Поворот судьбы - Жаклин Митчард

Хана уложила Аори спать. Она приказала Каре отправляться в свою комнату и готовить домашнее задание, на что Каролина ответила:

— А мне ничего не задали.

— Ты что-нибудь придумаешь, Хана Каролина, — командирским тоном произнесла бабушка Хана. — Подумай головой, и ты что-нибудь обязательно придумаешь.

Кара нехотя выскользнула из комнаты, но, как мы узнали позже, только для того, чтобы остановиться у двери в гостиную.

Мне показалось, что оставшиеся в комнате напоминают какой-то комитет НАТО по планированию акции экстрадиции сбежавшего преступника.

— Эти люди, — начала Хана, — эти хиппи, с которыми он переписывался, Джулиана, это они во всем виноваты. Ты знаешь, что я люблю тебя, как родного ребенка, поэтому ты не обидишься, если я прямо спрошу: не волочится ли Лео за какой-нибудь юбкой?

Хана была последним человеком на земле, от которого я ожидала подобной формулировки.

— Что он с собой взял?

— Одежду, фотоаппарат, а так ничего особенного, — ответила я. — Он уехал налегке, только с одной сумкой.

В дверях показалась голова Кары:

— О, он много чего положил в ту сумку, должна вам сказать! Вы не знаете, но он покупал вещи в фирме, продающей одежду, которую можно сложить в карман. Она высыхает за час, и она не мнется.

— Кто-то говорит неправду, — ответила ей Кейси.

Я потерла голову. Уже не в первый раз мои глаза словно бунтовали и действовали как будто отдельно от моего тела и один от другого.

— Я не думаю, что в этом замешана женщина, — сказала я, обращаясь к свекрови. — Он просто пытается найти свое место в мире. Он занят философскими поисками, поэтому ведет себя, как свойственно молодости.

— Нет, я бы не считала, что дело только в этом, — ответила мне Хана.

— Он хочет вновь ощутить себя молодым. Свободным. Иметь возможность делать то, что хочется…

— Но у него жена и дети! — воскликнула Хана. — Все его желания должны опираться на этот факт. А то, что ему хочется чувствовать себя свободным, — это полная ерунда.

— В том-то и дело, — попыталась объяснить я Хане. — Он понимает, что на нем много обязательств. Он думает, что я его нагрузила детьми, заботами, проблемами…

— Джулиана, но ты говоришь так, как будто принимаешь его сторону!

Кейси больше не могла сдерживаться.

— Для танго нужны двое. Твоя терпимость — это что-то невероятное. Ты хотя бы отговаривала его от этого поступка или, наоборот, поощряла? Как было в тот раз, когда он уезжал в свое… маленькое путешествие?

— Нет-нет. Я никогда не поощряла его. Я дала согласие, но с большой неохотой. А в этот раз я прямо сказала, что против.

Я безо всяких церемоний заявила ему, что не хочу, чтобы он выходил на пенсию, и не хочу, чтобы он уезжал.

— И?.. — в ожидании произнесла Кейси.

— Ты его видишь здесь? — спросила я ее, протягивая руки к моей крестной дочери Эбби, которая засунула большой палец в ротик и, маленький ангел, тихонько погрузилась в сон.

— Вы все обсудили? — спросила Кейси.

— Нет, — призналась я. — В последнее время он больше времени проводил за компьютером или в центре йоги, чем со мной.

— Но это же, как раз тот случай, который описывался в одном из писем. Помнишь, там жена все время переписывалась со своим другом из Остина. Ты тогда написала в ответ, что существует понятие неверности на уровне не только физиологии, но и интеллекта, психологии, эмоций, и время, которое отводится общению в Сети, не должно быть даже сравнимо со временем, уделяемым семье.

— О неверности в широком смысле говорила как раз ты, Кейси, — напомнила ей я.

— Мне кажется, что эта фраза звучит неплохо, — со вздохом произнесла она. — Хорошо, пусть мы не можем сказать, что эти случаи похожи. У нас есть парень, который…

— После достижения сорокадевятилетнего возраста осознал, что смертен и решил договориться с высшими силами о том, как обрести бессмертие или все успеть, — закричал Гейб из своей комнаты. — Если я услышу эту басню еще раз, меня вывернет наизнанку. Почему отец Люка сумел пережить этот возраст без таких крайностей? Или отец Джастин?

— Отец Джастин, по-моему, мошенник, — вмешалась Каролина.

— А Лео не имеет судимостей и проблем с законом, поэтому он святой! — закричал Гейб еще громче. — Ты к этому клонишь? Если он не мошенник, то это только должно было удержать его от того, что он сделал! А получилось наоборот!

— Я думаю, что папа просто задумывался о жизни, — прошептала Каролина.

— Не стоит тратить много времени на то, чтобы думать о жизни, — заявила Хана. — Есть вещи, которые ты делаешь. Есть вещи, о которых ты думаешь. Д есть вещи, о которых лучше не думать и тем более не делать их.

— Аминь, — произнес Гейб-старший. — Мне надо прилечь на часик. Джулиана, ты не возражаешь? Тебе нужно держать ноги поднятыми вверх, а сверху положить пакеты со льдом. Ты сделаешь, как я тебе велел?

Я послушно кивнула. Как и многие еврейские мужчины, достигшие определенного возраста, даже те, кто всю жизнь занимался продажей воздушных змеев, Гейб Штейнер-старший обладал в моих глазах авторитетом врача.

— Я побуду с ней, мистер Штейнер, — проговорила Кейси. — Я о ней позабочусь.

— Я хочу приготовить ужин, — сказала Хана, — если мне удастся найти, хоть что-то в вашем холодильнике.

— Но там есть грибы и тофу, несколько упаковок, — ответила я ей.

— Тофу! — презрительно повторила она. — Гейб, мне нужны курятина, четыре куска грудинки, розмарин, французский хлеб, рис, только нормальный, и дюжина яиц.

— Хана, я хотел прилечь, — объяснил ей Гейб-старший.

— Позже. Сейчас мне надо готовить. Каролина, тебе тоже придется мне помочь, потому что сидеть здесь, как картинка — а ты для меня картинка, — не годится. Я хочу, чтобы ты убрала в доме. Вынеси из своей комнаты грязное белье. А потом из комнаты брата…

— Брата?! — Каролина не скрывала возмущения. — Не собираюсь я этого делать.

— Чтобы он забрал Аврору в парк. Он повезет ее на велосипеде, знаешь, в такой симпатичной корзинке впереди. Может, ты хочешь это сделать?

Каролина яростно замотала головой.

— Вот и хорошо, — невозмутимо продолжила Хана. — Он поиграет с ней в парке, пока мы приведем в порядок дом.

— Эбби спит, — сказала Кейси. — Я могу помочь со стиркой, а Каролина пусть вытрет пыль, потому что потом мне надо поговорить с Джулианой.

Кейси еще не знала о том вечернем разговоре, который состоялся у меня с мужем накануне его ухода. Мне не терпелось с ней поговорить, но я хотела, чтобы это произошло с глазу на глаз. Все случилось так быстро, что мне до сих пор не верилось. Я целый вечер уговаривала Лео обсудить все с Кейси, но он настойчиво повторял, что хочет спать. Он удерживал меня в объятиях какое-то время, потом даже попытался заняться со мной сексом, сказав, что понимает причины моей паники, и все мои слова словно проваливались в темную бездну, не находя в его сердце отклика.

— Лео, а ты не подумал, что я могу продать дом? Я могу переехать в город… Жить в Нью-Йорке, а не в какой-то дыре.

— Ты не можешь это сделать, Джулиана, ведь у нас совместно нажитое имущество, — напомнил он мне.

— Но я могу подделать твою подпись, — пригрозила ему я.

— Если ты способна на такое, тогда вперед, — сказал Лео. — Но я думаю, что это не решит твоих проблем.

— Ты что, Далай-лама? — воскликнула я, выскакивая из кровати, но острая боль в колене отбросила меня назад. — Что это за ерунда? Откуда ты набрался этого философского бреда? Делай, как считаешь нужным, и все будут счастливы? А что будет с нами? Что будет с домом? С твоими священными помидорными рассадами?

— Все это не имеет значения, потому что лишено духовного смысла, — ответил мне Лео, укладываясь на свою ортопедическую подушку. — Материя лишена духовного смысла. — Он усмехнулся. — Джулиана, не волнуйся. Я специально говорю так, чтобы раззадорить тебя немного. Ты знаешь, что я озабочен всеми этими вопросами не меньше тебя. Но ты справишься. Ты очень способная. Ты очень энергичная женщина. У тебя есть друзья. Они готовы всегда прийти тебе на помощь. Мои родители всегда рады оказать тебе поддержку. У тебя есть творческая жилка, которая поможет найти правильный взгляд на происходящее. У тебя хороший доход, его хватит на любой крем, который придется тебе по душе, то есть по лицу. Я не думаю, что ты дашь мне основания для волнений. И потом, я буду на связи постоянно.

Но он не был на связи. Вообще. Он не стал оставлять свои координаты, так как не мог наверняка сказать, где будет находиться в тот или иной день. Он настоял на том, чтобы я приняла от него большой коричневый конверт, в котором, по его словам, будет подробная информация о его знакомых: где они живут, как к ним позвонить, с кем передать сообщение. Оказалось, что это полная чушь. В конверте лежали только наши завещания, номера страховок и номер пейджера, а еще какая-то странная открытка, на которой был изображен парень в раскрашенной кругами машине, и стояла подпись Лео: «С любовью».