Пути Предназначения - Влада Воронова

Вчера Клемент узнал, что любящие родители бывают не только в детских сказках, а сегодня понял, какими должны быть истинные учителя.

И всё это досталось не ему, а другому.

«Как же я тебя ненавижу, Авдей Северцев, — понял Клемент. — За всё, что не сбылось, ненавижу. А за то, что сбылось, ненавижу вдвойне».

* * *

Гюнтер уже третий день сидел в Каннаулите. Зачем — и сам не знал. На билет до Стиллфорта денег бы хватило, дубликат паспорта в посольстве выдадут бесплатно, но что толку? Идти в Стиллфорте некуда. И не к кому.

Заново начинать разбитую жизнь не хотелось, ведь она не нужна никому и ничему, потому что ни любимых людей, ни любимого дела у Гюнтера больше нет. Сестра умерла, Светозарный орден оказался никчёмной мишурой, а учитель — ко всему равнодушным камнем.

«Не учитель, — до слёз больно резанула по сердцу мысль. — А просто Найлиас. Чужой людь. Пустой людь».

Пустым и напрасным для Гюнтера оказалось всё, в том числе и Каннаулит.

Ничего интересного в нём нет, заурядный пригородный посёлок для умеренно богатых. Спортивно-охотничий клуб «Оцелот», салон красоты, супермаркет и ровные ряды особняков, — вот и все достопримечательности. На окраине со стороны города есть станция лётмаршных экспрессов и крохотная дешёвая гостиница с пятью постояльцами: четыре сезонных работника из посёлка и Гюнтер. Жизнь течёт однообразно и скучно.

«Трудно поверить, что отсюда придёт в мир Избавитель, — думал Гюнтер, глядя на посёлок из гостиничного окна. — Всё слишком обыкновенно и заурядно до полной бесцветности».

Хотя в октябре должно стать поинтереснее. В «Оцелоте» начнётся главное событие светской жизни Каннаулита — финал всеимперского конкурса молодых исполнителей камерной музыки «Хрустальная арфа». Кто додумался снабдить спортклуб концертным залом, неизвестно, но для прослушивания победителей региональных конкурсов он оказался идеальным. Однако за пределами посёлка «Арфа» внимания почти не привлекала, любителей фортепиано и скрипки в Бенолии мало.

Пока же делать тут нечего. В Плимейру ехать тоже не хотелось. Лучше поискать работу где-нибудь на плантациях, от городских суеты и шума подальше. А к десятому октября вернуться в Каннаулит. Вдруг пресвятой окажется настолько милостив, что переплетёт судьбу Гюнтера с судьбой своего Избранника? Тогда бы жизнь вновь обрела и цель, и смысл. Не совсем же Гюнтер никчёмен. Он может быть полезен Предречённому. Избавитель будет доволен таким помощником.

А если этому свершиться не суждено, то в пустоте и жить незачем. Полочные балки в гостиничных номерах крепкие, верёвка тоже отыщется. Так что пусть пресвятой даст десятого октября точный ответ — нужен ли в этом мире Гюнтер?

Но до октября надо себя хоть чем-то занять, чтобы не рехнуться от пустоты и безделья. Гюнтер взял газету с объявлениями о работе. Ну вот хотя бы предложение небезынтересное — кухонный старшина на плантационный участок. Профессиональным поваром Гюнтер не был, но родители содержали небольшой ресторан, и все работы в сфере общепита он знал. На плантации ведь корифей поварского дела не требуется. Умеешь стряпать более-менее прилично и обращаться с промышленным кухонным комбайном — вот и ладно.

= = =

Начальница отдела закупок, майор интендантской службы ВКС, тоненькая изящная уроженка Северного материка планеты Чинна — маленький рост, кожа смуглая, волосы чёрные, а глаза светло-голубые, толкнула по столешнице контракт.

— Можете объяснить, о чём вы думали, когда подписывали это бред? — спросила она подчинённого, толстого чернокожего капитана предпенсионного возраста. — Вы понимаете, что теперь я вынуждена буду уволить вас за профнепригодность?

Капитан всеми силами пытался сохранить бесстрастный вид. От страха мутилось в глазах. Теперь он и сам не понимал, почему так глубоко впечатлился столь безмозглой байкой, как легенда об избранном судьбой Избавителе всея Бенолии, что даже не заметил за её дурманом простейшие контрактные ловушки.

Хотя, если судить по справедливости, то вина начальницы отдела тут ни чуть не меньшая. Зачем надо было посылать к такому опытному дельцу как Лайтвелл мелкого бухгалтера, который за всю свою рабочую жизнь контрактными переговорами не занимался ни разу? Мало ли что в отделе запарка была, людей не хватало. Могла бы и сама съездить, не велика госпожа.

Но всю ответственность возложат на того, чья подпись оказалась на неугодных бумагах. Единственная надежда на спасение — убедить начальство в правдивости бенолийских баек. Капитан вдохнул поглубже и произнёс как мог непререкаемо:

— Бывает информация, майор, за которую и столь убыточный контракт оказывается ничтожно малой платой.

— Бывает, — легко согласилась начальница. — Но интендантам она никогда не попадается.

— Игра случая непредсказуема, майор. Я по чистой случайности столкнулся с фактами, представляющими для ВКС огромную и несомненную ценность. Долг офицера в такой ситуации — любой ценой узнать как можно больше подробностей.

— И что же это за подробности?

Капитан объяснил.

— С каких это пор глупая бенолийская сказка превратилась в ценную информацию? — покривила губы начальница.

— Но в эту, как вы говорите, «сказку» верят не только лаоране, но и бенолийские таниарцы. — Капитан едва заметно улыбнулся странностям иалуметской жизни — если в Бенолии государственная религия лаоранство, а за приверженность к таниарской церкви ссылают в самые гиблые области планеты, то в Чинне ситуация прямо противоположная.

Однако начальница не спешила разделять избранническую убеждённость собратьев по вере.

— У вас есть полный атлас Иалумета? — спросил капитан.

Майор включила стереопанель.

— Ну? — глянула на подчинённого.

— Задайте дату — 10 октября 2131. Найдите Бенолию, а на ней — общепространственные координаты Каннаулита. Теперь найдите Гард и координаты его Главных врат. Соедините их прямой линией. Как видите, в означенную дату взаимное расположение планет такое допускает.

— Взаимное расположение планет допускает такое четыре раза в год, — заметила майор.

— Но только десятого октября этого года линия соединения проходит через Серебрянку, планету республики Цзинь Чжунь.

— И что? Серебрянка — маленькая провинциальная планетка, никогда не играла никакой хоть сколько-нибудь серьёзной политико-экономической роли даже в самой Цзинь Чжуни, не говоря уже обо всём Иалумете. Там и заселён-то всего лишь один материк из пяти, да и тот процентов на сорок.

— Всё верно, — кивнул капитан. — Сама по себе Серебрянка никакого интереса не представляет. Но есть там нечто важное, о чём знают только местные уроженцы. Например, я.

— Что за театральные паузы? — рассердилась начальница. — Говорите короче.

— Близ орбиты Серебрянки находятся Ойкуменские Врата. Те самые, которые по неведомым причинам закрылись более двух тысяч лет назад.

— Что? — ошарашено переспросила начальница.

— Серебрянка с самого начала освоения Иалумета и вплоть до самого Раскола была единственной перевалочной станцией между капсулой и Ойкуменой. После того, как Врата закрылись и связь с Ойкуменой утратилась, жизнь на Серебрянке пришла в упадок, о транспортных базах забыли. Но Врата, пусть и закрытые, остались.

— Мать благодатная, — прошептала начальница. — Мыслимо ли такое?

— Так что вы скажете, майор, заслуживает моя информация одного неудачного контракта или нет? Без Лайтвелла всех подробностей мне было бы не узнать. А единственным способом заставить его разговориться стал контракт. Я вынужден был рискнуть.

— И правильно сделали. Немедленно составляйте подробную докладную на моё имя.

Капитан ушёл. Майор в задумчивости прикусила губу. До конца в правдивость бенолийской легенды не верилось.

Но если правильно повести дело, то уже недели через две майорский кубик на погонах сменится подполковничьим.

Майор ещё раз глянула на карту, затем — на стену, на плакат с одной из небесных картин Ойкумены. Как же красив Потерянный Мир! И как недоступен…

«Воссоединение грядёт», — гласила надпись на плакате.

— Мать благодатная, — взмолилась координаторка, — вразуми, подскажи: правдива ли весть о твоём посланнике.

= = =

Еженедельно по субботам весь персонал Императорской башни от уборщика до старшего референта получал оценку своему служению. Диапазон её воплощения широкий — это может быть и денежная премия, и порка.

Теньм-девять, сегодняшний напарник Клемента, быстро и аккуратно обрабатывал его в кровь иссечённую хлыстом спину биоизлучателем. Через пятнадцать минут глубокие ссадины исчезнут, и Клемент вновь будет пригоден к работе. Обычно теньмы обходились без медицинской помощи, но государь разгневался на неудачу с Джолли и стандартное наказание приказал отмерить в тройном объёме.