Любовь на десерт - Хеди Уилфер

От станции метро до ее дома идти пешком было не больше пятнадцати минут. Но это если идти нормальным шагом. А поскольку сегодня ее гнал не только обычный страх перед темнотой и безлюдьем улиц, но еще и холод, она не шла, а бежала вприпрыжку и уже через семь минут увидела впереди смутные очертания знакомого подъезда.

Поднимаясь по лестнице на свой шестой этаж, Одри неожиданно подумала о том, что когда ей около года назад втемяшилось в голову покинуть родной Оуэн-Саунд, она могла бы уехать не в холодный и взбалмошный Нью-Йорк, а в какую-нибудь теплую европейскую страну, где солнце светит и греет с раннего утра до позднего вечера, а не появляется в небе лишь на несколько часов, как торопливый гость. Например, можно было бы попытать счастья новой жизни в Испании. Может быть, там ей удалось бы устроиться на работу няней или воспитательницей. Но тогда ей пришлось бы выучить испанский язык. Что ж, не такое уж это было бы страшное жертвоприношение. Зато, живя в этой стране, она смогла бы собственными глазами увидеть настоящую корриду, полюбоваться темпераментным цыганско-испанским танцем фламенко и послушать не в записи, а прямо на улице или в концертном зале знаменитую испанскую гитару. И при этом она каждый день смогла бы вдоволь наслаждаться ласковым южным солнцем.

Несбыточные фантазии, закружившиеся в голове молодой женщины, помогли ей незаметно и легко преодолеть двенадцать лестничных пролетов, повернуть закоченевшими пальцами ключ в замке и юркнуть через замызганную дверь в свое жалкое обиталище. Не снимая пальто, она быстро включила электрообогреватель, плюхнулась на диван и, поджав под себя ноги, несколько минут полежала не двигаясь, чтобы хоть чуточку согреться.

Это не жилое помещение, а самая настоящая тюремная камера, неожиданно для себя подумала Одри, с отвращением оглядывая комнату. Ей уже осточертело выискивать хоть какие-то положительные черты, связанные с ее американским жильем, но она механически продолжала делать это, раздражаясь с каждым разом все больше и больше. Дом, в котором она снимала «тюремную камеру», находился не так далеко от метро — это был первый положительный факт. Второй: небольшой холодильник, плита и духовка, хотя и не отличались свежестью или современным дизайном, в общем и целом выполняли свои обязанности вполне исправно. Третий: в отличие от большинства сдаваемых комнат в этой была отдельная ванная с туалетом, так что в случае надобности не нужно было выскакивать в коридор и бежать в санузел общего пользования.

Денег на более приличное жилье у Одри пока не накопилось, и именно поэтому она сразу согласилась с предложением Джона уделять после работы какое-то время его дочери.

Было полдесятого, когда комната более или менее прогрелась, и Одри смогла расслабиться, прийти в себя после холодной улицы. Она приняла душ, надела фланелевую ночную рубашку и сунула голые ноги в пушистые теплые шлепанцы. Никакой заранее приготовленной еды в холодильнике не было, а стоять у плиты целых полчаса или даже час в конце удлиненного рабочего дня, чтобы сварить себе что-то, ей просто не хотелось. Чувствуя накопившуюся усталость, она решила ограничиться кружкой горячего какао и поставила вскипятить воду. Этот напиток Одри часто приготовляла вместе с Эллис и уже успела привыкнуть к нему.

Поначалу ужин для них готовила миссис Бригвилль. Но уже через пару дней девочка и ее приходящая няня сговорились крошить, варить и жарить все сами. Они находили в этом занятии забавное развлечение и получали от него огромное удовольствие. Холодильник всегда был забит всевозможными свежими овощами и прочими продуктами, так что проблем с выбором блюд у них никогда не было. Все закупки делала миссис Бригвилль. Эта женщина была не только искусной кулинаркой, но и опытной покупательницей.

Одри включила телевизор и стала было смотреть последние известия, как вдруг раздался стук в дверь. Кто-то отчетливо и довольно резко стукнул три раза. Но кто? Девушка совершенно не представляла, кто бы это мог быть, и у нее не возникло ни малейшего поползновения открыть дверь. А может, это был какой-нибудь пьянчужка, который по ошибке забрел в чужой дом и принял ее «камеру» за жилище своего собутыльника? Нет, лучше уж она останется сидеть на диване и будет спокойно, по глоточку допивать горячее какао, пока непрошеный гость не уберется восвояси.

Однако стук повторился; теперь он прозвучал громче и более настойчива, а через несколько секунд Одри уже слышала, как в дверь тарабанили изо всех сил. Она не выдержала, вскочила с дивана, ринулась к двери и, не вынимая из металлического паза толстую цепочку, резко распахнула ее. Перед ней стоял Джон Моррисон.

— Ты не впустишь меня? — сказал он.

Одри была настолько поражена, что, казалось, проглотила язык. Она молча уставилась на него, а потом в замешательстве спросила:

— Что ты здесь делаешь? Кто остался с Эллис?

— Миссис Бригвилль. Позволь же мне войти наконец.

— Как ты узнал, где я живу?

— На этот и другие вопросы я отвечу чуть позже. Точнее, сразу, как только ты впустишь меня.

— Минутку, — сказала Одри и, захлопнув дверь перед самым носом босса, убежала в ванную.

5

Из ванной Одри вернулась через несколько секунд, только уже не в ночнушке, а в плотном махровом халате, подняла дверную цепочку и впустила босса в комнату. Он сразу направился к окну, а его секретарша прислонилась спиной к двери и спросила:

— Так как все-таки ты узнал мой адрес?

Джон был такой высокий и плечистый, что, когда он вошел, ее комната, казалось, уменьшилась до размеров спичечной коробки. Исходивший от него смешанный запах бодрящего холодного воздуха и тонкого лосьона, применяющегося после бритья, щекотал ей ноздри, как благовоние фимиама.

— Я всегда знаю все, рыжик. Разве ты еще не убедилась в этом? — Он лукаво усмехнулся. — Если говорить без обиняков, я заглянул в твое личное дело в отделе кадров. Хочешь, верь, хочешь, не верь, но кадры для того и существуют, чтобы собирать и хранить полезную информацию о сотрудниках своего учреждения. И отойди, пожалуйста, от двери — ты вся дрожишь. Могла бы и предложить мне что-нибудь выпить. Как подобает гостеприимной хозяйке.

— Уже поздно. И я устала.

— После посещения того злосчастного ночного клуба близ Таймс-сквер ты сказала мне, что можешь выдержать любую вечеринку от зари до зари и что это не отразится на следующий день на твоей работе. — Он опять ухмыльнулся и лукаво взглянул на нее. — Можно мне снять пальто?

Одри молча пожала плечами, и Джон снял с себя пальто, сложил его пополам и небрежно набросил на спинку одного из двух стульев, которые обнаружил в комнате.