс окатил собравшихся скорбным взглядом и ткнул в самый крайний стул. – Ваше место. Вика. Психиёлог.

Он потер лицо, с энтузиазмом зевнул. Зыркнул на меня гневно, требуя послушания, и я уселась мокрыми кружевами на указанное место. Варх с ним. Райс прав: тут его территория и его правила, так что он вполне может заставить меня заполнять какую-нибудь форму.

– Теперь рассказывайте, – он плюхнулся в кресло и уставился на свалку на столе. – Я жду.

– Да нечего особо рассказывать, сир, – помялся Тонкин, убегая глазами в окно. – Шутка же.

– Рассказывай, рассказывай, Заккари, – угрожающе подбодрил того магистр. – Вот сейчас вместе и посмеемся. Я уже предвкушаю.

– Ну… романтика, Ахава, все такое… – парень почесал затылок, смирившись с ролью гхарра, отправленного на заклание.

За дальним столом я обнаружила вторую девушку – красноволосую Килиру. Она прятала лицо за ладонями, всем видом показывая, что попала сюда случайно. А я бы не удивилась, узнав, что мисс дэс Морган была зачинщицей – в ней всегда чувствовалась непокорная варховщинка.

– Вы призывали чувства? – Райс покрутил на пальце цепочку от странно знакомых часов.

Я видела их раньше… Довольно часто. Обычно ночами. Обычно на дежурствах, когда он приволакивал свое тело, нахально укладывал его на кушетку и требовал обезболивающее. Уверяя меня, что до рассвета не дотянет.

Как по часам приходил! Возможно, что действительно по часам…

– Любовь, сир, – Тонкин развел руками и поморщился. – Но что-то пошло не так. И всплыло… это вот…

Он ткнул в меня пальцем, как в жутковатое исчадие с рогами и щупальцами. И я подумала, что надо будет тайно пробраться в свой кабинет и записать мальчишку на диагностику к Граймсу. А лучше сразу на ампутацию мозгов. В этом удовольствии главный целитель себе никогда не отказывает.

– Так праздник же! Канун Дня весенних даров. Ночь любви, – всплеснула ладонями хорошенькая Фенрисса и мечтательно покосилась на Диккинса. – Мы подумали… было бы очень здорово…

– Если бы чувства пришли даже к таким сухарям, как вы, сир, – договорил смертник Тонкин.

Терять ему было нечего: Райс все равно узнал свои часы и машинально сунул в карман.